– Если тебя сожрут Осы, ты меня тем более не увидишь, – не очень умно пошутила она.
Вместо ответа Саид мягко обнял ее, склонив ее голову под свой подбородок. Она ощутила сквозь куртку, как испуганно бьется его сердце – словно маленькая, пойманная в ладони птица… Но от него исходило тепло, которого Фидель всегда не хватало. Эти моменты человеческой близости можно было нацедить на чайную ложку, так их было мало в ее жизни…
– Фидель, не знаю, что тебе обещано: трон, корона и целое царство в придачу… – вкрадчиво звучал его голос рядом с ее ухом. – Я даже не знаю, будем ли мы живы. Но мне кажется… твое место здесь, среди людей. В тебе может жить богиня, а то и три… но они – не ты. У них своя судьба, а ты – человек. И другому человеку будет плохо без тебя.
Она зажмурилась до боли в веках. Никто никогда не говорил ей таких простых, но искренних слов. Никто, кроме него, не убеждал ее в том, что она Фиделис. За эту личность она постоянно боролась, отвергая Деву, Мать, Старуху и Королеву Улья.
– Не знаю, Саид. Пошли отсюда. Подумаем об этом дома.
Она потянула его к лестнице, и они вылезли наружу, только в другом месте. Это была небольшая аллейка, ведущая к многоэтажкам, и они двинулись, взявшись за руки, как два испуганных ребенка.
Им не попалось ни одного тела, только брошенные велосипеды, внезапно потерявшие своих хозяев. Около их дома снова стало слышно урчание, доносящееся из белых осиных гнезд. Одно из таких нависло пузырем прямо над подъездом. Саид задрал голову: все ужасное и отвратительное притягивает взгляд. Гнездо казалось сделанным из строительной пены, и непроизвольно хотелось ощупать его…
Но вылазка удалась без происшествий и потерь. В квартире они немного успокоились. Рут с Винсентом все так же спали и даже не заметили, что они оба пропадали на какое-то время.
А Фидель и Саид уснуть не могли: нервы все еще были оголены. Они засели на кухне с чашками горячего чая и одновременно уставились в окно, за которым дрожали белые шары. По стене соседнего дома пробежала Оса, но сейчас это пугало не больше, чем изображение в телевизоре.
Затем Фидель рассказала ему правду, потому что больше не хотела неумело вести двойные игры, в которых она вечно делала осечки. О дорожной пыли, богах и котле мироздания, где когда-то бурлил Хаос. Также поделилась смутными подозрениями, что Королева знала способ остановить конец света, просто не сказала ей.
– Так давай найдем его сами, – горячо предложил Саид. – Я хочу назад, в свой мир. Он мне, знаешь ли, больше нравился. У нас есть их письмена и мозги. Если Винсент смог расколоть тайны богов, то все вместе мы тем более справимся. Только расскажи ему то же, что и мне.
– Мне еще надо найти Старуху, не забывай. Кларисса жила в Пфорцхайме, но я не ручаюсь, что она и сейчас там. Королева сказала ждать ее на Перекрестке, и, значит, скоро я уйду туда. Не знаю, надолго ли… Мне придется одновременно тратить энергию на защиту этого дома и потусторонние прогулки. Это полный трындец, я тебе скажу. Может, это станет дорогой в один конец, если возвращаться будет некуда.
– А Страж не уведомит тебя, когда она придет к нему?
– Слушай, он не шлет эсэмэсок, – фыркнула Фидель. – Откуда ему знать… Ай!
Она выронила кружку, и ее содержимое разлилось по столу.
Руку невыносимо жгло. Саид непонимающе смотрел на нее, пока она освобождала свое израненное запястье из узкого кружевного рукава. На коже виднелся свежий надрез, но не она его делала. На ее глазах разрез раскрывался шире, обнажая ее плоть, и от боли хотелось выть и кусать губы.
Никогда еще она с таким не сталкивалась. Надрез превратился в крест… или Перекресток. Интуитивно Фидель поняла, что это вызов. Форма раны намекала, что кто-то на другой стороне ждет ее, вырезая знаки на ее коже.
– Где-то был бинт, – бестолково засуетился Саид.
– Не надо… Жди меня.
С этими словами Фидель закрыла глаза, уже в который раз отдавая себя знакомой тяге с той стороны. Миг пролетел, и она снова стояла в столбе завихряющейся золотой пыли. И первое, что увидела, был даже не Страж, а тот самый блондин, который принес Нико в жертву: он стоял перед ней, запустив руки в карманы. Голова всклокочена, глаза налились…
Рефлекторно хотелось броситься на него и придушить голыми руками, но она сдержалась. Фидель помнила, что видела через глаза Стража. Этого хлыща Кларисса держала на здоровом поводке. В некотором роде он тоже был жертвой в цепи беспощадных сделок с богами. Более того, к сожалению, не знал, что от жертвоприношения одним надрезом не отделаться.
– Это ты? – пораженно спросила она. – Ты… связался со мной? Я даже не знала о возможности такого.
– Не я, – покачал он головой. – А вон тот каменный парень прямо позади тебя. У нас трехсторонние переговоры, и третья сторона… он сам. Кстати, я – Данила Хаблов, если что.
Фидель коротко обернулась. Страж выглядел как обычно, словно он и не при делах.
– Живо говори, что тебе надо, – холодно сказала она, оценивающе оглядывая его.
Странноватый человек. В нем сочеталось практически все: беспринципность, трусость, наглость и при этом смелость, расчетливость и почему-то эмпатия. Фидель изредка встречала такой типаж, и он ее бесил, потому что эти люди могли быть всем и сразу: и ублюдками, и святыми.
– Нам надо сворачивать цирк ужасов, – решительно заявил этот Данила. – Поэтому ты здесь.
– Знаешь лазейку?
– Типа того. Можем убить двух зайцев сразу. Но нужен еще один медиум, я один не справлюсь.
* * *
В машину Хаблов залезал в полуобморочном состоянии. От энергетических затрат он чувствовал себя как в пьяном бреду, ноги еле шевелились. Ему казалось, что события вокруг происходят слишком быстро, он так и не понял, как оказался за рулем. И в таком состоянии ему еще надо было добраться до Пфорцхайма.
Фидель добавила от души. Ее волшебство ударило как большая боксерская перчатка. Так бывает только в нелепых мультфильмах, где героев постоянно мутузят, жгут, взрывают, а они выживают. Вот и он… выживает.
«Она ничего не пронюхает. Моя работа – ювелирная. Мое колдовство – искусство», – надменно звучал голос рыжей в его голове.
«Да-а-а… ты же у нас хозяйка медной горы…» – в дурмане думал он, на автомате проворачивая ключ зажигания.
Но Фидель Бажова не читала и уральских легенд не знала. Она просто сделала свое дело. Теперь Кларисса не узнает об их замысле. Он для нее – белое пятно и будет транслировать ее чутью лишь то, что та хочет видеть.
А ведьма хочет видеть его любовь и верность.
Все в этом мире – жертвы своих желаний.
Ну и ладненько. Ну и поехали.
Он как раз отъехал от дома, и вовремя: раздался жуткий грохот. В зеркале заднего вида Данила увидел, как на стену приземлилась огромная Оса, которая пробила лапами два окна – таким широким было расстояние между ее конечностями. Снова раздался низкий горловой звук, выражающий голод этой твари.
