Словно в подтверждение мрачных мыслей, уже на входе в ресторан Эндрю понял, что ошибся с выбором заведения: официант посмотрел на него, как на бродячего пса в поисках места, где бы умереть.
– Ваш… друг уже идет, сэр? – поинтересовался официант, когда Эндрю просидел за столиком минут пять.
– Да, идет, и надеюсь, она скоро будет здесь.
Официант ухмыльнулся – мол, видали мы такое – и налил ему в стакан воды на два пальца. Прошло еще двадцать минут, в течение которых Эндрю сначала отказался, а потом неохотно принял кусочек невероятно черствого хлеба.
– А вы точно не хотите заказать что-нибудь до прихода вашего друга?
– Не хочу, – ответил Эндрю, злясь на приставучего официанта и досадуя на себя самого за опрометчивость, с которой выбрался из своего крохотного мирка.
Энлрю уже хотел подняться и, сохраняя достоинство, покинуть ресторан, но тут у входа мелькнуло что-то яркое, это была Пегги в красном пальто, с мокрыми от дождя волосами. Плюхнувшись на стул напротив, она пробормотала что-то похожее на «привет» и, отломив кусочек хлеба, сунула его в рот.
– Господи, что это такое? Покрышка?
– Думаю, фокачча.
Пегги хмыкнула и, пожевав, с видимым усилием проглотила.
– Помнишь, когда ты женился на Диане? – спросила она, ломая кусочек надвое.
Эндрю замер. Сердце провалилось в пустоту. Только не это. Только не сегодня.
– Мм-хмм… – промычал он.
– Ты думал тогда, что настанет в жизни момент, когда ты будешь смотреть на нее, а она будет сидеть на полу с банкой пива на животе, как пьяный Иисус Спаситель, и ты подумаешь: как, черт возьми, мы дошли вот до этого?
Эндрю неловко заерзал на стуле.
– Ну, не совсем так.
Пегги медленно покачала головой и уставилась куда-то невидящим взглядом. На щеку упала мокрая прядь, и Эндрю едва удержался от непонятного желания протянуть руку и убрать волосы ей за ухо. Видел ли он что-то похожее в каком-то фильме? У стола снова возник официант, только теперь, после прихода Пегги, ухмылка на его лице сменилась слегка сконфуженной, почти виноватой улыбкой.
– Посмотрите винную карту, сэр?
– Да, пожалуйста.
– Меня можешь не спрашивать, – отмахнулась от официанта Пегги.
– Извините, мадам. – Он театрально раскланялся и неторопливо удалился.
– Раздражает, – сказала Пегги. – Откуда ему знать, может, я сомелье. Задница.
С одной стороны, Эндрю понравилась праведная злость и откровенность Пегги. С другой стороны, он опасался, что их шансы получить плевок в лингвини сильно возросли.
После бокала вина и появления на столе закусок Пегги вроде бы немного расслабилась, но недовольство и раздражение остались, только ушли чуть глубже, и разговор шел трудно. Паузы возникали все чаще, затягивались все дольше, заполнить их не получалось, и Эндрю начал паниковать. Молчать за столом – это для семейных пар, проводящих отпуск в светлых тавернах и объединенных только лишь взаимными обидами. Планом это не предусматривалось. Нужно было что-то делать, выдергивать их из колеи молчания. Но как? Шанс выйти из затруднительного положения появился, когда в зал вторгся человек в желтом пальто, плотно и даже с натугой обтягивавшем его внушительные формы. Спускавшиеся почти до середины пальцев рукава и наброшенный на голову капюшон придавали ему сходство с невероятно большим ребенком. Войдя в ресторан, он сразу же взял курс к их столу. Подойдя ближе, незнакомец сорвал с лица капюшон, дождевые капли с которого разлетелись на оказавшихся поблизости посетителей. Лица последних выразили тот особенный страх, который появляется, когда кто-то выходит за существующие в публичном пространстве нормальные границы, и сводится к следующему: «что сейчас случится и успею ли я выбраться отсюда прежде, чем все начнется?»
– Я, может быть, ошибаюсь, – стараясь держаться спокойно, сказал Эндрю, – но, по-моему, пришел твой муж.
Пегги оглянулась и тут же поднялась. Эндрю остался на месте и только смотрел на них, держа руки на коленях и все сильнее проникаясь страхом перед неизбежным столкновением.
– Так ты теперь за мной следишь? – спросила, подбоченясь, Пегги. – Давно стоишь тут? И где девочки?
– У соседки, Эмили, – сказал Стив. Голос у него был такой низкий, что создавалось впечатление, будто он говорит в замедленной записи.
– Ладно. Надеюсь, ты не врешь?
– Конечно, нет, – проворчал Стив. – А вот это что еще за говнюк?
Эндрю промолчал, убеждая себя в том, что Стив имеет в виду не его, а кого-то другого.
– Это не важно, – ответила Пегги. – А вот какого черта ты здесь делаешь?
– Я на минутку в туалет, – сообщил Эндрю с маниакальной небрежностью, как будто этим заявлением исключил себя из состава возможных жертв.
Стоявший неподалеку официант – на его лице снова играла гадливая ухмылочка – отступил в сторону и дал пройти.
Когда Эндрю, набравшись смелости, вернулся к столу, ни Пегги, ни Стива видно не было. Исчезло и пальто Пегги. Некоторые из гостей, когда Эндрю сел, поглядывали на него исподтишка, другие же смотрели в окно, повернувшись к которому Эндрю тоже увидел Пегги и Стива. Они стояли на улице друг против друга, набросив капюшоны, и спорили, горячо жестикулируя.
Эндрю в нерешительности остановился у стола. Надо бы выйти. По крайней мере, притвориться перед собой, если не перед всем рестораном и надменным официантом, что он намерен выйти. Побарабанив пальцами по спинке стула, но так и не определив для себя, что делать, Эндрю вдруг заметил, что желтое пятно за окном исчезло, словно унесенное вниз по реке могучим течением, а Пегги возвращается в зал. Вид у нее был такой, словно она плакала – определить точно мешал дождь, – и тушь стекала по щекам двумя тонкими змейками.
– Ты в по…
– Мне очень жаль, что так вышло, но, пожалуйста, давай просто поедим, ладно? – резко перебила Пегги.
– Конечно, – согласился Эндрю, отправляя в рот кусочек хлеба и утешая себя тем, что, по крайней мере, его лицо не пострадало от кулаков тяжеловеса.
Пегги еще раз посмотрела на тарелку, но доедать не стала и отложила вилку и нож.
– Извини, что так получилось.
– Не надо извиняться, – сказал Эндрю, думая, что вообще-то это он должен извиняться за трусость. – Я так понимаю, что пудинг мы пропускаем?
По лицу Пегги промелькнула тень улыбки.
– Надеюсь, ты шутишь? По-моему, сейчас самое время срочно подкрепиться сладким, липучим тоффи.
Подошедший официант собрал тарелки и приборы.
– У вас ведь нет в меню тоффи-пудинга? – с обаятельной улыбкой поинтересовался Эндрю.
– Вообще-то, сэр, он у нас есть, – ответил как будто опечаленный этим фактом официант.
