– Да? – сказала я нежно. Мои щёки горели.
Финч глубоко вздохнул.
– Я долго думал об этом… но мне кажется, я должен рассказать тебе всё, что случилось тем вечером.
– Расскажи, – ответила я, чувствуя тошноту и не сводя глаз с двери. Я не видела папу и миссис Браунинг, но представила, как они сидят за столиком для пикника.
– Ты же помнишь, мы играли в «Уно»?
– Ну да.
– Так вот, мы с Полли поссорились. Не знаю, заметила ты или нет?
Я пожала плечами, хотя заметила.
– Так вот… мы поссорились из-за тебя.
– Из-за меня? – изумилась я.
– Да. Из-за тебя.
– Почему?
– Она приревновала меня к тебе. Ты была такой соблазнительной в этом чёрном платье… Она заметила, как я на тебя смотрю… решила, что я флиртую… и взбесилась.
– Ой. – Меня переполняли эмоции. Смущение оттого, что Полли может ревновать ко мне, стыд, что я послужила причиной ссоры, но острее всего было тёплое, радостное чувство, потому что он назвал меня соблазнительной. Мальчишки часто писали мне разные комментарии в Инстаграме, но лично мне ещё никто такого не говорил.
– В общем, слово за слово… – Он осёкся. – Ты слушаешь?
Я покачала головой, не понимая, что значит слово за слово. Он сейчас о ссоре с Полли? Или обо мне? Я подумала – вдруг между нами что-то произошло? Что-то… серьёзное? Но я не могла бы такого забыть. Такое я бы запомнила. Я помнила каждый взгляд Финча.
– Послушай, Лила, – Финч склонился ко мне и прошептал моё имя, – это не я тебя сфотографировал. И не я написал этот комментарий. И не я разослал фото друзьям. – Он закусил губу, провёл рукой по светлым волнистым волосам. – Ты слушаешь?
– Что? Нет. Если честно, нет. – Мысли и сердце метались с бешеной скоростью, и внезапно я всё поняла. – Подожди. Так это Полли? Она взяла твой телефон?
Он медленно, но уверенно кивнул.
– Да. Она взяла его, потому что решила, будто мы с тобой общаемся… переписываемся.
– Почему она так решила?
– По тому, как мы с тобой смотрели друг на друга.
– Но мы же не переписывались? – уточнила я, вспомнив, что папа читал мои сообщения. А если он стёр доказательства? Может такое быть?
Он покачал головой.
– Нет. Ну то есть я хотел… будь у меня твой номер, я, наверное, и написал бы тебе… но нет, я только смотрел на тебя. Но Полли всё поняла. Женская интуиция, сама знаешь.
Я кивнула. Потому что, конечно же, знала.
– Так вот, я напился и забыл, где лежит мой телефон…
– И она взяла его? И сфотографировала меня? – спросила я, желая точно убедиться, что правильно его поняла.
– Да, – ответил Финч, – именно это и произошло.
– Ой, – прошептала я больше самой себе, – какая же… сука!
– Я знаю… ну то есть обычно она так себя не ведёт. Просто… у неё сложный период.
Я смерила его скептическим взглядом. Какие проблемы могут быть у Полли? Она богата и красива, совсем как Финч. К тому же она встречается с ним! Она – его девушка. Так что с того, если мы немного пофлиртовали? Это ничего не значит в сравнении с их серьёзными отношениями. Или значит?
– Но это неважно. Мы расстались, – сказал он.
– Расстались? – прошептала я хрипло. – Из-за меня?
– Нет. Из-за того, как она с тобой поступила.
У меня закружилась голова.
– А твоя мама знает? – спросила я. – Что это сделала Полли?
Он покачал головой и ответил:
– Нет.
– Кто-нибудь знает?
– Нет, – вновь ответил он.
– Почему? Почему ты не сказал правду?
Финч вздохнул и покачал головой.
– Не знаю… трудно объяснить, и не всё можно рассказывать. Давай сойдёмся на том, что у Полли без того много проблем.
– Каких, например?
Финч вздохнул и ответил:
– Не могу сказать.
Я посмотрела на него и вспомнила сплетни, которые слышала в школе – о пищевом расстройстве и необходимости ограничивать себя в еде. В глубине души я гаденько понадеялась, что так и есть, что ничья жизнь не идеальна. Но я почти не сомневалась, что сплетни – всего лишь сплетни, уж слишком гламурным и блестящим был её Инстаграм. Теперь же я поверила им, и мне вдруг стало жалко Полли. Но больше оттого, что Финч её бросил. Я сказала себе: переживёт. Она сама виновата. И уж моего сочувствия она точно не заслужила.
– Ты должен сказать правду, – заявила я. – На Почётном совете. Ты должен сказать, что не виноват. Виновата она.
Он покачал головой. Вид у него был непреклонный.
– Нет, Лила. Я не могу так с ней поступить. Кроме… тех проблем… у неё до этого были очень серьёзные неприятности. Это уже второй случай… Её точно исключат. Не хочу, чтобы это было на моей совести.
Я посмотрела на дверь, думая, много ли у нас времени, прежде чем вернутся папа и Нина.
– Ты не можешь взять вину на себя.
– Могу, – ответил он. – Уважай моё решение, пожалуйста.
– Но тебя могут исключить! Ты не поступишь в Принстон!
– Я знаю, – сказал Финч. – Но надеюсь, этого не случится.
– А что, по-твоему, случится?
Он вздохнул, пожал плечами и сказал:
– Ну, меня выслушают на совете, я возьму вину на себя… но как-нибудь всё образуется. И… у Полли тоже… И ты не будешь меня ненавидеть… – Его голос был тихим и нежным. Мальчишки никогда не говорят таким голосом – разве что в фильмах под романтичную музыку.
– Я тебя не ненавижу, – сказала я. Моё сердце пропустило несколько ударов.
– Правда?
– Правда.
– Ну тогда… если ты не ненавидишь меня… – Он опустил глаза. – Я хотел спросить… может, сходим куда-нибудь?
Голова кружилась. Я пыталась понять, что он хочет сказать мне. Конечно, это всего лишь гипотетический вопрос.
– Мы с тобой?
– Да. Мы с тобой, – сказал он.
– Когда?
– Не знаю… завтра ты свободна?
– Сомневаюсь, что папа будет не против, – сказала я. Это было, конечно, очень, очень слабо сказано. – И потом, разве ты не под домашним арестом? – Я слышала о его суровом наказании. О том, что ему нельзя никуда ходить до конца лета.
– Ну, учитывая обстоятельства… Уверен, предки сделают исключение. – Едва он договорил, как дверь открылась и вошли папа с Ниной.
– Ну что, вы поговорили? – спросила миссис Браунинг, глядя на нас.
