— Вы что тут рисуете? Виллу? Ресторан? Бильярдную?
Ким, перенимая манеры подруги, предпочитает не отвечать.
— Может, вам помощь нужна? — предлагает наконец Фетнат.
— Только при возведении стен. Потом мы будем спокойно работать одни, — говорит кореец.
Как и в прошлый раз, они делают из четырех больших американских «бьюиков» опорные колонны. Водруженные друг на друга стиральные машины становятся стенами. Строители определяют место для окон, кладут жестяную крышу и покрывают все сооружение бытовым мусором. Потом молодой человек просит всех уйти и остается работать вдвоем с Кассандрой.
В шесть часов вечера молодые люди, сочтя свой труд завершенным, предлагают своим товарищам принять участие в торжественном открытии объекта.
— Вот, — говорит Ким Йе Бин, открывая дверь. — Поскольку официальное Министерство Перспективного Прогнозирования закрылось ввиду недостатка средств, мы решили продолжить его дело и построить здесь, на свалке. Неофициальное Министерство Перспективного Прогнозирования, которое будет воплощением великого проекта отца Кассандры.
Сообщение вызывает сомнения.
— Это еще что за дурь, Маркиз? — ворчит Эсмеральда.
— Никто не хочет думать о будущем. Политики прекратили заниматься этим делом, философы и священники тоже, даже финансисты уже не решаются делать долгосрочных прогнозов. Остаются авторы научно-фантастических романов, но они потеряли доверие читателей и лишились трибуны для высказывания своих мыслей. Мы должны поднять упавшее знамя. Надо просто захотеть.
Эсмеральда раздраженно убирает со лба рыжие пряди тыльной стороной ладони.
— Ты издеваешься над нами, Маркиз? Или это Царевна тебя снова околдовала?
Кассандра отвечает вместо корейца:
— Человечество стало слепым стадом. Никто не хочет идти в разведку и узнавать, куда мы движемся. Место свободно, его может занять любой. И мы в том числе.
Фетнат сплевывает на землю:
— Бродячие гну мигрируют, и никто им не говорит, куда нужно идти.
— Быть может, но проблема в том, что, как нам кажется, стадо идет в неверном направлении, — говорит Ким. — Если никто не начнет действовать, мы будем похожи не на гну, а на леммингов. Знаете, это такие хомячки, которые целыми толпами подбегают к краю скалы, падают и бессмысленно погибают.
Этот пример производит впечатление на обитателей Искупления. Фетнат говорит:
— Вы действительно считаете, что в этой хижине посреди свалки такие люди, как мы, способны добиться успеха там, где все опустили руки?
Вместо ответа Ким показывает на свою майку, на которой красуется изречение дня: «Они не знали, что это невозможно, и поэтому сделали это».
— …или наоборот, — вздыхает Орландо.
Эсмеральда интересуется:
— В качестве Министерства Перспективного Прогнозирования ты предлагаешь нам стол с ноутбуком. Так?
— Надо лишь добавить, что внутри этого ноутбука есть идея. Старая идея, которую я почерпнул из одного научно-фантастического романа. Создать дерево, на ветвях которого написаны все возможности развития человечества, чтобы можно было увидеть, что произойдет в ближайшем, в отдаленном и в очень отдаленном будущем.
Орландо закуривает сигару:
— М-да… как в шахматной игре, когда компьютер просчитывает все логические варианты после каждого хода…
— Именно, Барон.
— Вопрос: кто будет создавать листья на твоем дереве?
Молодого корейца не так легко смутить.
— Сначала мы. Нас пятеро, мы вообразим все, что может случиться с человечеством. Затем я предлагаю открыть наше Неофициальное Министерство Перспективного Прогнозирования для всех.
— Как это?
— При помощи Интернета. Мы будем использовать мнение всех тех, кто захочет внести вклад в наш проект.
На этот раз трое бомжей не находят что возразить.
— Ну вообще-то, у нас в Искуплении и правда скучновато. Почему не развлечься, воображая будущее? — одобрительно заявляет Орландо.
Слово «воображение» происходит, наверное, от слова «образ» и означает «быть в образе», «войти в образ», «начать жить в другом образе».
— Мы придумаем решения для будущих поколений сейчас, а они потом претворят их в жизнь, — с убеждением излагает Ким. — Все, что у нас есть хорошего сегодня: демократия, технологии, образование, — все это когда-то действительно придумали наши предки. То, что мы вообразим сегодня, однажды спасет наших потомков.
— Слова, фразочки, говорильня одна, — ворчит рыжая женщина, почесывая обширную грудь.
— Нет, идеи. В начале любого хорошего дела лежит просто идея.
Эсмеральда сплевывает на землю.
— Пустая трата времени, — заявляет она. — Вместо того чтобы будущее придумывать, лучше бы обустроили настоящее, которое в этом ох как нуждается. Я уже чувствую, что, когда надо будет чем-то неприятным заниматься: уборкой, охотой, приготовлением еды, — то вы, банда лентяев, начнете мне говорить: «Очень жаль, Герцогиня, но мне пришла в голову идея насчет возможного будущего. Пойду ее в министерство представлю, это очень срочно, а то еще забуду». Не надо меня за дуру держать, ладно? У меня на лбу не написано: «Толстая идиотка». Я вас знаю, ребята!
Фетнат обнимает ее:
— Да нет, Герцогиня, предвидеть будущее — не обязательно значит убегать от настоящего.
— Ну конечно! Хватит издеваться надо мной. Умейте уважать женщину, которая, может быть, дожила до климакса, но сохраняет при этом чувство собственного достоинства — и будет хранить его и впредь!
— Хорошо, — говорит Орландо. — Мы будем работать над спасением человечества самое большее час в день, вечером, с одиннадцати до двенадцати, после охоты, ужина и мытья посуды.
— А пыль?
— Тоже.
— А паутина?
— Тоже.
— И воду питьевую будете носить?
— Никаких проблем.
— Клянетесь?
— Клясться нельзя, Герцогиня, но я думаю, что час в день на спасение человечества — это немного. И потом, этот прекрасный проект родился в день рождения Фетната. Может быть, он станет настоящим «национальным праздником» нашего Искупления. В некотором роде «Днем будущего».
Ким Йе Бин предлагает взяться за дело немедленно. Он открывает в ноутбуке новый документ.
— Итак, — говорит он, — начнем с тебя. Герцогиня. Я задаю тебе вопрос: как ты видишь будущее человечества?
Несколько мух кружат под потолком комнаты, наполняя тишину своим навязчивым жужжанием.
— Нет, я не готова, это слишком трудно.
Все опускают головы.
