— Как это нет? — кажется, подобное заявление ошарашило Олега.
Хотя, кого бы такое не ошарашило? Более удивительным было бы, не удивись он ему.
— А вот так, — продолжала Лера, говоря словами Гришки Ренина. — Нет и точка! Никто не знает твоего имени, полного имени, рода деятельности, возраста, ну и тому подобных вещей. Поэтому был сделан вывод, что ты это коллективный плод их фантазии, который был создан для успешного выхода из кризиса.
Вот тут Олег уже не просто рассмеялся, а расхохотался, чуть ли не на весь зал. Лера даже оглянулась, проверяя не указывают ли в их сторону пальцами.
— Неблагодарные! — выдавил Олег, утихомирив приступ смеха. — А с другой стороны, все верно. Все эти разговоры — пустая болтовня. Они сами выходят из своих кризисов. Я здесь ни при чем. Невозможно разжечь костер, если не будет искры. А когда она есть, надо только дунуть. В этом нет большой заслуги.
— Значит, ты все-таки не отрицаешь того, что умеешь каким-то образом раздувать эту искру?
— Лера, мы сейчас говорим о легенде. Это просто легенда, которую удачно смогли прилепить к результату работы художника.
— Странно, — протянула Лера, — я думала, мы о тебе говорим.
Олег снова улыбнулся.
— Мисс Практичность Вселенной, ты чем голову забиваешь?
— Да с тобой уж точно, что все с ног на голову перевернется!
К ним подошла журналистка с оператором.
— Валерия Александровна, можно вам задать пару вопросов?
— Да, конечно.
— Ваши впечатления от увиденного и услышанного здесь.
— Я думаю, что работы вышли хорошие, просто замечательные, поэтому успех выставке гарантирован.
— Скажите, Валерия, вот вы пришли на данную выставку. Вас не смущает, что ее организатор — конкурент?
Лера рассмеялась.
— Знаете, никогда не воспринимала Александра как своего конкурента. Скорее, деловой партнер. Может, где-то, в чем-то наставник. Но никак не конкурент.
— Последнее время вас часто видят вместе с ним. Это что-то личное?
Светская хроника гоняется за сенсациями. Еще и Олег под рукой вовремя оказался.
— Год назад, мы успешно сработались в одном проекте и поняли, что не нужно останавливать сотрудничество только на нем. Мы действительно часто встречались с ним в последнее время, однако эти встречи не выходили за рамки деловых, ну и несколько дружеских отношений.
— Понятно. А скажите…
Лера не дала ей закончить.
— Девушка, не обижайтесь, конечно, но мне кажется, что вы несколько перепутали. Я здесь всего лишь гостья, отдыхающая. Звездный час сегодня, вон у того парня. Смотрите, он как раз свободен сейчас. Может, возьмете интервью у автора картин?
— Хорошо, последний вопрос. Что вы пожелаете автору работ, представленных сегодня?
— Вдохновения.
— Спасибо, за интервью.
— Не за что.
Журналистка развернулась и действительно поспешила к Вадику.
— А Валерия Александровна все еще продолжает кидаться на людей, которые пытаются разузнать что-нибудь о ее личной жизни, — проконстатировал Олег.
Лера повернулась к Олегу.
— А нечего цепляться к людям. Она сенсации ищет, а я должна помогать ей в этом? Что хорошего выйдет из того, что я скажу, да, мы были любовниками?
— Мораль у тебя какая-то раздвоенная.
— Что ты можешь понимать? — отмахнулась от него Лера, слегка рассердившись.
— Действительно!
«И вообще, твое какое дело?!» — хотела ответить она ему, но сдержалась.
Лера и сама задумывалась поначалу о том, что Саша женат. А потом перестала. В конце концов, это же он женат, а не она. И инициатором всех до единой встречи тоже был он. Значит, его это не смущает. Почему же должна смущаться она? Лера не собирается разводить его с женой, разбивать семью и делать тому подобных вещей, так почему же тогда должна терзаться угрызениями совести?
А потом, все равно ее роман с Сашей пришел к своему завершительному этапу. После того как Олег ворвался к ним в такой «подходящий» момент, они оба так и не смогли преодолеть то чувство неловкости, которое возникло, и остаться наедине. Они встречались несколько раз после того случая, но… как только, пусть даже невзначай, проскальзывал какой-то намек на интим, тут же всплывало воспоминания того вечера, и ни о каком интиме уже не шло и речи. Притом Лера понимала — это не только она воспринимает ситуацию таким образом. Саша чувствовал свою вину из-за того, что не смог уберечь их отношения на должном уровне. Короче говоря, все свелось действительно к чисто деловым и дружеским.
Так что теперь она могла еще один раз сказать Олегу «спасибо».
Только почувствовала, что в ее жизни что-то наладилось, утряслось, появился он и все — начинай сначала.
Правда, восприняла Лера это спокойно. Осталось лишь легкое чувство сожаления о хорошем любовнике, не более.
— Лера, ты извини, я отойду на минутку.
Лера вышла из своей задумчивости. Провела Олега взглядом. Вадик звал его к себе. Они о чем-то начали говорить. Поискала Сашу. Он тоже общался с журналистами. По всему было видно, что доволен. Наверное, уже есть несколько договоренностей о продажах. Лера поднялась и пошла к нему. Стало интересно, как он ведет беседу с журналистами.
— Скажите, на сегодняшний день «Ангел-вдохновитель» — это лучшая работа автора. Вы не жалеете о том, что она не будет продана, а уйдет как подарок?
Лера поняла, что этот вопрос застал Сашу врасплох. Да она и сама опешила! Одна только эта картина, без остальных отличных работ, могла сделать автору имя! А продажа картины, сделавшей имя автору, — это же…
Саша несколько замешкался с ответом, видно соображая, откуда они взяли такую информацию, даже оглянулся, ища взглядом Вадика, а потом взял себя в руки и сказал:
— Я думаю, что как пиарщик должен уважать решение автора. Чего мне жалеть? Уверен, эта работа не долго будет оставаться самой лучшей. Мы свое еще успеем нагнать.
Журналист хотел еще что-то спросить, но Саша не дал ему.
— Извините, мне надо идти.
Лера по всему видела, что сейчас он хочет сделать только одну вещь: громко выругаться. Еще накинется на того Вадика. Ох, как она его понимала. Сама была в схожей ситуации. Подхватила Сашу под локоть и повела к барной стойке. Заказала коньяка и протянула ему.
— На, выпей.
Саша выпил.
— Закажи еще, — едва выцедил он.
Лера глянула на него, но спорить не стала.
— Понимаешь, я ведь уже покупателя на эту картину нашел! — убитым голосом произнес он, опустошив и вторую рюмку.
