– А-у-у-у-у-у-у! – И разумеется, Бутби.
– Вам не нравится суп из акульих плавников, мистер Бутби? – сказал Гора Сингх. – Очень наваристый, клейкий. Полезен для желудка.
– Любую рыбу не выношу, – сказал Бутби. – У меня сыпь от нее высыпает.
– Моя сестра, – вставил инчи Джамалуддин, – точно так же не может грибы есть. Раздувается, почти как беременная, от одного запаха. Это стало одной из причин, по которым она вышла замуж в двенадцатилетнем возрасте. Другая причина – японцы. Они не брали замужних девушек в простые солдатские бордели.
– Суп из акульих плавников имеет афродизиакальный
[41]
эффект, – объявил мистер Радж. – Даосы верят, что двойственность инь и ян проявляется даже в еде. Вареная рыба, куриный и овощной суп, даже грибы считаются охлаждающей пищей, съедобной материализацией ян, чистым первичным воздухом. Инь, или земной элемент, присутствует в жареных блюдах, особенно в акульем супе. Я прав, мистер Ли?
– Вполне возможно. Я, как эмпирик, интересуюсь лишь внешними качествами съедобных продуктов. И ничего не знаю о метафизике.
– Целая куча словечек, об которые язык сломаешь, – буркнул Крайтон. – Афро… как его там, и я не знаю что.
– Придется признать, что мистер Бутби не нуждается в афродизиаке, – сказал с грубым юмором Гора Сингх. – Суп не ест. Этот мужчина лучше любого из нас, ха-ха-ха. – Гора Сингх налил себе еще почти плотного супа, полил соевым соусом, добавил нарезанный кусочками чили, потом, чавкая, съел с большим удовольствием. Его собственный большой живот вторгся меж ним и столом; суп за время долгих путешествий ложки немного запачкал бороду и грудь рубашки.
После супа подали кисло-сладкие креветки.
– Блюдо инь, – сообщил мистер Радж. – Горячительная еда.
– До чего не везет мистеру Бутби, – заметил Гора Сингх с широкой улыбкой. – Снова рыба, которую он не выносит. Значит, обед у него не слишком удался.
– Все в порядке, – мрачно бросил Бутби. Поставил на стол локти, зевнул: – А-у-у-у-у-у-у!
– Мне давно хотелось узнать, мистер Бутби, – сказал инчи Абу Закария, – не из-за болезни ли это. Поэтому я всегда чувствовал к вам сострадание. Возможно, зевота вызвана заболеванием, о котором я читал.
– Куриная болезнь, – вставил мистер Джервез Майкл. – У нас куры ей сильно болели. Я сейчас позабыл, как от нее лечили. Одна курица точно подохла.
– Мистер Бутби не курица, – напомнил Гора Сингх, жизнь и душа компании. – Ха-ха-ха. – И навалился на кисло-сладкие креветки, съев не только своих, но и порцию Бутби.
– Не понимаю, о чем вы толкуете, – сказал Бутби. – Если, может быть, кто-то не пожелал пошутить.
Гора Сингх вдруг взревел седобородым хохотом. Положив вилку, сказал:
– Ха-ха-ха, мистер Краббе, краб – рыба. Я только что вспомнил. Ха-ха-ха. Очень забавно. Если мистер Бутби вас попытается съесть, у пего будет сыпь. Ха-ха-ха, очень забавно. – И по-малайски объяснил шутку хадже Мохаммед Нуру. На это ушло много времени, и, когда стало ясно, что сути хаджа никогда не поймет, прибыло очередное блюдо.
– Слушайте, – сказал Бутби, – это розыгрыш, или что? Дадут мне хоть что-нибудь съесть?
– Могу заверить вас, мистер Бутби, – заверил мистер Роупер, – мы ничего не знали о вашей аллергии на рыбу. Когда мне поручили устроить обед, я просто велел здешним хозяевам подать нам разнообразные китайские блюда. Так они пока и делают. Мне очень жаль, что вы рыбу не можете есть. – А потом изящно положил себе порцию икан мера, лежавшей под огурцами в мелкой лужице соуса.
– Инь, – сказал мистер Радж.
Следующее блюдо представляло собой безобидную мешанину из жареных овощей. Бутби жадно поел, потом начал икать.
– Лучше всего внезапный удар, – посоветовал Хаиь. – По спине между лопатками.
– Или промеж глаз, – вставил Краббе, – вроде этого. – И вытащил из пиджачного кармана выигрышный лотерейный билет. – Джентльмены, взгляните на номер.
– Так это ваш билет! Ну!
– Я слышал, это городской полицейский.
– Мне говорили, мужчина из Келапа.
– Ну, какой сюрприз.
– Только подумать, это мистер Краббе.
– Вы все в тайне держали, да? – спросил Салмоис.
– И абсолютно правильно.
– Вот это да.
– Мистер Краббе.
– Очень, очень богатый мужчина.
Бутби вылечился от икоты.
– Теперь, – сказал Краббе, – могу вернуться в Англию, когда пожелаю. Много прессе могу сообщить. Даже, может быть, погубить чью-то карьеру. Денег много. Деньги – сила.
– Можете школу открыть.
– На самых научных педагогических принципах, – добавил мистер Радж.
– Можно по свету поездить.
– Никогда больше не надо работать.
– Да.
– Только подумать, что это все время был мистер Краббе.
Все слишком разволновались, чтобы заинтересоваться очередным блюдом. Все, кроме Бутби. Бутби стукнул кулаком по столу и сказал:
– Вы все! Вся ваша чертова шайка! Все работали против меня! Все старались меня погубить! Но только обождите, и всё, обождите. Я всю вашу чертову шайку достану, даже если это будет последнее в моей жизни дело. Замолчите! – рявкнул он на Гора Сингха. – Когда я, черт возьми, говорю, будьте добры заткнуться. Я пока еще директор!
– Я просто переводил для хаджи, – объяснил Гора Сингх. – И не говорите со мной в таком тоне.
– Говорю, как хочу, будь я проклят!
– Бутби, – сказал Краббе, – хватит. Сядьте, ешьте свою дивную рыбу.
Бутби взвизгнул, схватил большое блюдо жареного риса с гарниром из креветок, швырнул его в Краббе. Промахнулся, попав в засиженный мухами портрет Сунь Ятсена.
Потом снизу послышалось монотонное пение.
– Это старшие, – объявил мистер Роупер, повернувшись на стуле и выглянув в окно.
– Их я тоже достану, – бесился Бутби. – Все замешаны. Кто им разрешил выходить, а? Кто им дал разрешение?
– Семестр кончился, – сказал Крайтон.
Уже можно было разобрать слова песни.
– Хотим Краббе! Хотим Краббе! Хотим Краббе!
Бутби триумфально оглянулся с всклокоченными рыжими волосами.
– Видишь, гад. Теперь не отвертишься. Они тебя хотят. Помоги тебе Бог, если они тебя получат.
– Хотим Краббе!
– Видишь! – Бутби устрашающе ухмыльнулся. Потом снизу донесся один голос, четко прорезавшийся сквозь пение:
– Краббе директором!
