Я тоже поднялся с песка и встал перед ним.
– Почему? – спросил я, глядя ему прямо в глаза, но он отвел взгляд.
– Не знаю, я ни черта не понимаю. Ладно, я к Саре.
Артур развернулся и пошел вдоль берега к забору с калиткой, за которым находился дом Сары. Мне показалось, что он убегает, но я не стал его останавливать. Все мы от чего-то бежим в этой жизни.
Следующая неделя была одной из самых утомительных в моей жизни. Адель демонстративно не разговаривала с Артуром, все время она проводила со мной или с Розой. Артур же делал вид, что ничего не замечает. И я метался между ними двумя, как тот еще маятник. Единственное, что меня радовало, так это то, что мама нашла клинику. Поговорила со специалистами и была очень воодушевлена.
– Больше ничего не будет как прежде, Луи! Я стану здоровой! – сказала она с такой надеждой и таким желанием в голосе.
Я был безгранично счастлив. Оставались еще какие-то мелкие детали, которые она хотела сделать перед тем, как пойти лечиться. Я же, нервничая, позвонил деду и сообщил ему, что возьму 300 000 евро из своего трастового фонда. Он даже не спросил, на что мне нужна такая баснословная сумма, просто сказал «ладно». Кажется, он привык, что в этой семье каждый пытается отгрызть свой кусок от его состояния. Сложилось ощущение, что после смерти единственного сына ему стало на все плевать. Может, он чувствовал вину, что не смог уберечь его, или же винил деньги за то, что они открыли ему безграничный доступ к наркотикам. Если честно, я очень долго думал на эту тему, даже, наверное, слишком долго. Порой мне казалось, что я вообще слишком много анализирую и копаюсь в том, в чем не должен.
Адель радовалась со мной новостям о маме. Артур не был столь воодушевлен, и я понимал почему. Он не говорил вслух, но ясно давал понять: пусть сначала вылечится, а потом я вас всех поздравлю! И я был с ним солидарен. Он проводил очень много времени вместе с Сарой и ее подругами, всячески стараясь избегать Адель.
Девчонки вообще чуть ли не поселились в нашем доме. Они безвылазно сидели у бассейна и уничтожали запасы бара. Меня лично никто не напрягал – напротив, когда они проводили время у нас, Артур был занят ими, а я же был с Адель. Я знал, что Бодер не любил Сару, да и она была не тем человеком, который строит воздушные замки. Она проводила время со всеми, с кем ей хотелось. Этакая свобода духа и прожигание молодости на полную катушку. Мне кажется, поэтому они с Артуром и нашли общий язык. Им двоим не нужны были ванильные сопли, и они оба получали то, что хотели. Сара была красивой высокой блондинкой с кучей татуировок. Два полностью забитых рукава, что-то мелькало на бедре и спине. Каждый раз, когда мы бывали на вечеринках или устраивали их у себя, парни сворачивали шею, глядя ей вслед. И она этим умело пользовалась.
Лично мне Сара нравилась, потому что она была честна с собой и окружающими людьми. Весь ее вид кричал прохожим: «Привет! Я не вписываюсь в ваши рамки? Ну что поделать, такая, какая есть». Понятное дело, что девушки ее не очень любили, разводили о ней кучу сплетен и говорили гадости за спиной. Все, кроме Адель. Хотя, мне кажется, Адель ее не любила больше всех. Я частенько замечал, что между ними есть напряжение. Но Сара всегда отшучивалась, а Адель никогда не лезла на рожон. Мне кажется, ей не позволяла гордость. Адель, хоть и не хотела этого признавать, была воспитана на буржуазный манер. Она смотрела на Сару свысока, и в этом взгляде ощущалось чувство собственной значимости и надменности. Хотя Адель была простой, доброй, в ней не было кичливости или тщеславия, но в ней чувствовался стержень. Стоило мне вспомнить тот момент, когда Адель побежала вслед за Артуром, и я начинал видеть эту уязвленную гордость. Уверен, она долго кляла себя за то проявление слабости.
– Мы хотим четырнадцатое июля
[25]
отпраздновать пышной вечеринкой в Каннах! Что скажете, ребята? – как-то предложила Сара и уселась Артуру на колени. – Я хочу позвать очень-очень много людей, посмотрим фейерверки и устроим грандиозную вечеринку! В «Карлтоне» папа еще год назад забронировал огромный номер люкс на последнем этаже, но они с мамой решили махнуть на острова и предложили мне воспользоваться. Давайте соглашайтесь, будет круто! Мне так хочется что-то отпраздновать!
Я был не прочь отпраздновать День взятия Бастилии, но, видя, как нахмурилась Адель, решил промолчать.
– Почему нет? – сказал Бодер и провозгласил: – Праздник федерации и единства нации будем отмечать в Каннах!
– Ура! – завопила Сара, и ее рыжеволосая подруга по имени Беатрис обратилась ко мне:
– Вы же тоже с нами поедете? Я предупреждаю: в Каннах лучшие салюты, они там…
– …с музыкальным сопровождением, – перебив ее, закончила Адель. – Я однажды там была, но было это давно, почему бы и не повторить.
Адель сидела весь вечер в тунике и листала журналы; было ощущение, что она специально не идет купаться, потому что Артур рядом. Только я об этом подумал, как понял, что так оно и есть. Она еще ни разу не вошла в этот бассейн вместе с ним. Артур попал в черный список по всем пунктам. Я решил попытаться исправить ситуацию:
– Давай окунемся?
– Я заразный, ты что, не знал? – с ухмылкой крикнул Бодер.
Адель пристально на него посмотрела, но ничего не ответила. Я помню, как она встала и потянула вверх синюю тунику, за которой скрывался ярко-малиновый купальник. Я еще ее не видел в нем, но ничего удивительного – у нее была целая коллекция абсолютно разных. Но этот… все обратили внимание на ее маленькое раздевание. Во-первых, девочки думали, что она не полезет в воду. Во-вторых, верх от купальника… Нет, он не был вульгарным, он просто очень сильно подчеркивал ее грудь. В хорошем, красивом смысле, но я не мог не заметить, что она стала больше. Артур тут же нырнул в воду, ему было больше нечего сказать.
Адель победоносно улыбнулась, хотя не думаю, что она поняла истинную причину его бегства. Думаю, она решила, что обыграла его, поступив наперекор. Наивная Адель не понимала, что своим язвительным ответом он только этого и добивался. Почему я уверен в том, что она не понимала? Все просто: она бы не залезла в бассейн, если бы думала иначе.
– На счет три? – спросила она меня, подходя к краю.
И я ответил:
– На счет три.
– Раз, два… – И я толкнул ее в воду.
Последовал писк и брызги, и, довольный, я тоже прыгнул вслед за ней.
* * *
Четырнадцатого июля в «Карлтоне» было не протолкнуться, но я все равно был рад, что мы приехали. Я всегда любил незначительные перемены в отдыхе, чтобы не было застоя. Адель схватила меня за руку и прошептала:
