Меня научили думать о творческой работе как о каких-то таинственных существах. Найти такую – словно найти единорога. Когда я заполняла приложение для колледжа три года назад, оба моих родителя стояли в комнате, нависая над моим плечом. Когда я дошла до креативного писательства и добавила его в свою специализацию, папа подпрыгнул, стоя позади меня. Я знала, что не этого они ожидали.
– Что ты делаешь? – воскликнул папа.
– Выбираю специализацию.
– Милая, мы многие годы знали, что ты хочешь стать доктором, – подбадривающе улыбнулась мама.
– Ну, я думала…
– Нет, – тон папы финальный.
– А как насчет журналистики? – я подвожу курсор, чтобы выбрать ее.
– Откуда это взялось? У тебя пятерки по всем урокам математики и продвинутым научным предметам, из тебя получится отличный доктор, – настаивала мама.
– Ага, просто я ходила на креативное писательство из курсов на выбор в прошлом году, и это было так весело. Из-за этого я подумала, может…
– Никаких может. Мы же обсуждали, что то занятие было просто для развлечения. Я не стану тратить пятьдесят тысяч долларов в год на образование без каких-либо перспектив найти работу. Что ты пытаешься тут провернуть? – спросил папа.
– Я не пытаюсь ничего провернуть…
– Посмотри на меня, – приказал папа. Я повернулась, чтобы встретиться с ним взглядом. – Ты мне веришь? Ты веришь папе? – Я почувствовала, как начали дрожать губы. Я сжала их и быстро кивнула ему. – Мы знаем, что для тебя лучше всего.
Я понимаю, о чем они говорили, но «Вещи собрал! В путь!» настоящий, известный журнал, который может дать настоящие перспективы работы.
Я провожу утро на кухне, то просматривая информацию про «Вещи собрал», то читая третью книгу в серии «Академии вампиров: Поцелуй тени». Когда я делаю паузу в середине дня и направляюсь в коридор, он полон музыки. Гитара. Я тихо прохожу по коридору и останавливаюсь возле своей комнаты.
На другой стороне дверь Пайлота широко открыта. Он сидит на двойной кровати морского цвета, играя на блестящей темной гитаре. На стене позади него висит большая карта Великобритании. У него уходит несколько мгновений на то, чтобы заметить, что я наблюдаю. Тогда он перестает играть.
– Привет! – он внезапно вздрагивает.
– Привет, – я мгновение колеблюсь, прежде чем пересечь коридор и облокотиться о косяк. Будь общительной и веди себя нормально. – Ты смог привезти с собой гитару? – тихо говорю я.
– О да, конечно! Я не смогу пережить четыре месяца, не играя. Я провез ее на самолете.
Я чувствую, что улыбаюсь.
– У нее есть имя?
– Что, у моей гитары?
– Нет, твоей кровати, – язвлю я.
Он нервно смотрит на меня, и я чувствую, как краснеют мои щеки. О боже мой. О боже.
– Да, у твоей гитары! – быстро добавляю я.
– Хммм, – он мгновение раздумывает. – У нее нет имени, но теперь, когда ты об этом упомянула, может, она заслуживает имя.
– Она заслуживает имя, – соглашаюсь я. – Мой компьютер зовут Сойер.
Он смеется.
– Как Том?
– Как Джеймс Форт, мошенник с золотым сердцем, который поменял свое имя на Сойер, как у Тома Сойера.
Пайлот смущенно щурится.
– Это из «Остаться в живых».
– Аааа, – говорит он, когда до него доходит. – Я никогда не смотрел этот сериал.
Я говорю своим лучшим снобистским тоном:
– Да это ж просто лучший сериал всех времен.
Он поджимает губы.
– Я добавлю его в список на Netflix.
– Итак, твоя гитара? – напоминаю я.
– Итак, моя гитара. – Он кладет ее на колени, так что она лежит лицом вверх, и с благоговением проводит рукой по ее краям. – Думаю, она похожа на Люси.
– Которая «In the sky with diamonds»
[3]?
– «In the sky with diamonds», – подтверждает он с полуулыбкой.
Наступает тишина. Мое сердце нервно колотится.
– Я вчера послушала «Фарфоровый Батут», – вырывается у меня.
Его глаза светятся.
– И…
И – почему я не подготовила прекрасный обзор? Я точно не знаю, что сказать. Мне он понравился, но я все еще расстроена из-за вчерашнего вечера, потому не спешу делать комплименты.
– Это было хорошо. Я поставила четыре из пяти звезд.
Его улыбка становится шире.
– Четыре из пяти? Почему не пять из пяти?
Я запинаюсь в поисках ответа.
– Ну, с пятью из пяти нет места для роста! Возможно, в следующий раз будет пять звезд.
Он смеется.
– Всё нормально. Я просто шучу.
Я киваю и сосредотачиваюсь на гитаре вместо его лица.
– Ты работаешь над чем-то новеньким?
– Ага, как я и говорил, надеюсь записать новый альбом, пока я здесь.
– О, да! Так пятизвездочный альбом уже в процессе написания. Тебя вдохновил Лондон? – дразню я.
Он выдыхает.
– Вообще-то, тут много всего из событий в семье, – говорит он более тихим голосом. Меня поражает, как сильно меняется его поведение. Он становится настороже. Не нужно было задавать такой личный вопрос. Я секунду колеблюсь. «Смени тему».
– Тебе нужно завести канал на YouTube, чтобы люди могли послушать твою музыку!
Он поднимает гитару, что-то наигрывает и замирает.
– Не знаю, может быть, – неубедительно размышляет он. – В любом случае новый альбом почти готов. Я просто добавляю всякие мелочи тут и там, а потом отправляю их Теду, чтобы он помог нанести финальные штрихи.
– У тебя за поясом уже почти два альбома. Это прекрасно… – Я замолкаю, когда он снова начинает играть, и отхожу назад к своей собственной комнате, не желая мешать ему проводить время с гитарой.
– Шейн, – окликает он, когда я засовываю ключ в замок. Я разворачиваюсь.
– Да?
Он уже улыбается.
– Во сколько мы сегодня вечером играем в карты? – Внутри снова появляются пузырьки.
* * *
Я так и не готова к звонку, который я запланировала по скайпу с родителями. В 4 дня я набираю их, сглатывая нервный комок в горле. Секунды спустя их лица в пикселях выплывают передо мной – нужно добавить, в неплохой композиции. Мои лекции, как правильно выбрать композицию для фото, не прошли даром. Мы обмениваемся приветствием и обычными фразами. Мои ладони потеют.
