– Хорошо, пусть не как кавалеры – но кто из них тебе больше нравится как друг? – не сдавалась Кэти. – Уверена, из них двоих один непременно должен нравиться тебе больше. Так кто же, признавайся?
Мэри развеселилась:
– Как друг? Дай-ка подумать…
Она вспомнила, как худощавый ирландец подмигнул ей лукаво и многозначительно, когда они прощались вчера утром.
– Честно говоря, полагаю, Малыш Дэнни был бы более веселым приятелем, и если бы гипотетически мы с ним испытывали друг к другу пылкие чувства, то… мы одного размера, так что я смогла бы дать ему отпор. А вот если бы это был Джон, мне пришлось бы бежать за три версты!
Кэти и Анна громко рассмеялись, и дочь погрозила Мэри пальцем:
– Мы предполагали, что тебе нравится ирландец, и не ошиблись!
Мэри залилась румянцем:
– Перестаньте! К тому же я уже не девушка на выданье – ни для кого из мужчин: ни для таксистов, ни для контролеров, ни для кого-либо еще, считающего себя божьим подарком. Я уже давно не занимаюсь этими глупостями. По моему опыту, мужчины – это ходячие проблемы, поэтому я держусь от них подальше.
Она улыбнулась, увидев, как Кэти и Анна переглянулись, – было ясно: они не верят ни единому ее слову.
– О, бабуля! – Кэти крепко обняла Мэри, когда они сидели в такси. – Я правда рада, что ты вернулась. Когда ты будешь уезжать в следующий раз, можно я поеду с тобой? Я очень скучаю, когда тебя нет.
– Я тоже скучала по тебе, дорогая. По всем вам. – Мэри тихонько вздохнула. – Я соскучилась даже по жуткому храпу твоего отца.
Они посмеялись над этими словами, и девушка согласилась: громкий храп ее отца способен поднять мертвого из могилы.
* * *
Дороги всегда были перегружены в это время суток, и сегодняшний день не стал исключением. Женщины ужасно устали и мечтали о том, чтобы выпить чаю; Мэри особенно хотелось отдохнуть после долгой поездки. Все вздохнули с облегчением, когда такси наконец свернуло на более тихие, знакомые улочки – и в конце концов остановилось перед их домом.
– Хвала небесам, наконец-то мы приехали!
– Мне нужна чашка хорошего, свежего чая и десятиминутные водные процедуры для моих бедных ног, – утомленно вздохнула Мэри. – У меня такое ощущение, словно они горят огнем! Кости ломит, и кажется, будто я путешествовала несколько месяцев, а не каких-то пару дней. Не беспокойся, Анна, я расплачу´сь, – шепнула Мэри дочери, копошившейся в сумочке в поисках денег, и достала кошелек. – А вы пока займитесь моим чемоданом.
– Хорошо, мам. И послушай, ты не должна… – Анна указала на открытый кошелек Мэри. – Я сама расплачу´сь.
– Нет, – воспротивилась Мэри. – Вы и так уже достаточно для меня сделали.
– Но, мама, Дейв дал мне деньги на такси!
Водитель рассмеялся:
– Послушайте, леди! Мне безразлично, кто из вас даст мне деньги, – главное, чтобы поездка была оплачена. Если бы все пассажиры с такой готовностью лезли в свои кошельки и карманы…
Анна поблагодарила мать, а затем протянула ей деньги, полученные от Дейва:
– Расплатись с водителем, а мы позаботимся о твоем чемодане.
Пока дочь и внучка забирали чемодан из багажника, Мэри заплатила водителю из тех денег, которые оставил Анне Дейв, и мысленно поблагодарила небо за то, что она снова дома. Водитель сказал Мэри:
– У вас замечательная семья. Целых три поколения красивых женщин.
Мэри улыбнулась ему с признательностью и помахала рукой на прощанье. В некотором смысле хранить их тайну было очень легко. Люди смотрели на них – и делали соответствующие выводы.
Все поспешили в дом, и вдруг Кэти остановилась.
– Гляньте! – воскликнула она, указывая на участок соседей и на деревянный столбик с табличкой, виднеющийся у тропинки.
Мэри не могла поверить своим глазам:
– Там написано, что дом сдается. Но этого не может быть! Как он может сдаваться, если в нем уже живут люди? А как же Ронни и остальные? Разве хозяева могут выкинуть их на улицу?!
– О, бабуля!
Кэти обернулась к Мэри. Девушка была вся в слезах. И Анна, и Мэри были удивлены не меньше, чем она, – особенно Анна. Ведь когда они уезжали на станцию, никакой таблички не было, да и Пэгги с Бобом ни словом не обмолвились о переезде.
– Бабуля, этого не может быть! Что это может означать?
Увидев в дверях отца, Кэти бросилась к нему:
– Папа, что происходит? Дом по соседству не могут сдавать. Вероятно, это какая-то ошибка. Как же Ронни? Неужели владелец выбрасывает Пэгги, Боба и мальчиков на улицу? Он не может их выселить, правда ведь?
Кэти сильно разволновалась.
– Почему там написано, что дом сдается, если он не может сдаваться?! – твердила она.
– Ну что ты, – взяла ее за руку Мэри, – успокойся, милая. Как ты правильно заметила, это, должно быть, какая-то ошибка. Уверена, скоро кто-нибудь приедет за этой табличкой и установит ее у другого здания, где она должна была стоять изначально.
Мэри повела девушку в дом; Дейв, забирая у Анны чемодан, не решался следовать за ними.
– Что происходит за стеной? Это, верно, какая-то ошибка, – обратилась Анна к мужу. – Они въехали в этот дом всего-то… дай подумать… пару месяцев назад. И, казалось, планировали остаться здесь надолго.
– Увы, никакой ошибки нет, – хмуро ответил Дейв.
Анна перешла на шепот:
– Они все еще там?
– Пэгги и Боб да, а Ронни уже уехал. Он заходил к нам попрощаться. Очень огорчился, что не застал Кэти, и сказал, что попытается отыскать ее на станции.
– Нет, мы его не видели, – произнесла Анна. – Кэти ужасно расстроится.
– Знаю, что расстроится, бедняжка. Ронни ей очень нравится.
Когда Дейв и Анна вошли в дом, Мэри уже возилась с чайником. Женщина сообщила, что Кэти поднялась в свою комнату и она хочет отнести внучке свежезаваренного чаю. Дейв понес чемодан Мэри наверх, а спустившись, увидел, что на подносе уже стоит чашка ароматного чая для Кэти и его жена ставит туда блюдце с печеньем.
Когда Мэри поднялась наверх, Анна уселась за кухонный стол в нетерпеливом ожидании:
– Ну, расскажи мне все!
Дейв поведал жене о разыгравшейся драме, которую она пропустила, об установке таблички и о ссоре между Пэгги и Бобом.
– Они кричали, обвиняя друг друга бог знает в чем. Было такое ощущение, словно там разразилась Третья мировая!
Он продолжал:
– Они швыряли друг в друга предметами… Мне было слышно многое из того, что они говорили. Думаю, не только мне – всей улице! Сплошные крики и оскорбления. Сумасшедший дом!
