Ноги, отключенные от мозга, сами собой пробежали несколько шагов вперед. А потом громадное тело завалилось на бок. Дес попытался уцепиться ногтями за стену, но ничего путного у него не вышло — только ногти сорвал, плашмя падая навзничь.
Для того чтобы перевернуться, усилий потребовалось не меньше, чем опрокинуть машину. Грузовую. Лейтенант прижался щекой к асфальту, открыл рот, позволяя слюне стекать, как у дебила. Просто глотать было больно. Почему-то болело именно в горле — больше нигде. А еще мешал приклад собственного автомата, каким-то чудесным образом оказавшийся точнехонько под виском.
В переулке стояла тишина, забивающая уши, словно ватными берушами. Со слухом ничего катастрофичного не случилось. Просто из относительно живых здесь остался только Дес. И наушник рации, видимо, выскочил во время свалки. Собственно, микрофона парень тоже не чувствовал. Наверное, сломал, когда падал. А вот это было совсем хреново. С Базой стоило связаться. Как в таких случаях говорят? Чего бы это не стоило?
Ну, стоило это не так много. Нужно только достать из кармана на штанах «мобильник». У Деса хорошая модель была, противоударная. Он лично проверил, сыграв как-то телефоном в футбол. Ничего, работал.
Но для того чтобы достать телефон, необходимо или ногу к животу подтянуть, а своих нижних конечностей парень не чувствовал совершенно. Либо руку опустить, которая, казалось, отлитой из чугуна. И гибкостью обладала примерно такой же.
Матерился Дес под нос, а парню казалось, будто его голос отражался от стен переулка, отдавался эхом, гулял, возвращаясь в уши набатом. Но ругань как будто помогала. Лейтенанту даже приглючилось, что если он заткнется, то его собственная грабля обратно — к лицу — никогда не вернется.
Но, все же, он сумел сделать и это. Только вот сердце замерло, пропустив удар — экранчик не светился. Дес не выдержал — завыл сквозь стиснутые зубы. Заскулил даже. Черт, ну это, серьезно, было уже слишком! Мало того, что с докторшей ни хрена не получилось. Мало того, что он так и не выпил, прежде чем его грохнули. Так теперь еще и такая лажа! Всех ведь подставил, сукин сын. Прав был отец: на Базе, а, тем более, в лейтенантах, Десу делать нечего. Раскаченные мускулы не гарантируют наличие мозгов…ля, обидно. Он надеялся доказать родителю, как тот неправ.
Бравому акшара показалось, что он самым позорным образом заревел — по лицу текло теплое, липкое. Вот только утереться парень не мог. Все, силы кончились, лимит исчерпан. Лейтенант попытался проморгаться… И сообразил, что ни черта не видит. Даже лунного света на крышах домов — не видит. Дело было не в телефоне. Просто его собственное гребанное зрение помахало ему ручкой.
Наверное, такая новость должна была расстроить. Но Дес наоборот почувствовал такое облегчение, что был не уверен — не намочил ли он собственные штаны. Но такие мелочи его не интересовали вовсе. В конце концов, не насрать ли в каком виде обнаружат твой труп? В любом случае зрелище малоприятное.
Дес на ощупь нашел кнопку, нажал ее, запуская автодозвон, и уронил телефон рядом с собственной щекой. Вроде бы, лейтенант улыбался. Хотя, повод имелся. Окончательно он, все-таки, не облажался.
* * *
Дем сидел перед монитором, вытянув скрещенные в щиколотках ноги. И занимался очень плодотворным делом — щелкал пальцами. В принципе, он следил за камерами наблюдения, демонстрирующими лейтенанту вход в офис, холл, в котором маячил мрачный мужик, кабинет докторицы и смотровую. Но поскольку ничего интересного там не происходило, то ему оставалось только пальцами щелкать.
