— Э-э-э... Просто...
Уже начиная паниковать, поднимаю взгляд. Окудэра-сэмпай стоит передо мной, широко улыбаясь.
Я смотрю на неё во все глаза. Чёрные босоножки сабо, белая юбка клёш, чёрный верх с открытыми плечами. На фоне однотонной одежды её ноги и плечи выглядят ослепительно. Несколько золотых украшений — ровно столько, чтобы подчеркнуть белизну её кожи. Кремовая шляпка с ленточкой цвета мокко. Невероятно стильная — и невыразимо прекрасная.
— Я только пришёл.
— Ну, слава богу! — беззаботно смеётся она. — Ну, пойдём?
Она берёт меня за руку. Ох... На мгновенье, всего на мгновенье моя рука задевает её грудь. И я вдруг чувствую острое желание выдраить все окна в этом городе до идеального блеска.
— Я совсем никакой собеседник...
В туалете, борясь с желанием прижаться лбом к зеркалу, я опускаю голову — очень, очень низко. Три часа прошло с начала свидания, а я уже устал так, как не уставал ещё никогда в жизни. Вот уж не подозревал, что совершенно неспособен общаться с девчонками! Да нет же, это не так. Хочу верить, что это не так. Просто во всём виновата Мицуха, устроившая это свидание без всякого шанса на подготовку. Но самое главное, Окудэра-сэмпай слишком уж красива. Настолько, что я ничего не могу поделать с собой.
Буквально каждый, кого мы встречаем на нашем пути, таращится на неё, открыв рот. Потом видит меня и явно думает: «Что этот пацан делает рядом с ней?» По крайней мере, мне всё время так кажется. Что ж, они правы. Сам знаю: я птица не её полёта. Ведь даже на свидание выманил её не я! Перед каждым встречным хочется извиняться и оправдываться. Так что я вообще перестаю понимать, о чём лучше вести с ней беседу. Только Окудэра-сэмпай отлично всё понимает и сама заводит все разговоры, но я туплю, а потому и не могу их поддержать. Замкнутый круг.
Чёрт побери, Мицуха! О чём вы с ней обычно разговариваете? В отчаянии, пытаясь найти хоть какую-то зацепку, я хватаю смартфон и копаюсь в записках от Мицухи.
…и так, насколько я понимаю, на свиданиях ты никогда ещё не бывал. Поэтому я собрала для тебя кое-какие полезные ссылки, изучай!
— Ого! Что, серьёзно?!
«Да ты просто спасительница!» — думаю я, открывая ссылки.
Ссылка 1: Парни-социофобы ЗАВОДЯТ себе подруг! Примеры.
Ссылка 2: Искусство беседы. Советы для тех, кому никогда не везло в личной жизни.
Ссылка 3: Ты больше не зануда! Как сделать так, чтоб нас любили. Подборка писем.
М-да... Похоже, я совсем безнадёжен.
Как бы там ни было, из туалета Музея искусств я выхожу хоть немного, но успокоенный.
Хотя фотовыставка под названием «Ностальгия» не особо мне интересна, однако, благодаря её правилам — не болтать, — я здесь в своей тарелке. Окудэра-сэмпай вышагивает в паре метров передо мной, неторопливо разглядывая фотографии.
Фурано́, Цуга́ру, Санри́ку, Рикудзэ́н, А́йдзу, Синсю...
[30] Вся выставка разделена на разные секции по регионам, но для меня все они одинаково провинциальны. Может, я неправильно смотрю на них, только все различия, похоже, лишь в фоне: горы там или море, лето или зима. А здания, станции, дороги и люди, на мой взгляд, будто из одной большой японской провинции: куда ни глянь, везде и всюду одни и те же виды. Как по мне, так те же Икэбу́куро, Си́буя или Токио-эки
[31] куда самобытнее.
И всё же, дойдя до секции «Провинция Хида», я невольно остановился. Здесь всё было по-другому. То есть пейзажи на фотографиях выглядели примерно так же, как и в других регионах, но эта местность была мне знакома. Силуэты гор, изгибы дорог, очертания озера, вид храмовых ворот-тории, расположение рисовых полей... Примерно так же, как магическим образом находишь свои ботинки в общей куче обуви после урока физкультуры, — я их просто знал. Как если бы это было местом, куда я каждое лето езжу навестить родню. И хотя на самом деле у меня не было такого опыта, мистическое, странное чувство близости вдруг накатило на меня. Здесь, в этих местах...
— Таки-кун?
Поворачиваюсь на голос — Окудэра-сэмпай стоит рядом. На секунду я совсем забыл о её существовании.
— Таки-кун, — говорит она улыбаясь. — Ты сегодня как будто другой человек!
Сказав так, она развернулась и пошла прочь своей изящной походкой.
Я облажался.
Весь день я просто следовал плану свидания, составленному Мицухой, словно выполняя нудное домашнее задание. Всё это время я только и делал, что пытался мысленно оправдать себя, совершенно не думая о том, что чувствует Окудэра. Я пригласил её. И, по идее, должен быть счастлив, проводя время с ней вместе. Как долго я мечтал о том, чтобы этот волшебный день наступил!..
С пешеходного виадука, по которому мы идём, просматривается весь комплекс небоскрёбов Роппонги, где мы были совсем недавно. В бесчисленных окнах золотом отражается закатное солнце. Я снова перевожу взгляд на Окудэру, молча шагающую передо мной. Одета с иголочки, чудная шляпка на чёрных блестящих волосах... Она явно хотела произвести на меня впечатление. И едва я думаю об этом, грудь мою сдавливает ощущение вины. Становится трудно дышать, будто кончился весь воздух. Я отчаянно ищу нужные слова.
— Послушай, сэмпай...
Но она не оборачивается.
— Э-э... Ты не голодна? Может, где-нибудь поужи...?
— Давай сегодня на этом закончим?
Она произносит это мягко, но очень настойчиво, будто добрый учитель.
— Ну, хорошо... — только и вырывается из моего глупого рта. Она наконец-то поворачивается ко мне, но яркое солнце сразу позади неё мешает разглядеть её лицо.
— Таки-кун... Если я ошибаюсь, прости меня, ладно?
— Ладно.
— Ведь ты был влюблён в меня, правда?
— Э-э-э...
Она всё знала! Но откуда?!
— Но теперь повстречал другую, так?
— Что?! — Я внезапно вспыхиваю. — Н-нет!!!
— Правда нет?
— Правда! Нет никого!
— Правда-правда? — Она приближает ко мне лицо и заглядывает мне в глаза с сомнением во взоре.
Повстречал другую? Откуда, кого? Ну и ерунда же!
— А впрочем... ладно! — говорит она почти весело и отстраняется.
— Что?
— Спасибо за сегодня. Увидимся на работе!
Она машет мне ладошкой и идёт прочь. На секунду я открываю рот. Потом закрываю. И открываю снова. И всё равно так и не могу ничего сказать. Всё, на что я способен, — это смотреть, как Окудэра-сэмпай спускается с виадука и растворяется в толпе на площади перед станцией.
