С этими словами Уранус наконец-то отодвинулся от него, а Саид только и мог что таращиться в его спокойное, красивое лицо, не зная, как реагировать. Сейчас он практически получил удар под дых.
– Есть два типа преступления: совершать его самому или позволять совершать его другим. Ты – неравнодушный человек. Думаешь, что это твоя слабость, но это твоя сила. Мы будем тебя ждать. Ты знаешь, где меня найти.
С этими словами Уранус исчез во тьме переулка. Саид торчал пару минут на месте, пытаясь прийти в себя. Той ночью он так и не уснул. В ушах звенели слова незнакомца, который предлагал ему действовать.
«Откуда он знает все мои мысли?» – поражался он, вертясь в кровати.
Можно было взломать его компьютер и узнать всю его подноготную, но не страхи и тайные угрызения совести. Такие вещи никому не доверяются, они копятся внутри из года в год.
Дальше события сами сложились так, что жизнь решила напомнить ему о его месте. С работы уволили без объяснений, девушка бросила его, потому что ее швабские родители были против того, чтобы она встречалась с арабом, а брат влез в какие-то мутные разборки под Дрезденом, и ему переломали пару костей. Мама плакала в трубку, говоря, что на Махфута напали «правые» ублюдки. А все из-за парада «Пегиды»
[11] против принятия сирийских беженцев. Черт разберет, что там было, но Махфута спровоцировать можно на счет три.
«Он даже не лез к ним первый! И никто не вступился!» – слышал он ее звенящий голос, и ему хотелось сжать себе до боли переносицу, чтобы остановить внутренний вопль бешенства.
«К черту закон! К черту вообще все эти правила, по которым никто не живет!»
Он отправился на форум и написал Уранусу, что готов вступить в его отряд, чем бы они ни занимались. Уранус на самом деле не сказал ничего конкретного и просто хорошо сыграл на его эмоциях в их первую встречу. Саид это прекрасно осознавал, но в тот момент понял, что не хочет быть тем, кто смотрит. Его хата не с краю. В реальной жизни он был бессилен, а его проблемы – ничтожны по сравнению с глобальными бедами. Но Уранус предлагал единственную альтернативу, когда один борец стоит тысячи.
Так Саид и попал в «Невидимую армию», познакомился с ребятами и узнал, что за ником Урануса скрывается чокнутый Винсент. В итоге из всех плохих компаний он выбрал худшую, но было уже плевать. Что-то накопилось в нем, и этого было через край. Лучше быть с волками, чем с собаками.
И первое, что он сделал, – взломал веб-сайт крупной правой партии Германии. Так все и началось. Он поверил в то, что делает что-то важное.
* * *
Саид проснулся чуть свет от страшного грохота над головой. Он жил в мансарде, и слышимость здесь была куда сильнее, чем в других частях дома: скрип, непонятное уханье, птицы… Но в этот раз напоминало конец света.
– Что там? – сонно спросил Нико, оторвав помятую щеку от подушки.
Оба перевели взгляд на потолок, который проламывался прямо у них на глазах. На пол упали ошметки дерева, штукатурки, а в дыру просунулась щетка швабры.
– Да елки-палки! – раздался сверху голос Каро.
– Что ты там делаешь, ненормальная?! – простонал Саид.
– Я чищу крышу, – глуховато раздалось сверху. – Но, похоже, тут прохудилось. Черт, прости. И… Ай! Ой! Вот же дрянь! Ай!
Саид и Нико с молчаливым ужасом наблюдали, как через дыру одна за другой влетают пчелы.
– Там гнездо, – запоздало понял Саид. – Нико, выходим!
Комната наполнилась вибрирующим жужжанием, и пчелы неровной спиралью рассеялись по всему помещению. Где-то ругалась на чем свет стоит Каро…
Парни побежали вниз по скрипучей лестнице, спросонья стукаясь обо все подряд. Было ясно только одно: в комнате они сегодня находиться, скорее всего, не смогут.
Нико пошел в туалет, а Саид заметил в прихожей конверт со штемпелем университета. А, да, это же ему пришло вчера, но пришлось оставить на потом. Живо выудив письмо, он пробежался глазами по тексту:
«Уважаемый герр Хальфави,
с сожалением сообщаем вам, что в связи с неуплатой административного взноса за зимний семестр в указанные сроки вы отчисляетесь из Университета имени Эберхарда и Карла…»
Он испустил беззвучный вопль.
Черт-черт-черт, как можно было так облажаться?! Хотелось завыть от идиотизма происходящего. Из-за «Невидимой армии» он забыл обо всех дедлайнах. Самый бесславный конец учебы, который только можно вообразить.
Откуда-то влетела еще пара пчел. Или ос? Он никогда их не различал.
– Нико, мы уходим.
– Куда? – спросил он, потирая слегка опухшие глаза.
– В нашу штаб-квартиру в Гамбурге, – сказал Саид. – Здесь жить невозможно, а нам надо обдумать план шантажа.
– Ты же говорил, что у тебя дела какие-то с учебой.
– Больше никаких дел нет. Они решились сами.
Обмотанные одеялами, чтобы их не ужалили, они вернулись в спальню. Там вовсю кружились разозленные насекомые, которые бились об окно и норовили укусить жильцов сквозь их тряпичную амуницию. Наскоро похватав вещи, парни ретировались под злобное жужжание.
Так из дома, из которого все выкидывали, вылетел в итоге и сам Саид.
7
Большой злой волк
She’s got a hold on me,
Maybe she’s just what they want me to be.
Even in these chains, you can’t stop me.
Она держит меня в узде,
Но, возможно, она – это то, кем меня хотят видеть.
Даже в этих цепях ты не остановишь меня.
In This Moment, «Big Bad Wolf»
Что снится мертвым?
Другие миры.
«Рут… Рут… ты слышишь меня? Рут…»
Этот голос во тьме.
«Знаю, что ты меня слышишь. Я чувствую тебя. Всегда чувствую…»
Клубится черный туман… Кто-то зовет ее из бесконечного мрака и тянет руки…
«Рут… Рут…»
Перед глазами встает обелиск с вырезанным лицом, и тьма вытекает из приоткрытого рта. Как магнитом ее влечет куда-то туда…
На Перекресток.
* * *
Эй, Винсент. Привет тебе, где бы ты ни был. Знаю, что ты меня слышишь, и это лучше, чем говорить с несуществующим богом. Или же мы получаем тех слушателей, которых заслуживаем.
Там, на Перекрестке, ты сказал мне вслед: «Беги отсюда, Рут. Беги назад, в жизнь, и не будь как я. Не будь „нигде“». Я слушаюсь, ибо это единственное полезное напутствие, которое я получила.
