Я гляжу на бар. Аттикус и девушки чокаются с виски-парнями и заглатывают еще по шоту.
Я снова поворачиваюсь к Пайлоту, испытывая нервозность.
– Мне нужно кое-что у тебя спросить.
– Давай, – говорит он.
Я лишь крепче сжимаю стакан.
– Э, ладно, ну, э, что ты знаешь о той ночи на кухне?
Он улыбается.
– Кажется, тебе придется уточнить.
– Э, в ночь, когда приезжали мои родители, я потеряла свой блокнот на кухне… – я замолкаю.
– Вот черт. Ты его нашла? – спрашивает он. – У тебя там должно быть дофига смешных идей для историй.
Я наконец выдыхаю. Он не знает. А теперь скажи ему о своих чувствах.
– Как работа над альбомом? – в итоге говорю я.
– О, ну она на время приостановлена, – отвечает он с грустной улыбкой.
– Что? Почему? – я наклоняюсь вперед, положив предплечья на стол.
– Не знаю. Кажется, он больше меня не радует, так что я пока решил сделать паузу и понять, что звучит не так.
– О… – Скажи ему.
Я наблюдаю, как он задумчиво рассматривает свое пиво. Он выглядит печальным. Я не хочу, чтобы он грустил.
– Пайз, – я делаю глоток вина и подвигаюсь чуточку ближе.
– Да? – Уголки его губы поднимаются.
Я подвинулась, и он улыбнулся.
Сделай это, Шейн. Я прочищаю горло.
– Ты в восторге от предстоящего возвращения домой?
Пайлот выдыхает, наклоняет голову и кладет ее на руку.
– Ну, по-своему да, там есть люди, к которым я хочу вернуться.
Я моргаю, обдумывая услышанное. Он хочет вернуться ради Эми. Эми и есть те «люди».
Тебе нужно просто сказать ему.
– А ты? – спрашивает Пайлот, пытаясь встретиться со мной глазами, потому что я опустила взгляд на мочку его уха. Я позволяю этому случиться.
– Ну в чем-то да, но, э, ну я буду по-настоящему скучать, э, скучать, я… – я сглатываю.
Пайлот прерывает зрительный контакт. Он никогда не прерывает зрительный контакт первым. Мои губы дрожат.
– ЭЭЭЭЙ! Нам достались бесплатные шоты! – прерывает нас Бейб. Она широко улыбается, садясь за столик. Мы с Пайлотом возвращаемся к обычной позе, не наклоняясь друг к другу, когда возвращаются остальные ребята.
– Давайте сыграем в двадцать один! – восклицает Аттикус.
Мы в последний раз играем в «21» в Лондоне. Я все время улыбаюсь и смеюсь, и прячу грусть. После мы все болтаем о том, как проведем лето. Коллеги Бейб связались с ее программой по стажировке в Дисней, и в июне она отправится во Флориду. Мы обсуждаем время вылетов наших рейсов завтра. Пайлот не уезжает, он остается на королевскую свадьбу, а потом еще немного попутешествует с парнями из квартиры в другом конце коридора. Приезжают родители Бейб, и они тоже объездят Лондон и посмотрят на королевскую свадьбу на следующей неделе, а потом она сама будет путешествовать целую неделю. Остальные вместе поедут в аэропорт в полдень.
26. Пока пока пока
Бейб и Сэйра занимаются последними сборами, когда я выхожу из душа в 2:15 ночи. Я отправляюсь на кухню за водой.
Завтра я еду домой к моим разочарованным родителям. Это разочарование, без сомнений, уже прошлось по всей семье.
Я манипулировала моими родителями, чтобы они оплатили мое обучение за границей, не имеющее никакого отношения к моей специальности.
Стоя у раковины, я закрываю глаза и шумно вдыхаю, прижимая ладони к глазам. Позади меня открывается дверь. Я поворачиваюсь и вижу Аттикуса. Его счастливое выражение лица меркнет.
– Боже, Шейн, с тобой все в порядке? – он садится за стол.
– Все в порядке, просто грустно, что все кончилось.
Он поджимает губы и кивает.
– Ага, мне тоже. Жаль, что я не хожу с вами в один университет, ребята. – Аттикус посещает другой университет, который отправил его на эту программу.
– И мне, – соглашаюсь я. – Но мы все равно будем поддерживать связь, да?
– Ага, конечно! – искренне отвечает он. – С тобой будет все в порядке? Хочешь поговорить об этом?
Я благодарно улыбаюсь ему.
– Все в порядке. Мне просто нужна секунда, понимаешь?
– Да, конечно, – соглашается он, и на его лице мелькает понимание. Он встает, набирает стакан воды и идет к двери.
– Спокойной ночи, Шейн.
Я падаю на стул, положив голову и руки на стол. Я буду скучать по Аттикусу. Сэйре и Бейб. И Пайлоту.
Внутри меня огромная яма. Такая образовывается, когда проваливаешь тест, который выдает учитель, а ничего поделать ты с этим не можешь.
* * *
Утром мы все встаем рано, чтобы убраться на кухне. Все нужно выкинуть или вытереть. Это последнее, что нам нужно сделать в квартире. Не знаю, чего я ожидала, но это последняя совместная деятельность группы не весела. Все нервничают. Мы особо не встречаемся взглядами, все молчим.
Мы убираемся в течение часа, прежде чем Аттикус, Бейб, Сэйра и я поднимаемся наверх с багажом. Пайлот помогает нам. Мы сносим сумки к двери. Пайлот обнимает Аттикуса, Сэйру и Бейб, а затем настает моя очередь. Это не то прощание, которое я представляла в романтических мечтах. Это едва ли и прощание вовсе. Он избегает моего взгляда и склоняется для того же общего объятия, которым одарил всех остальных.
– Пока, – тихо говорит он, обнимая меня.
– Пока, – шепчу я под нос. Все проходит быстро. Он поворачивает голову, отодвигается и затем идет вниз по лестнице.
Бейб уходит, чтобы добраться на метро до своего нового отеля (нас всех сегодня выкидывают из Карлстона). Аттикус, Сэйра и я вместе берем такси до аэропорта. Мы летим разными самолетами, так что в Хитроу мы расстаемся.
В Хитроу я жду в длинной очереди на регистрацию на «Virgin Atlantic» и думаю, как всех подвела. Включая себя, Венди, Донну и Деклана, маму и папу.
Я провалила все свои цели писательства и так и не поговорила с Пайлотом.
Я окажусь по пояс в подготовке к медицинским курсам, когда вернусь домой, и времени на написание книги не остается. И отношения с Пайлотом тоже изменятся, когда мы вернемся в Америку, я так и не смогу ему ничего рассказать. Он вернется к Эми, и все будет так, словно ничего и не случилось. Может, для него это и не очень важно, но это чувство… многое значило для меня.
– Следующий!
Я подкатываю свои две сумки и ставлю большой чемодан на весы.
– Простите мэм, у вас перевес на пятнадцать фунтов, – говорит женщина.
Я моргаю, глядя на нее, и снимаю его. Кладу мой чемодан на колесиках. Я приехала сюда, чтобы что-то сделать. А не сожалеть о чем-то.