Или, как вариант, можно было вычерпать ложкой собственные протухшие мозги и сжевать их на обед. Потому что в черепе им места явно не хватало. Они кипели и пухли, рискуя проломить височные кости. И их действительно очень хотелось вынуть, чтобы остыли.
Собственно, мыслей имелось всего три и большим разнообразием они не отличались. И — самое интересное! — все начинались с сакраментального: «Какого хрена?..». «Какого хрена я это сделал?». «Какого хрена делать дальше?». Ну, а третья продолжения не имела — только начало и была, скажем так, обобщающей.
Естественно, дьявола такие душевные терзания очень веселили. Настолько, что мудак не стал даже ночи дожидаться, измываясь вовсю. И его ублюдочный голосок невозможно было заглушить никаким щелканьем.
«Ути, мой Мальчик-Без-Половинки! Ай-яй, какой нехороший. Плохой, плохой! Разве так поступают хорошие детки? У него любимый братик сдох, у братика теперь только на чертей встает, а мы тут развлекаемся, баб трахаем! И ка-айф ловим. А как же наш милый Бес? Или это что? Типа, мертвое — мертвым, а мы — живые? Неужто мой пупсик решил стать нормальным? Того и гляди, женится еще, детишек настрогает. А братик… Да хрен с ним, с братиком, верно, Дем?..».
Не верно, ни хрена не верно. Он потому и дернул из докторшиной комнаты, потому, что это было не верно. Нельзя так. Все — пополам. Всегда так было и таким должно оставаться. Все — пополам. А если делиться не с кем, то и к черту! Действительно, разнюнился, рассиропился, как сопля на стене. А уж от той фигни, которая на него накатила после, и вовсе блевануть тянуло.
Примерещилось ему, что это правильно было. Будто так и надо: лежать в обнимочку, докторицу обнимать, чувствуя в ладони теплую тяжесть ее груди, знать — она улыбается. Такое ощущение накрыло, словно домой попал. Захотелось заснуть. Вот просто закрыть глаза и заснуть, слыша, как она под боком сопит…
Хрень какая-то!
Звонок мобильника выдернул из копания в собственных кишках, как из кучи навоза. Дем прижал пластиковый прямоугольник к уху, молча нажал на кнопку соединения.
— Дес влетел, — сообщил Яр, не утруждая себя приветствиями.
— Жив?
— Док его режет пока. А там хрен знает. Всю тройку — наглухо.
— Ясно, — протянул Дем, собираясь отключиться.
— Погоди, это еще не все дерьмо, — порадовал его блондинчик. — На ублюдков они рядом с «Соло» налетели. Когда мы туда прискакали, нашли Деса и четыре трупа.
— Кто?
— Бер.
Дем выматерился. Подумал и выматерился еще раз, только грязнее. В обслуге «Соло» Бер был единственным акшара. И не просто каким-нибудь мирным. В свое время он сержанствовал в третьей роте. А потом получил свое и ушел в охранники. На Базе, понятно, он больше не появлялся. Но дружбу со многими водил.
— Вот и я про то же, — поддакнул Яр. — Подробности последних сенсационных новостей нам расскажет Кир
[14] Ярте. Кир?
— Да пошел ты, — вяло отозвался Дем.
— Пошел, — согласился красавчик. — Но ты там все равно по сторонам поглядывай. Мало ли что.
— Да на кой им док может понадобиться? Геморроя много, толку мало.
Лейтенант крутанулся в кресле, пожевав губами, как будто ему в рот попало что-то мерзкое, и вернулся к мониторам. На экранах все было по-прежнему. У входных дверей — пусто. В холле маялся мужик, не обращая ни малейшего внимания на кокетливые взгляды Най. Которая пыталась флиртовать больше по привычке, чем с далеко идущими намерениями. В кабинете докторица что-то объясняла женщине, одновременно молотя пальцами по клавиатуре. Что она там говорила, Дем понятия не имел — звук он отключил.
