«В реальной жизни это так не работает, – подумал он. – Должно быть, мне снится какой-то странный сон».
Он проснулся в холодном поту. Даже во сне ему было некуда бежать.
Хотя Кармак редко чувствовал давление – не говоря уже о том, чтобы поддаваться ему, – Quake начинала его губить. Однажды Джей предложил ему обсудить возможность патентования игровых технологий компании.
– Если вы, ребята, когда-либо подадите заявление на патент программного обеспечения, я уйду из компании. Все, конец разговора, – рявкнул в ответ Кармак.
Его все раздражало: вещи, отвлекающие от работы, необходимость вести себя вежливо, лень – вернее, то, что казалось ему ленью, – других сотрудников.
– Ты вечно рано уходишь с работы, – сказал как-то вечером Кармак направлявшемуся к выходу Сэнди. Тот оторопел. Он каждый день работал как минимум по 11 часов, но его рабочий день начинался в 9 утра, тогда как Кармак не появлялся в офисе раньше четырех часов дня.
– Я не ухожу рано, – ответил Сэнди. – Просто тебя нет в офисе, пока я здесь.
Кармак не сдерживался. Он начал рассылать письма с дисциплинарными предупреждениями. Сперва он запретил «смертельный бой» в офисе. Затем он начал раздавать оценки. Каждый сотрудник получил оценку в зависимости от своих успехов. Сэнди получил двойку, Ромеро – тройку. Кармак все не мог успокоиться. Однажды ночью он вытащил свой рабочий стол из офиса и уселся работать в коридоре, чтобы лучше наблюдать за окружающими. Сотрудники стали бояться потерять работу и засиживались допоздна, пытаясь угнаться за сумасшедшим темпом Кармака.
Им казалось, будто из компании высосали все веселье. Напряжение стало таким высоким, что люди начали жаловаться и на Кармака. Ромеро не один в компании был с завышенной самооценкой. Кармак витал в собственном мире, не желая спускаться на землю. Вскоре уже ничто не могло разрядить обстановку, даже самые заманчивые развлечения. Как-то вечером Кармак, сидя в своем офисе, услышал из коридора женский голос, спрашивающий, не заказывал ли тут кто-нибудь пиццу.
– Я не заказывал, – ответил Ромеро.
Вопрос повторился.
– Эм, нет, – ответил кто-то еще.
Кармак услышал, как сзади открылась дверь.
– Пиццу заказывали?
Он обернулся и увидел привлекательную молоденькую девушку с обнаженной грудью и коробкой с пиццей в руках. Майк Уилсон в качестве шутки вызвал стриптизершу, чтобы хоть немного поднять всем настроение.
– Нет, я не заказывал пиццу, – сухо ответил Кармак и вновь погрузился в работу.
– Блин, ребята, какие же вы все скучные, – сказала стриптизерша. После чего покинула офис.
Все, чего хотел Кармак, – чтобы его оставили в покое, бросили на произвол судьбы, как отшельника. Казалось, единственным, в ком еще теплилось сочувствие к нему, был Ромеро. Как-то раз он отвел Кармака в сторону:
– Чувак, я знаю, ты зашиваешься. Но ты не сверхчеловек.
Кармак понимал, что в какой-то степени Ромеро был прав. Они, безусловно, могли упорно трудиться, не заставляя людей работать по «убийственному графику», как раньше. Но поведение Ромеро было симптомом чего-то другого, более важного. После всех лет совместной работы и ночных посиделок Ромеро бросил программистскую рутину ради славы и известности. Где пропадал Ромеро, когда Кармаку он был нужен на работе, экспериментирующий и увлекающий людей своим примером? Строил особняк и наслаждался популярностью!
КАРМАК НАПИСАЛ ПРОГРАММУ, КОТОРА Я ЗАПИСЫВАЛА ВРЕМЯ, КОГДА РОМЕРО РАБОТАЛ ЗА СВОИМ КОМПЬЮТЕРОМ. СУДЯ ПО СОБРАННЫМ ДАННЫМ, ЕГО НАПАРНИК НЕ ОЧЕНЬ-ТО СТАРАЛСЯ.
Кармак знал, что делать. Нужно было доказать, что Ромеро отлынивает от работы. И он отлично знал, как это провернуть. Кармак написал программу, которая записывала время, когда Ромеро работал за своим компьютером. Судя по собранным данным, его напарник не очень-то старался. Когда он подошел к Ромеро с результатами, тот взорвался:
– Ты это сделал только для того, чтобы меня уволить!
«Ну, – подумал Кармак, – да!»
* * *
Кармаку больше не нужно было строить гипотезы. В его руках было доказательство – железное доказательство того, что Ромеро не только работал спустя рукава, но и отвратительно себя вел. С такой уликой в кармане он отринул последние сомнения: Ромеро нужно вынести официальное предупреждение. Это вернет его в форму. Он тратил слишком много времени на общение с прессой и фанатами, слишком много играл на рабочем месте, и это шло компании во вред. Кармак позвал Адриана и Кевина и сказал:
– Мы должны предупредить Ромеро, что его вот-вот уволят.
Они уже привыкли к неожиданным выходкам Кармака, но услышанное повергло их в шок.
– Нет-нет-нет, – сказал Адриан. – Я этого не хочу. Ромеро – мой друг и напарник. Он вернется в тонус.
Но Кармак настоял, и, как стало входить в привычку, Кевин и Адриан подчинились. Ни они, никто другой в id не сомневался – «Джон-Движок» был ключевым для них человеком. Как сказал Майк Уилсон: «Если он заберет свой мяч и пойдет домой, игра закончится». Собрание было запланировано на ноябрь 1995 года. Владельцы компании молчаливо расселись за черным столом для переговоров. Окна в комнате были закрыты черными жалюзи. Кармак, как обычно, сел во главе стола и обратился к Ромеро:
– Ты по-прежнему не выполняешь свою работу. И ты должен за нее взяться, иначе ты будешь уволен.
– Да я работаю не меньше других, – возмутился Ромеро. – Я все время здесь провожу.
Кармак взглянул на Кевина и Адрина, ожидая их поддержки, но Адриан лишь молча смотрел в пол.
– Ну, Джон приходит в офис и работает, – сказал Кевин в защиту Ромеро.
Кармак был ошеломлен. Он думал, что Кевин и Адриан его поддержат. Все знали, что если ситуация станет критической, Кармак не сможет уволить Ромеро только по своему желанию: нужны будут голоса коллег. Пока же, чтобы образумить Ромеро, они договорились выдать ему так называемую лоховскую премию – меньше обычной. Ромеро было плевать. В тот момент ему не так уж нужны были деньги. И он знал, что, когда игра выйдет, он убедит всех, как они были неправы.
Впрочем, ко Дню благодарения ничего не изменилось. Разработка по-прежнему сильно запаздывала. Кармак собрал еще одно совещание, на этот раз для всех сотрудников компании.
– У геймдизайнеров нет никакого доказательства концепции
[213], – объявил он.
Все согласились, что создание игры слишком затянулось. У них не было никакого согласованного плана. Наконец Американ Макги озвучил неизбежное – нужно отказаться от амбициозной идеи ближнего боя, предложенной Ромеро, и сделать что-то попроще.
