– Добрый вечер! Это Эзра, – крикнул я, чтобы меня не приняли за одного из парнишек, разъезжавших на велосипедах от двери к двери и ратовавших за Церковь Иисуса Христа Святых последних дней. Я приоделся. И был при галстуке!
Мимо проехал лимузин с Томми Янгом из теннисной команды. Его голова торчала из люка на крыше. Он поулюлюкал, и я помахал в ответ. Когда лимузин скрылся за поворотом, я начал паниковать.
Я еще раз позвонил Кэссиди. Спустя пять гудков меня снова перенаправили на голосовую почту.
– Привет, – со смехом сказал голос Кэссиди. – Оставьте мне сообщение из ста сорока знаков с пробелами… о боже, Оуэн, перестань, я тут пытаюсь записать приветствие для голосовой почты… Я извиняюсь. В общем, оставьте сообщение. Или пришлите телеграмму, если дело срочное.
– Эм… – начал я. – Привет. Это Эзра. Я стою у твоей двери, и цветы на твоем браслете уже повлажнели. Хм, прозвучало как-то пошло. Отсырели. Еще хуже. В общем, открывай побыстрее дверь, потому как я залапал весь дверной звонок.
Кто-то боится публичных выступлений, я боюсь оставлять голосовые сообщения. Мне сложно донести свою мысль, говоря куда-то в пустоту и думая о том, что мой голос записывается, когда речь не подготовлена.
Уверившись, что дома никого нет, я вернулся в машину и попытался заглушить панику. Кэссиди исчезла, и я совершенно не понимал, что происходит. А потом, не зная, что делать, я позвонил Тоби.
– Хей! – ответил он после первого же гудка. – Вы двое уже в пути?
– Кэссиди куда-то пропала, – глухо ответил я.
– Как это – пропала? – весело отозвался он, словно ожидал услышать презабавное объяснение.
– Она не приехала ко мне, не отвечает на мои сообщения. Я торчу возле ее дома, но никто не открывает дверь. Дай трубку Фиби.
Тоби сказал подождать, и до меня донесся приглушенный разговор. Наконец Фиби взяла мобильный и спросила, что случилось.
– Я не знаю. – У меня надломился голос. – Кэссиди нет дома, и она не отвечает на звонки. Вы сегодня не делали вместе прическу, не ходили в какой-нибудь салон красоты?
– Нет. – Судя по голосу, Фиби нахмурилась. – Я не говорила с ней со вчерашнего дня.
– Я говорил с ней сегодня днем. Ты можешь позвонить ей? Может, она избегает только меня.
– Конечно. Подожди, я позвоню со своего телефона.
В трубке слышался шум ресторана, отдаленный звук звонящего мобильного, а затем еле различимый гудок и «Привет. Оставьте мне сообщение из ста сорока знаков с пробелами…»
– Прости. – Фиби снова взяла мобильный Тоби. – Она не отвечает.
– Я слышал.
Мы задумчиво помолчали.
– Может, она с прической припозднилась? – предположила Фиби.
– Может быть, – ответил я без всякого оптимизма.
– Слушай, только что приехал Остин, и – обалдеть! – его девушка самая настоящая готка. Я не шучу! У нее губы накрашены черным, я уж молчу об остальном.
Раздался шорох, это Тоби забрал у Фиби свой телефон.
– Мы пойдем постебемся над Остином. Дай знать, когда поедешь сюда, ладно?
– Ладно, – пообещал я. – Нас не ждите. Заказывайте ужин.
Я нажал отбой и включил плей-лист, который подготовил на сегодняшний вечер. The Kooks проникновенно пели о море, пока я ждал, не подъедет ли машина, не включится ли свет, не зажужжит ли мой мобильный. Ничего этого я не дождался.
После пары песен я пристегнул ремень безопасности и отъехал от дома Кэссиди. Что-то случилось. Она всегда меня ждала. Всегда была рядом: сигналящая мне фонариком из своей спальни, торопливо сбегающая ко мне со ступенек с улыбкой на лице. Кэссиди никогда не опаздывала и не пропадала.
Я испугался за нее. Воображение рисовало Кэссиди в канаве у туристических троп, в автомобильной аварии на обочине шоссе, лежащую за хлипкой занавеской в отделении «Скорой помощи». Рисовало что-то трагическое. Но мне и в голову не приходило, что она сама может быть трагедией.
Не зная, что делать, я решил объехать Иствуд. Вождение всегда успокаивало меня, особенно ночью, когда все казалось слегка размытым в свете уличных фонарей, а тьма и пустые дороги простирались вдаль, к бывшим фермерским землям.
Проезжая мимо замкового парка, я уловил кое-что взглядом. Фигурку на самой высокой башне – той, которая со штурвалом. Девушку.
На стоянку я въезжал с бешено колотящимся сердцем, не желая ничего знать, но не в силах удержаться от того, чтобы во всем разобраться.
Теннисные корты освещались прожекторами стадиона, и бетонный замок тоже заливал мягкий золотистый свет. Выйдя из машины, я сразу увидел любимый зеленый свитер Кэссиди. Ошибки не было – это она.
Я пересек лужайку и позвал ее. Кэссиди легко спрыгнула с башни, перемахнув через песчаный борт замка, и пошла мне навстречу через площадку.
Пока она шла, я рассматривал ее: джинсы, клетчатая рубашка, кроссовки, собранные в хвост волосы. Она выглядела как девушка, не собиравшаяся идти на бал. В чем бы дело ни было, мне это явно не понравится.
– Что ты здесь делаешь? – Выражение ее лица было холодным и мрачным, словно я – последний человек, которого бы она хотела видеть. Злость в ее голосе смутила меня.
– Танцы. – Я выдавил улыбку, пытаясь перевести все в шутку. – Забыла о них?
Кэссиди открыла было рот, чтобы что-то сказать, но передумала.
– Я не иду, – сообщила она через пару секунд таким тоном, будто это и так очевидно.
– Понятно. Может, стоило сказать мне об этом раньше? – Я беспомощно пожал плечами.
Свет прожекторов внезапно стал резать глаза. Казалось, он стал ярок, как в операционной.
– Иди домой, Эзра, – попросила Кэссиди. – Пожалуйста, уходи.
– Нет, – упрямо сказал я и получил в ответ сердитый взгляд.
Кэссиди не плакала, но ее глаза лихорадочно блестели, будто слезы вот-вот прольются.
– Боже, неужели ты не видишь, что я не хочу сейчас с тобой говорить?
– Вижу. Но не понимаю почему.
– Все сложно.
Она обняла себя руками, словно замерзла, и моим первым порывом было дать ей пиджак, чего я, конечно же, сделать не мог. Не тогда, когда мы стоим на травянистом холме в замковом парке, цветочный браслет чахнет на пассажирском сиденье машины, а наши друзья едят закуски за столиком с пустыми стульями.
– Может, все-таки попробуешь объясниться?
– Ох, милый. – Кэссиди никогда не называла меня так, и меня передернуло. – Разве и так не ясно? Ты. Я. Наши свидания. Я развлекалась так. А тут мой парень решил сделать мне сюрприз и приехал из Сан-Франциско. Он просто отъехал на заправку за сигаретами. Ты же не хочешь дождаться его возвращения?
Она кивнула в сторону неоновых огней бензоколонки, расположенной через дорогу. Мелькнула мысль пойти туда и дать сукину сыну по морде, но тут Кэссиди тяжело вздохнула и снова попросила меня уйти.
