— Я хотел бы задать вам несколько вопросов для отчета. Что вы делали в страховом агентстве?
— Искала брата.
Полицейский удивлен:
— Брата? Вы ищете брата?
— Я ничего о нем не знаю…
С самого детства.
— …уже очень давно.
Пьер-Мари Пелиссье внимательно смотрит на нее. Кажется, он чем-то обеспокоен.
— Конечно, я должен был догадаться. Даниэль Катценберг? Маленький гений страхования жизни — ваш брат?
Он его знает.
— Вам повезло, я занимался расследованием несчастного случая, который с ним произошел.
Кассандра садится на постели, но игла и трубки капельницы впиваются в ее кожу. Она морщится.
— Не только вы становитесь жертвой роковых происшествий. Ваш брат тоже выкинул неплохую шуточку. Можно подумать, у вас это семейное.
— А что он сделал?
— Спрыгнул с крыши башни Монпарнас. Двести десять метров вниз, между прочим.
Кассандра стискивает зубы.
Он умер.
— Вы не поверите, но… он упал на пенопласт в кузове грузовика, который проезжал под башней как раз в этот момент. Удивительное везение! Если бы я лично не занимался этим делом, то сказал бы, что это совершенно невозможно.
Он выкарабкался. Даниэль жив.
Инспектор Пелиссье качает головой:
— Но… грузовик, который его спас, проехал на красный свет. И очутился посреди площади в тот момент, когда тронулись машины, находившиеся на поперечных улицах. Он столкнулся на всей скорости с другим грузовиком, который перевозил огнеопасную жидкость. Произошел взрыв.
Он все-таки умер.
Кассандра опускает глаза.
— Но… он чудом остался в живых.
Он издевается надо мной.
Инспектор Пьер-Мари Пелиссье достает из жилетного кармана часы с экраном, очень похожим на экран наручных часов Кассандры. Циферблат разбит.
— Это все, что мы нашли. Я сохранил их как память.
Они, должно быть, одинаковые. Даниэль сделал две штуки. Себе и мне.
— Вы не поверите, но, когда мы их нашли, часы еще работали и на экране рядом со словами «Вероятность умереть в ближайшие пять секунд…» была видна цифра. Ни за что не догадаетесь какая.
Инспектор Пелиссье выжидает, но Кассандра молчит, и тогда он произносит:
— Девяносто восемь процентов!
Инспектор наслаждается произведенным эффектом.
— Просматривая в замедленном режиме видеозапись того, что произошло на перекрестке, мы заметили, что ваш брат спрыгнул с грузовика за несколько секунд до столкновения и взрыва. Словно за несколько мгновений до аварии он смог предвидеть то, что случится.
Вот какой молодец мой брат. Девяносто восемь процентов — это не сто.
Он знал, что есть два процента вероятности выжить. С ними можно кое-что сделать и за несколько секунд. И он бросил все силы на то, чтобы в последний момент использовать эти два процента.
Полицейский вертит в руках треснувшие часы и продолжает рассказ:
— Даниэль чудом спасся, но при аварии три человека погибли, а пять были ранены. Завели уголовное дело. Я считаю, что ваш брат должен предстать перед судом, хотя бы за «нарушение правил поведения на проезжей части». Я почти уверен, что он частично несет ответственность за случившееся.
Инспектор пожимает плечами.
— Но, естественно, поскольку ваш брат — сын вашего отца, мы получили указание закрыть дело.
Полицейский наклоняется и шепчет Кассандре на ухо:
— Знаете, что я думаю? Ваш брат все это подстроил. Он организовал аварию, чтобы проверить, как работают его часы для предвидения. Парень c грузовиком, заполненным пенопластом, который появляется в нужное время в нужном месте, — не случайность. Это сообщник. Кстати, я проверил — разумеется, водитель грузовика работал в «Страховании Будущего», под началом вашего брата. Какое уж тут совпадение! А вот появления второго грузовика, перевозившего легковоспламеняющуюся жидкость, ваш брат не предусмотрел. Тот шофер на него не работал.
Кассандра молчит. Полицейский перечитывает свои записи.
— Значит, книга — из-за греческого имени. Посещение страхового агентства — из-за брата. Последний вопрос, и я уйду. Видеокамера зафиксировала, как вы проникли на мусорную свалку. Мы знаем, что там живут… как бы это сказать… албанские мафиози, цыгане и бомжи. Вы их видели? На вас кто-нибудь нападал? Мы еще не проводили медицинской экспертизы, чтобы установить, было ли над вами совершено сексуальное насилие, но мне пока будет достаточно ваших слов.
Кассандра качает головой, и это успокаивает инспектора.
— Спасибо за содействие, мадемуазель Катценберг. Уверен, что для вас кошмар закончился, и все будет хорошо. Если вам понадобится помощь, звоните в любое время, вот номер моего мобильного.
Полицейский протягивает ей визитную карточку, открывает дверь, вежливо наклоняет голову, прощаясь. Перед тем как уйти, он добавляет:
— Надеюсь, вы получите удовольствие, читая о приключениях своей античной тезки.
Кассандра долго лежит тихо и неподвижно, уставившись в потолок и обдумывая драгоценную информацию, которую она услышала о своем брате, потом наугад открывает «Проклятие Кассандры» и читает:
«…она решила сказать брату, чтобы он не ходил туда. Но Парис никого не слушал. Ему казалось, что он все на свете понял и сам знает, как поступать. У нее снова было видение, и она объявила, что…»
— Мадемуазель Катценберг, к вам снова посетитель, — говорит медсестра. — Кто-то из родных, мне кажется.
Даниэль?
— Некий господин Филипп с трудной фамилией, что-то вроде Падипикас.
Пападакис.
Кассандра уже вскочила с постели. Она вырвала все трубки, соединявшие ее тело с мониторами, вытащила иглу капельницы. Она мчится в пижаме по коридорам больницы.
Больные смотрят на нее спокойно, но группа санитаров бросается вдогонку. Она распахивает все двери подряд, находит пустую палату, бежит в ванную комнату и прячется под умывальником.
И успокаивается.
Обожаю прятаться в шкафах и под умывальниками.
Она выжидает минут десять, затем покидает свое убежище. Она мчится в противоположном направлении, опрокидывая на бегу тележку с постельным бельем.
Кассандра видит выход, но медсестры преграждают ей путь.
— Она подвержена приступам паранойи и может быть опасна. Поосторожней с ней, — предупреждает одна из них.
Отовсюду сбегаются люди в белых халатах. В конце концов покусанные и исцарапанные санитары берут ее в плен. Шприц вонзается в руку, как дротик, Кассандра чувствует, как ноги ее подкашиваются, она теряет сознание.
