А теперь я сидела в его машине на следующий день после концерта, утром, и понимала, что по-настоящему его люблю. К Калебу я никогда не чувствовала ничего подобного, хоть у нас и был секс целых двенадцать раз. Может быть, после ссоры вчера вечером я полюбила Финча ещё сильнее.
– Привет, – прошептала я, с трудом дыша, потому что очень спешила собраться и выбежать из дома, прежде чем папа вернётся оттуда, куда он ушёл. – Ну вот мы и снова встретились.
Это было очень глупо, но Финч улыбнулся и ответил:
– Да. Вот мы и снова встретились.
Я окинула взглядом улицу, обернулась, посмотрела назад.
– Всё хорошо? – спросил Финч.
– Да. Поехали. – Я нервно рассмеялась, жестом указав на дорогу. – Я сказала папе, что пошла к Грейс делать уроки.
– Ясно, – ответил он, съезжая с обочины. Я украдкой взглянула на его одежду: серые школьные брюки, футболку с логотипом какого-то парусного клуба и адидасовские сланцы. Вчера вечером он был при полном параде, но сейчас казался сексуальнее.
Он заметил мой взгляд и одарил меня очаровательной улыбкой.
– О чём ты думаешь? – спросил он.
– Так, ни о чём. – Я улыбнулась в ответ. Я в самом деле ни о чём не думала. Я только чувствовала. И это было прекрасное чувство.
Когда мы подъезжали к его району, он включил радио, немного порылся в плейлисте, потом спросил, что я хотела бы послушать.
– Люка, – ответила я, потому что это была наша музыка. Наши песни.
Он кивнул и поставил сингл «Опьянён тобой», время от времени подпевая. Голос у него был отстойный, но почему-то по этой причине Финч нравился мне ещё больше.
По воскресеньям в Нэшвилле слабое движение, особенно утром, когда идут церковные службы, так что спустя ещё несколько песен мы подъехали к дому Финча. Он оказался просто потрясающим, больше и красивее даже, чем дом Грейс или Бью – а это говорит о многом. Я не особенно удивилась, потому что уже примерно представляла, из какой он обеспеченной семьи, но всё же не могла не восхититься – и даже немного испугалась.
Мы вышли из его машины и поднялись на крыльцо. Финч открыл дверь и жестом указал мне проходить первой. Запищала сигнализация, он повернулся и щёлкнул по кнопке, отключив звук.
– Ну, – сказал он, закрывая дверь, – что будем делать?
Я пожала плечами, разглядывая элегантную прихожую.
– Что хочешь… Где, говоришь, твои родители? – спросила я, хотя он этого не говорил.
– Мама в Бристоле, – ответил Финч. – Она там выросла.
– Она из Бристоля? – Я думала, она родом из какого-нибудь шикарного города типа Нью-Йорка или, например, из Калифорнии.
– Да. Она из бедной семьи, – ответил он сухо, просто констатируя факт.
– Вот как. – Я задумалась, что, по его мнению, значит «бедная семья». Интересно, а я из какой? Я сказала себе, что это неважно и нечего зацикливаться на ерунде.
– А папа?
– Он сегодня прилетает из Техаса… через несколько часов.
– А-а. Круто, – сказала я. Финч повёл меня в направлении роскошной белой кухни.
– Хочешь чего-нибудь выпить?
Я подумала, что он имеет в виду алкоголь, но он уточнил:
– Чаю? Сока? По-моему, у нас есть апельсиновый и грейпфрутовый… Воды?
Я ответила, что воды, пожалуй, выпью.
– С газом или без? – этот вопрос мне задавали только в ресторане, куда меня однажды сводила бабушка Нонна.
– Хм… да всё равно. Давай без газа. – Я заметила огромную мраморную столешницу. Прожилки напоминали линии большого папиного автоатласа.
Финч открыл дверцу огромного холодильника из нержавеющей стали, вынул две бутылки «умной воды»
[30] и протянул одну мне. Открыл вторую и отхлебнул, я тоже, и мы одновременно сглотнули, а потом улыбнулись друг другу.
– Пойдём в подвал, – вдруг предложил Финч.
Я кивнула и внезапно представила подвал Калеба, где был незаконченный ремонт, бетонные полы и стены из пеноблока, где пахло кошачьим наполнителем, плесенью и пятновыводителем. Я знала, что в доме Финча не может быть ничего подобного, но когда мы спустились вниз и он включил свет, я едва не расхохоталась, пораженная контрастом. Это было, чёрт возьми, как казино в отеле: доверху забитый бар, и бильярдный стол, и несколько винтажных видеоигр, и автомат для игры в пинбол; огромный кожаный диван и несколько глубоких кресел были расставлены вокруг гигантского телевизора размером с экран кинотеатра.
– Добро пожаловать в мою берлогу, – сказал он.
– Уау. – Я была слишком впечатлена, чтобы держать себя в руках. – Это невероятно.
– Спасибо. – Он скромно улыбнулся мне, сел на диван и похлопал по сиденью, приглашая меня присоединиться. Я послушно опустилась рядом с ним, нас разделяло лишь несколько дюймов.
– У тебя есть любимый фильм? – поинтересовался он и взял один из трёх пультов, лежавших на чайном столике. Включил телевизор, открыл список скачанных фильмов.
– Да в общем-то, нет, – ответила я рассеянно, потому что думала совсем не о фильмах.
– Ну, выбери что хочешь, – сказал он, прокручивая слишком быстро, чтобы я могла успеть прочитать названия.
Я выбрала «Дрянных девчонок» – первое, что пришло в голову, и спустя несколько секунд на экране загорелись начальные титры фильма, который я помнила почти наизусть, так часто я его видела.
Финч закинул ноги на стол, взял другой пульт, нажал какую-то кнопку, и весь свет погас, а подвал превратился в личный кинотеатр. Ещё немного, и я почувствовала, как он придвинулся ближе и наши ноги соприкоснулись. Он взял мою руку, локоть положил мне на колено. Всё это было так уютно, так ненавязчиво, но моё сердце бешено билось. Оно заколотилось ещё сильнее, когда он погладил мой большой палец.
Какое-то время мы держались за руки, смотрели фильм и смеялись, и это было просто потрясающе, но не слишком-то сексуально, и я подумала, что он, наверное, не станет меня целовать. Но посреди одной из моих любимых сцен он вдруг поставил на паузу и сказал:
– Эти сучки напоминают мне Полли с её подружками.
Я хотела рассмеяться, но посмотрела ему в лицо и увидела, что оно очень серьёзно, может быть, даже немного сердито.
– Ага, – ответила я, – мне тоже.
Я ждала, когда он вновь включит фильм, но он не стал. Он отпустил мою руку и взял бутылку воды. Когда он сделал глоток, я поняла, что случится дальше, и тоже отпила воды из своей бутылки, готовясь к следующему шагу. Всё произошло очень плавно – он чуть развернулся ко мне, его рука легла на спинку дивана.
