– Моя мама здесь? – спросила Джейн, когда из глубины дома вышел рослый мужчина. – Ее зовут Лана.
Мужчина замер, вежливая улыбка застыла на его лице.
– Джейн?.. – прошептал он. На мужчин, с которыми ее мать обычно встречалась, он не был похож. Его глаза показались Джейн добрыми. Зазвонил телефон, мужчина полез за ним в карман.
– Лейк, – произнес он, продолжая вежливо улыбаться.
– Дорогой, стоит ли сейчас… – Женщина выставила большой палец и мизинец, изображая мобильник.
– Да, она здесь, – сказал мужчина.
– Это мама? Можно мне с ней поговорить? – Джейн шагнула к нему.
Он покачал головой.
– Ясно… хорошо… а почему? – Некоторое время он слушал молча.
Он встретился взглядом с Джейн, и она увидела у него в глазах слезы.
– Что-нибудь с мамой? – спросила она. – Я хочу поговорить с ней. Разрешите мне. – Джейн рванулась к телефону, выхватила его из руки мужчины и прижала к уху.
– Мама? Я здесь. Я сразу приехала сюда, как ты велела. Никуда больше не заходила, ни с кем не говорила. Все, как ты сказала… Алло! Алло? – В трубке слышались гудки. – Это была моя мама?
Лейк покачал головой:
– Одна из ее подруг.
– Она приедет?
Лейк снова покачал головой и посмотрел на женщину. Она обняла Джейн за плечи.
– Пойдем в кухню. Приготовим тебе выпить горячего.
Джейн стряхнула ее руку.
– Нет. Пока вы не объясните мне, где она.
В субботу утром Джейн вспылила, Лана в ответ завелась и ударила ее. После этого все пошло по-другому. Джейн знала, что мать вечно то злится, то успокаивается, но, когда она тем вечером пришла в мансарду, что-то изменилось. Джейн ждала, что мать опять сорвется, особенно когда узнает, что забыла в мансарде телефон, но она только молча сунула его в карман. А в воскресенье мама трижды повторила одну и ту же историю. Что-то про мост и мотоцикл. Какой-то бред. Потом стала твердить, как ненавидит Маркуса. Джейн опасалась, что у матери нечто вроде нервного срыва.
– Джейн, ты знаешь, кто я? – спросил мужчина. – Меня зовут Томас Лейк. Я был женат на Лане… на твоей маме… шестнадцать лет назад.
Джейн показалось, что земля уходит из-под ног. Не может быть. Мама же никогда не была замужем. А шестнадцать лет назад она жила в Лондоне с отцом Джейн, наркоманом. Джейн присмотрелась к Томасу Лейку: спортивный, пышущий здоровьем, как отцы некоторых ее подруг – те, которые работали в Сити и по воскресеньям катались на велосипедах и ходили в походы вместе с семьями.
– Мама же никогда не была замужем, – возразила она, но эти слова показались неубедительными даже ей самой. Если мамина работа оказалась враньем от начала до конца, разве можно верить хотя бы единому ее слову?
– Пойдем в кухню. Обещаю, я все объясню. Мне надо только быстро позвонить. – Лейк указал ей путь в глубину дома. – Тебе здесь ничто не угрожает, Джейн. Мы с Сюзанной позаботимся о тебе.
Глава 59
Блум так и сидела на чердаке родительского дома, разложив вокруг себя бумаги из папки, надписанной именем Серафины. Реакция Джеймсона оказалась как раз такой, как она и ожидала. Но если она права и за всем этим делом действительно стоит Серафина, положение еще можно спасти – в этом она не сомневалась. Это проверка для нее, Блум, а не наказание для Джеймсона.
Ее телефон зазвонил, звонок длился бесконечно. Номер показался ей незнакомым.
– Доктор Блум, – сказала она в трубку.
– Это Томас Лейк, – послышалось в ответ. Томас добавил, понизив голос: – Бывший муж Ланы.
Блум закрыла глаза. Он наверняка спросит, что нового насчет Джейн, а ей нечего ему ответить. Пока что нечего.
– Здравствуйте, мистер Лейк, – ответила она. – Боюсь, пока от Джейн никаких вестей.
– Она здесь, – тем же приглушенным голосом сообщил он.
– Что?.. – Бессмыслица. Ее уже отпустили? – С вами? Где?
– У меня дома. Пришла пять минут назад.
– Она в порядке?
– Кажется, да… она растеряна. Вряд ли она понимает, кто я. Она думала, что Лана здесь.
– Как она нашла вас?
– Ее прислали. Тот же человек, который звонил мне.
– А кто вам звонил? – События развивались с невероятной быстротой, уследить за этой проклятой игрой было невозможно.
– Женщина. Она не представилась. Сказала, что Лана больше не в состоянии заботиться о Джейн, так что теперь моя очередь. А потом сказала, чтобы я позвонил вам.
– Сказала, чтобы вы позвонили мне? Как именно она это сказала?
– Вот так: первым делом я должен позвонить вам и сообщить, что вы поступили правильно и что Джейн теперь ничто не угрожает.
В душе Блум проснулась надежда. Может, она права.
– Можно мне поговорить с Джейн? Пожалуйста, я ненадолго. Она меня знает.
– Правда? Это было бы замечательно. Сам я не знаю, что сказать. Не хочу ее совсем запутать. Если она верит в то, что наговорила обо мне Лана…
– Я все объясню.
– И еще одно. Женщина, которая звонила, сказала что-то странное про какого-то Карла Роджерса и позитивное отношение.
– Про безусловное позитивное отношение?
– Точно. Что это?
– Карл Роджерс был психологом. Он разработал для своих пациентов терапию, исходя из принципа, что нам необходима лишь безусловная поддержка со стороны одного человека, чтобы оправиться после акта психологического насилия.
– Но к чему она об этом упомянула?
Блум подумала.
– По-моему, она имела в виду то, что Джейн нужны в качестве родителей другие люди – те, которые будут безусловно любить и уважать ее.
– Потому что Лана этого не делала?
– Может быть. Я недостаточно знаю про их отношения, чтобы оценивать их.
– Ясно.
– Как думаете, вы справитесь?
На миг в трубке стало совершенно тихо.
– С ролью ее отца, вы хотите сказать?
– Да.
– Это все, чего мне всегда хотелось.
Блум снова попросила разрешения поговорить с Джейн и вздохнула с облегчением, услышав в трубке ее отчетливый и уверенный голос.
– Ты в порядке? – спросила она.
– Даже не знаю, – ответила Джейн. – Кто эти люди? Почему он звонит вам? Где моя мама?
– Джейн, послушай меня внимательно. Мы с Маркусом встречались с Томасом ранее на этой неделе, потому что обнаружили: твой отец совсем не такой, как рассказывала о нем твоя мать. Он не употреблял наркотики и не обижал детей. Когда ты родилась, он как раз закончил учиться на зубного врача и очень любил тебя и твою маму. Почти всю свою жизнь он провел в попытках выяснить, куда мама увезла тебя.
