* * *
Посвящается моим родителям.
Я вас люблю.
Часть 1
2011
1. Воспользуйся шансом
Я покидаю эту страну, потому что у меня нет друзей.
Вот к чему всё сводится. Люди могут продолжать идти почти по всем дорогам, какими бы неприятными они ни были, если с ними идет, по крайней мере, один хороший друг. Такого друга у меня нет, что заставило меня обдумать варианты смены пути. Теперь я в тысячах миль над Атлантикой в гигантской выдолбленной ручке с крыльями и направляюсь на учебу за границей, не связанную с моей специальностью.
Мои родители, кстати, не знают про отсутствие этой связи. Каждый раз, когда я думаю об этом, мои руки начинают трястись.
Я хватаюсь за ближайший к окну подлокотник. Никаких сомнений. Я наклоняюсь вперед, стараясь не врезаться головой в кресло передо мной, и достаю ручку и блокнот из школьного рюкзака на полу – записи, как правило, помогают. Изливая душу посредством бумаги и ручки, я словно очищаюсь. Теперь все мои блокноты – крестражи, так что я начала соответственно называть их. Блокноты-крестражи – от номера первого до восьмого – сложены в пластиковом контейнере под моей кроватью в Нью-Йорке.
Этот новый блокнот издает приятный звук, когда я открываю его и листаю страницы, чтобы взглянуть на первую запись.
1 ЯНВАРЯ 2011
Колледж, попытка номер два: цели учебы за границей
1) Задать жару на стажировке – превратить ее в оплачиваемую летнюю работу.
2) Завести друзей, с которыми тебе нравится проводить время и которым нравится проводить время с тобой.
Я собираюсь завести друзей. Собираюсь. Я стану разговаривать с незнакомыми людьми так, словно я уже знаю их, – вот в чем секрет. Я наблюдала, как мой кузен Лео делал так в школе на протяжении многих лет, и я готова. Времена без друзей требуют высокого уровня дружелюбия.
Я щелкаю ручкой и записываю еще четыре цели:
3) Поцеловать парня, который тебе нравится. Перестать закрываться от поцелуев.
4) Найти приключения в твоем городе. Ты ничего не сделала в Нью-Йорке за последние два с половиной года, проведенные там, идиотка ты такая.
5) Возможно попробовать немного напиться. Не до отключки или типа того, но чтобы понять каково это в контролируемом, обдуманном окружении. В Великобритании это разрешено законом!
6) Начать писать свой великий американский роман. Ты провела абсурдно большое количество времени, пытаясь придумать идеальное первое предложение. Хватит. Просто пиши.
– Что это?
Я вздрагиваю и инстинктивно поднимаю руку, чтобы прикрыть страницу. Женщина, сидящая рядом со мной, – стройная, лет сорока или вроде того, с копной ярко-рыжих волос на голове – нетерпеливо смотрит на меня.
– Что? – заикаясь, спрашиваю я.
– Как вообще можно закрываться от поцелуев? – спрашивает она раздраженным голосом с британским акцентом.
У меня глаза вылезают на лоб.
– Я…
– Сколько тебе лет? – настаивает она.
Я мгновение молчу, прежде чем пробормотать:
– Двадцать.
Левый уголок губ женщины встревоженно поднимается.
– Хочешь сказать, тебе двадцать и ты никогда никого не целовала?
Оказаться раскритикованной незнакомкой в самолете – в этом вся я. Я многозначительно отворачиваюсь, не желая ничего ни подтверждать, ни отрицать. Это вообще не стоит обсуждать. Люди не могут этого понять. Они становятся снисходительными. Словно ты внезапно снова превращаешься в десятилетнюю. Общий вывод: поцелуи не делают тебя лучше нецелованных людей. Вот и все. А закрытие от поцелуев – настоящая штука. Я прошла через нее. Пару раз я оказывалась близко к этому со случайными парнями из студенческих братств на танцах, на вечеринках, на которые меня вытаскивали мои соседки. Когда приходило время, я отворачивалась в чистом ужасе. Кажется, мои мысли выглядели именно так: Черт, черт! Слишком близко к моему лицу!
– Как интересно. Стоит предположить, что и друзей у тебя тоже нет? – рыжеволосая женщина возвращает меня назад на самолет.
Я качаю головой, не веря своим ушам и бросая взгляд на список, а потом на нее.
– О боже мой.
– Почему у тебя нет друзей? – она склоняет голову набок.
Я отрывисто выдыхаю:
– У меня… у меня есть друзья дома, но не в колледже, потому что я действовала неправильно.
Это не ложь. Просто они не близкие друзья. Скорее знакомые, которых я встретила благодаря Лео еще до половой зрелости. Теперь мы с Лео больше не общаемся, поэтому автоматически я не общаюсь и с друзьями Лео.
Лео считался когда-то настоящим другом? Кузены вообще считаются за друзей?
– Я не знала, что можно неправильно действовать в колледже, – женщина закатывает глаза.
Я подавляю смешок, вспоминая список, который внесла в Крестраж Восемь в прошлом месяце.
КАК ДЕЙСТВОВАТЬ НЕПРАВИЛЬНО В КОЛЛЕДЖЕ:
1) Не заводи друзей за пределами комнаты общежития.
2) Не участвуй во внеклассных мероприятиях, которые тебе могут и понравиться.
3) Не разговаривай с другими учениками.
4) Оставайся в комнате и просматривай все сериалы, которые предлагает интернет.
5) Выбери суперсложный предмет, чтобы порадовать родителей.
– Ну, можно, – добавляю я более спокойным тоном. – Я отправляюсь в Лондон, чтобы это исправить.
– Лондон поможет тебе обрести друзей? – Кажется, это ее очень позабавило.
– Это новое начало! – В моем голосе появляется напряжение.
Она вскидывает бровь. Я киваю скорее себе, чем этой даме, прежде чем отвернуться к окну.
– Ну, это осуществимый список. Я в тебя верю, – завершает она.
Ее неожиданные подбадривающие слова задевают струну в моей груди. Я сердито смотрю во тьму остекленевшими глазами. В животе бурлит страх, заставляя меня нервничать и чувствовать себя не в своей тарелке.
Когда я впервые увидела программу «Литература и Креативное Писательство» на сайте Йельского университета по образованию за границей в Лондоне, сердце покинуло мое тело, село в самолет и нацарапало «ДА» гигантскими, размером со здание, буквами в небе. Мысль о том, чтобы оставить свою нынешнюю жизнь позади – биологию, химию, физику, вступительный тест в медицинский колледж, даже свою семью и начать все с чистого листа, – поглотила меня.
