Я снова вздохнул — на этот раз так глубоко, что лёгкие чуть не вывернулись наизнанку. Окудэра в странном туристическом наряде и Цукаса, наоборот, одевшийся легко, точно на прогулку, начинали бесить меня.
— От вас никакого толку...
«Разве?» — только и нарисовалось на их невинных физиономиях.
— Я буду Такаяма-рамэн
[36].
— Я тоже буду Такаяма-рамэн!
— Ну, тогда и я то же самое.
— Вас поняла. Три Такаяма-рамэна! — разнёсся по заведению старушечий голос.
Мы направлялись к самой отдалённой станции, но вдруг каким-то чудом набрели на работающую лапшичную и тут же заскочили внутрь. Пожилая женщина в бандане, встретившая нас улыбкой, показалась нам настоящей спасительницей.
Лапша была отменной, — возможно, потому, что вместо обычного мяса в ней плавала знаменитая говядина из Хиды. Я жевал лапшу с овощами и чувствовал, как моё тело перезаряжается, словно батарейка. Покончив с рамэном и запив его двумя стаканами воды, я наконец почувствовал облегчение.
— Как думаешь, успеем сегодня вернуться в Токио? — спросил я Цукасу.
— Хм... Возможно. По времени совсем впритык. Сейчас посмотрю.
Явно удивлённый, он достал свой смартфон и принялся вычислять дорогу домой.
— Спасибо, — сказал я.
— Таки-кун? Что, правда, на этом всё? — спросила через стол Окудэра-сэмпай, ещё не доевшая свою порцию.
Не зная, что лучше ответить, я посмотрел в окно. Солнце уже коснулось кромки гор, слабо подсвечивая рисовые поля вдоль дороги.
— Что тут сказать... Чувствую, что не приблизился даже на миллиметр к тому, что ищу, — пробормотал я скорее самому себе.
Может, лучше вернуться в Токио и придумать какой-нибудь другой план? Наброски набросками, но есть ли смысл в попытках найти конкретный городок только по зарисовкам? Возможно, эта идея была безнадёжной с самого начала? Я снова раскрыл альбом и уставился на рисунки. Дома, окружившие озеро. Самый обычный безымянно-захолустный городок. Когда я рисовал эти пейзажи, то чувствовал в них что-то неповторимое. Но теперь они кажутся мне совершенно заурядными.
— Это ведь старый Итомори, верно?
Что?! Я резко поворачиваюсь. Старушка-хозяйка подливает в мой стакан ещё воды.
— Это вы сами нарисовали, юноша? Можно взглянуть? — спросила старушка и взяла из моих рук альбом. — Отлично нарисовано... Да вы просто молодец!
И вся наша троица, разинув рты, наблюдала, как старушка громко зовёт кого-то с кухни.
— Ах! — наконец вздохнула она. — И правда, добрый старый Итомори. Какая ностальгия!.. Мой муж родом из Итомори.
Появившийся из кухни старенький хозяин лапшичной внимательно исследует мои рисунки.
— Итомори?
И тут я вдруг вспомнил. И вскочил со стула.
— Итомори... Городок Итомори! Точно! Почему же я не мог вспомнить раньше? Город Итомори! Это где-то недалеко отсюда, так ведь?
Хозяин с хозяйкой озадаченно переглянулись. Нечто похожее на мистический ужас промелькнуло у обоих на лицах.
— Но... разве вы не знаете? — наконец открыл рот старик. — Ведь город Итомори...
— Итомори? Таки, ты чего? — встрял вдруг Цукаса.
— Это же там, где комета? — уточнила Окудэра-сэмпай.
— Что?
Ничего не понимая, я обвожу всех глазами. Каждый смотрит на меня странным взглядом. Тень какого-то воспоминания поднимается из глубин памяти — чем ближе, тем зловещей.
Одинокий крик чёрного коршуна пронзает тяжёлый воздух.
Баррикады, закрывающие проход на многие километры, отбрасывают тень на раскуроченный асфальт. Основной закон о ликвидации последствий стихийных бедствий запрещает за них заходить. «СТОЙ! ДАЛЬШЕ НИ ШАГУ! Агентство по реконструкции, Кабинет министров Японии», — написано на каждом увитом плющом щите.
А дальше, внизу, моим глазам открывается городок Итомори — вернее, то, что от него осталось. Жуткой фантастической силой его раскололо на несколько частей, большинство из которых теперь проглочены озером...
— Так это правда то самое место? — дрожащим голосом спросила Окудэра-сэмпай за моей спиной.
— Да ерунда! — преувеличенно весело сказал Цукаса, не дожидаясь моего ответа. — Таки всю дорогу ошибался, я сразу это сказал!
— Я не ошибался! — оторвав взгляд от руин внизу, я посмотрел по очереди на всех. — Не только сам город. Школа, стадион, очертания гор вокруг... Всё это я помню совершенно отчётливо!
Чтобы убедить себя самого, мне пришлось кричать.
Сразу за нашей спиной чернело закопчённое здание с выбитыми оконными стёклами. Мы стояли во дворе старшей школы Итомори, откуда открывался вид на всё озеро целиком.
— Так вот какой городок ты искал? Место, где живёт твой интернет-приятель? — громко сказал Цукаса, мрачно усмехаясь над нелепостью происходящего. — Как такое может быть? Ты ведь должен помнить ту катастрофу три года назад, Таки?! Тогда больше трёхсот человек погибло!
Услышав это, я наконец посмотрел на него.
— Они погибли? — Я смотрел на его лицо, но мой взгляд убегал сквозь него, сквозь здание школы за его спиной, куда-то в пустую даль. Где я ничего не видел. — Погибли... Три года назад?!
И тут я вспомнил. Комету, которую видел в небе над Токио три года назад. Бесчисленные падающие звёзды на западе. Зрелище прекрасное, как сон. И восторг, охвативший меня в ту минуту.
Погибли?
— Нет.
Это не может быть правдой.
Я пытался найти слова. Искал доказательства.
— Этого не может быть... У меня же сохранились её записи, смотри!
Я достал смартфон и торопливо, словно боясь, что всё исчезнет, если замешкаюсь, открыл файл с дневником. Как и ожидалось, все записи были на месте.
— А!.. — Я с силой потёр глаза. На какой-то момент мне показалось, что буквы двигаются. — Что?!
Одно слово, затем ещё одно...
Слова, написанные Мицухой, начали превращаться в бессмысленные символы, а потом исчезать, ярко вспыхивая напоследок, точно пламя гаснущей свечи. Сделанные ею записи испарялись одна за другой, как если бы кто-то, стоя за моей спиной, раз за разом нажимал кнопку «удалить». Пока наконец на экране не осталось ни одного из написанных Мицухой слов.
— Но почему?!
Бормотать это — вот и всё, что мне оставалось. Одинокий крик далёкого коршуна пронзает тяжёлый воздух.
