– Я тут подумала, что для первичного отбора таких людей следовало бы разместить профилирующие анкеты в социальных сетях, – заметила Блум.
Лейтон снова наморщил нос.
– Да, так у вас получится выборка психопатов, которым нравится пользоваться социальными сетями. Но насколько я понимаю, для диагностики психопатии понадобится больше данных.
– Вот именно. Их онлайн-профиль в целом.
– В сети люди выдают слишком многое. А если они сидят в «Фейсбуке» и в «Твиттере», мы получаем сразу две стороны их личности. В «Фейсбуке» представлено их идеализированное «я» – «я хочу, чтобы мир видел меня таким».
– Фасад?
– Верно, – согласился Лейтон. – А «Твиттер» служит более анонимным форумом, где они могут выразить свои истинные чувства, будь то гнев, горечь, предвзятость или радость.
– Их частное «я».
– Каверзной задачей было бы не привлечь случайно тех, кто не является психопатами. Очень многие люди обладают темным внутренним миром по всевозможным причинам.
– Те, кто подвергался насилию, недовольные или угнетенные могут иметь схожие профили.
Лейтон придвинулся ближе, продолжая говорить и жестикулировать:
– Но нашим психопатам будет недоставать эмоционального контекста. Их язык окажется иным, их поведение – более рациональным.
– И как бы вы отфильтровали их?
Он откинулся на спинку стула и тяжело вздохнул.
– Это большой труд, Огаста. Изощренный процесс, который явно не по зубам кафедре среднестатистического университета, если вы спрашиваете об этом.
Блум покачала головой:
– И уж конечно, не та работа, с которой человек способен справиться в одиночку.
Лейтон нахмурился.
– Вы подумываете взяться за нее? С какой целью?
– Нет, что вы. Просто провожу оценку целесообразности. Как я уже говорила, только гипотетически.
Лейтон расплатился сам, не слушая возражений.
– А вы – в следующий раз, – заявил он, вставляя карту в терминал и набирая пин-код. Блум оставила на столе чаевые, по пути к двери они забрали свои пальто с вешалки. По тротуару хлестал ливень.
– Отыскать функциональных психопатов – одно дело, Огаста, – заговорил Лейтон, когда они вышли. – Но как, черт возьми, вы поступите с ними, когда найдете?
Вы прочли мои мысли, подумала Блум.
Глава 41
– Ты уверен, что выдержишь? – спросила Блум, когда они явились в офис ко времени ежедневной телефонной конференции.
– Хватит суетиться. – На столе перед Джеймсоном лежал нетронутый сэндвич, стояло питье. Даже его веснушки сегодня как будто побледнели. – Еще раз расскажи, что сказал вчера Баркер.
– Сказал, что вступает в должность помощника главного констебля полиции раньше, чем ожидалось, поэтому, возможно, впредь не сможет принимать участие в расследовании.
– А что сказала ты?
– Объяснила, как странно выглядит это совпадение – что он вдруг понадобился на другой работе. А он ответил, что всякое случается.
– Например, твоя профессиональная этика внезапно ставится под сомнение, а меня отправляет в больницу какой-то наглый велосипедист.
– Ты запел совсем по-другому.
– У меня было время поразмыслить.
– Если организатор этой игры не знал о нас до Ллуэллина, то теперь знает наверняка. Так что никакая это не паранойя – выяснить, почему глава нашей группы вдруг понадобился на другой работе. Он утверждает, что на полицию не могут оказывать влияния посторонние, но вспомни детектива-инспектора Уоррена Бердсли.
– Полицейского, который участвует в игре? Думаешь, это он повлиял на ход расследования?
– Возможно, не напрямую. Но игра выявила в полиции как минимум одного потенциального психопата, и я почти не сомневаюсь, что есть и другие. Это же очевидный карьерный выбор для тех, кого привлекает власть.
Джеймсон крутанулся на стуле и очутился лицом к ней.
– Кто бы ни затеял все это, он хотел, чтобы его заметили, – продолжала Блум. – Ты верно сказал: они могли бы держать весь процесс отбора в тайне, но не сделали этого. Не думаю, что приглашение «слабо сыграть?» предназначалось исключительно для психопатов. По-моему, оно также для нас и для полиции.
– Значит, и мы играем?
– Мы каким-то образом составляем часть игры, в этом нет ни малейших сомнений. Я побеседовала с профессором Лейтоном. – Блум увидела, как Джеймсон кивнул: профессора он знал. Они встречались несколько раз. – Мы поговорили и сошлись во мнении, что разработка такой игры должна быть грандиозным предприятием с огромными затратами времени и денег. И потребовала бы технических навыков. Я бы удивилась, узнав, что это дело рук единственного человека.
– А разве психопаты объединяются ради работы? Они ведь вроде бы самовлюбленные индивидуалисты, которые всегда сами за себя?
– Такова преобладающая теория. А если она неверна? Или если что-то изменилось?
– И они эволюционировали в стайных животных?
Блум бросила на него пренебрежительный взгляд.
– Эволюция происходит не настолько быстро. Эти изменения обусловлены неким человеческим влиянием.
Она набрала номер телефонной конференции Баркера и включила громкую связь, чтобы было слышно и Джеймсону. Через несколько секунд музыка оборвалась, послышался голос сержанта Фила Грина:
– Добрый день вам обоим. Сегодня здесь только я, Кей и Радж. Все остальные вызваны в связи с инцидентом в городе.
Джеймсон приподнял брови, глядя на Блум. По-видимому, их расследование больше не считалось высокоприоритетным.
– Всем привет, – сказала Блум. – Итак, вот что нам пока известно. Сто девять человек получили открытку на день рождения и приняли брошенный вызов. По словам Крэйга, он обнаружил, что четверо игроков по прошествии примерно месяца вернулись домой, в том числе Клайв Ллуэллин и Фэй Грэм, хотя после убийства своего мужа Фэй снова исчезла. Все остальные продолжают отсутствовать в течение разных периодов – от нескольких недель до более чем года. Пока что нам неизвестны случаи, чтобы человек получил открытку, но вызов так и не принял.
Блум сделала паузу, проверяя, не хочет ли кто-нибудь возразить ей. Возражений не нашлось.
– Мы привезли для беседы еще двух вернувшихся игроков, – сообщил сержант Грин.
– Хорошо, – кивнула Блум. – Но думаю, они окажутся такими же увертливыми, как Ллуэллин, и не пожелают помогать следствию.
– Не стоит недооценивать нас, – обиженно отозвался сержант Грин.
Блум ничего не ответила ему и продолжала излагать сведения:
– В прошлую пятницу Джейн Рид, дочь одной из исчезнувших участниц игры, Ланы Рид, также исчезла неподалеку от школы. Ее засняли камеры видеонаблюдения на вокзале Кингс-Кросс в субботу утром, но с тех пор ее никто не видел и о ней ничего не слышно.
