– Кажется, вас зовут Дэн? Я Трейси Ривера, учительница Агнес по математике. Мы пару месяцев назад говорили с вами по телефону…
Агнес как-то скукоживается и делает несколько шагов в сторону, чтобы ее не было видно.
– А, точно, – произносит папа. – Кажется, мы тогда говорили по поводу нитрата калия. Еще раз приношу свои извинения.
Несмотря на то что тогда Агнес могла запросто взорвать всю школу, по голосу папы не скажешь, что он сейчас очень переживает по этому поводу. И он внимательно рассматривает мисс Риверу. Но смотрит он на нее не пытливым Взглядом Адвоката. Этот взгляд называется «Я иногда забываю, что папа – мужчина, пока не замечаю этот взгляд». От того, как он смотрит на мисс Риверу, мне хочется вырвать свои глаза и охладить их под струей холодной воды.
Агнес могла бы мне помочь, но она упилила в сторону аварийного выхода. В принципе у нее хорошие инстинкты: когда ничего уже больше сделать нельзя, надо включить аварийную сигнализацию и валить.
Я нагоняю сестру около дверей аварийного выхода.
– Это катастрофа, – сообщаю я ей. – Папа флиртует с твоей учительницей. Мы должны это остановить.
– Да они просто говорят, – возражает Агнес.
Агнес делает вид, что ничего не замечает и ничего не понимает.
– Нет, – говорю я. – Они не просто говорят. Они разговаривают, улыбаются и смотрят друг другу в глаза. И гляди, он прикоснулся к ее руке! Надо немедленно что-то делать!
Я не отрываю взгляда от папы и мисс Риверы, но Агнес больше интересует, что какой-то ребенок засовывает монету в ее автомат по продаже жвачки. Даже если Агнес не возьмет первое место на этом Дне науки (а она всегда выигрывает на таких мероприятиях), она неплохо заработает на жвачке.
– Что ты хочешь, чтобы я сделала? – спрашивает сестра.
Не надо быть гением, чтобы ответить на этот вопрос.
– Иди к ним! Отвлеки их! Прерви их разговор!
– Папа говорит, что прерывать невежливо, – возражает Агнес.
– Ну и что? Он не должен флиртовать с женщинами! Он женатый мужчина!
Агнес возвращается к своему экспонату, а папа и мисс Ривера продолжают мило болтать. Я решаю, что никак не могу изменить эту ситуацию, отхожу в сторону и сажусь рядом с мальчишкой, который выставил лабиринт для мышей. Но вместо живых грызунов в нем резиновые мыши. Парень объясняет учительнице, что настоящие мыши сбежали куда-то и теперь весь его дом страшно воняет.
Трагический рассказ о побеге и смерти мышей прерывает знакомый голос:
– Привет. Твоя сестра тоже что-то выставила?
Это Гарри Домашка.
Он пододвигает стул и садится рядом со мной. Я рада его видеть. Я совсем забыла, что у него есть брат, который на год младше Агнес. Наверное, его брат сидит за одним из столов, на которых ученики демонстрируют собранных из разных деталей роботов.
– А где твой брат? – спрашиваю я его.
– Андерсон? А вон он. – Гарри показывает на худосочного мальчонку с копной рыжих волос, стоящего перед мертвым растением с трагическим выражением лица. Я сочувствую его брату. Судя по всему, у меня с ним много общего.
Родители Гарри фотографируют Андерсона и его «научный экспонат». Его мама и папа – худые, невысокие, в очках и с тронутыми сединой волосами. Цвет их волос я назвала бы «соль с перцем». Родители Гарри очень похожи друг на друга, и при первом же взгляде на них складывается ощущение, что они пара. Они полная противоположность противоположностям.
– Ты пойдешь на танцы? – спрашивает меня Гарри.
Я громко смеюсь. Ну Гарри и рассмешил! Зачем мне идти на эти танцы? Танцы – это развлечение для популярных ребят, и если я приду на эти танцы, то буду все время подпирать стену где-то в углу. Кстати говоря, этой весной танцы вообще могут не состояться, если я не придумаю, как помочь Софи вернуть в кассу собранные на них деньги.
– Я сказал что-то смешное? – обиженным тоном спрашивает Гарри. – Ты все-таки входишь в состав комитета по украшению зала.
Это точно. Он видел, что вчера во время обеда я сидела за столом юных интерьерных дизайнеров, обсуждавших запахи.
– Да, но совершенно не потому, что мне хочется быть членом этого комитета. У меня свои деловые цели.
– Вот как.
Такое ощущение, что его расстроил мой ответ. Я думаю о том, что он, может быть, хотел попросить меня о каком-нибудь одолжении, связанном с этими танцами. Может, Гарри кто-то нравится и он хочет понять, пошла бы эта девочка танцевать с ним. Может быть, он хотел попросить меня быть сводницей. Я пока еще не нашла решения, как спасти его от хулиганов, но могла бы посодействовать устройству его личной жизни.
– А почему ты спрашиваешь? – интересуюсь я. – Ты собираешься на эти танцы?
Он скромно смотрит себе под ноги:
– Ну, я пошел бы, если бы какая-нибудь подходящая девочка согласилась со мной пойти.
Какая-нибудь подходящая девочка. Кто же это может быть? Я не могу представить себе такую девочку. Не знаю, есть ли у него такая девочка на примете или ему нужно помочь эту девочку найти. Интересно, какая бы девочка из нашего класса могла бы подойти Гарри? Наверное, та, которая: а) хорошо понимает математику, б) симпатизирует мальчикам младше ее. Я пока не знаю, что это за девочка, но подумаю.
К слову, о влюбленности. Я вижу, что мисс Ривера вьется слишком близко от стенда с аппаратом Агнес, и чувствую, что мне пора появиться там и помешать ее общению с папой.
– Мне надо идти и проследить, чтобы папа не попал в дурацкую ситуацию, – говорю я Гарри и встаю. – Увидимся в понедельник.
Гарри выставляет вперед сжатый кулак, чтобы я ударила в него своим кулаком.
– Увидимся.
Гордый папа расхаживает около аппарата Агнес и разговаривает со всеми так, словно сам его сконструировал.
– Для создания этой машины нужно хорошее знание математики. Монета в двадцать пять центов весит определенное количество граммов, следовательно рычаг должен весить меньше… – вещает он.
В это время Агнес пересчитывает деньги, которые она переложила в деревянную коробку. Она за час прилично заработала, и я думаю о том, что если бы Софи имела такую машину, то смогла бы решить все свои финансовые проблемы за эти выходные.
Мисс Ривера стоит рядом, но, к счастью, разговаривает с какими-то другими родителями. К несчастью, папа постоянно на нее посматривает.
– Пап, – говорю я. – Пап. Эй, папа.
Он засмотрелся на учительницу Агнес. Не знаю, что он в ней нашел. Она довольно миловидная, и кажется, что и характер у нее неплохой, но ничего особенного в ней нет. Ей далеко до мамы.
– Папа. Пап. Папа! Может, по пути домой мы остановимся где-нибудь поесть? Папа! – Я не отстаю от него до тех пор, пока он наконец не замечает, что у него есть еще одна гениальная дочь.
