На самом деле я тоже не совсем понимаю, что делаю в этой компании. Ну то есть я знаю: все собрались обсудить, какие украшения купить для спортзала, но у меня нет по этому вопросу никаких соображений. Но пока я сижу и слушаю бесконечные доводы за и против украшения спортзала воздушными шарами, постепенно начинаю въезжать в тему. Когда переходят к обсуждению света, у меня возникает мысль.
– Может, украсить столы новогодними гирляндами? – предлагаю я. – Их даже и покупать не надо, люди могут из дома принести.
Президенту ученического совета Ричу нравится мое предложение.
– Вы слышали? – говорит он. – По-моему, отличная идея. Можно легко принести гирлянды из дома. И это украшение ровно ничего не стоит.
– В сочетании со скатертями в весенних цветах! – возбужденно говорит Софи. – По-моему, будет изумительно смотреться.
Эй, Каролина. Я скажу тебе, что я здесь делаю: вместе с моей подругой Софи Нельсон сижу на встрече комитета по украшению спортзала для танцев. Веду себя как обычный человек, у которого есть обычные хобби и увлечения. Спокойно ем свой обед. И фиксерством вообще не занимаюсь.
И тут появляется Мэдисон. Она врывается в столовую. Лицо у нее красное, а выражение его самое расстроенное. Сперва она направляется прямиком к тому столу, где я обычно сижу, но, увидев, что меня там нет, оглядывается, замечает меня рядом с Софи и поворачивает ко мне.
Черт возьми эту Мэдисон Грэм. Когда я сижу за столом с премиальной публикой, ей надо обязательно найти меня и закатить сцену. При ее приближении я встаю, и мы оказываемся с ней лицом к лицу.
– Мне надо с тобой поговорить, – рычит она.
Все сидящие за столом с интересом наблюдают за этой сценой.
– У-у-у, кажется, любовнички повздорили, – шепчет Ханна, и Каролина смеется.
Решено: я убью Мэдисон.
– В коридор, – приказываю я ей спокойным тоном.
От разных столов слышится «О-о-о!», и нас провожают несколько десятков пар глаз.
В коридоре Мэдисон резко поворачивается ко мне.
– Убийца! – произносит она.
Что? Неужели она смогла прочитать мои мысли? Ведь я только что решила ее убить.
– В чем дело? – спрашиваю я.
– Не изображай из себя невинность! Ты его убила!
О чем это она?! Я понятия не имею… Стоп, секундочку. О боже! Теперь я понимаю, о чем она. Она имеет в виду сообщение, которое утром получила от Джеймса. Я поднимаю руки ладонями вперед в знак того, что я ни в чем не виновата, и, стараясь сохранять спокойствие, говорю:
– Мэдисон, я никого не убивала. Джеймс – выдуманный персонаж. Его не существует.
Такое ощущение, что она меня не слышит. Она еще ближе подходит ко мне. Теперь я держу руки в оборонительной позиции.
– Я бы сделала для тебя все, о чем бы ты меня ни попросила, – шипит она. – Но ты решила его у меня отнять.
Я вижу, что ее глаза светятся нездоровым блеском. Почему сейчас рядом никого нет? Неужели никому не нужно одолжение? Где Жасмин, которой наверняка нужна новая отмазка? Где Шеллестеде, которая так стремится меня поймать и наказать? ЭЙ, ВОТ Я, ПОЙМАЙТЕ МЕНЯ, ПОЖАЛУЙСТА.
– Мэдисон, – говорю я громким голосом, – успокойся. Ты слишком серьезно к этому относишься…
Но эта сумасшедшая меня не слушает. Она улыбается, демонстрируя мне свои блестящие зубы.
– Нет, Рада, ты его у меня отняла, и за это я кое-что отниму у тебя.
Она хочет у меня что-то отнять? Она совсем рехнулась. Раньше я очень расстраивалась, что у папы и Агнес аллергия на животных, поэтому мы не можем завести ни кошку, ни собаку, но вот прямо сейчас очень рада, что у нас нет домашних животных и мне не надо беспокоиться за их жизнь.
– Ты это о чем? – нервно уточняю я.
Мэдисон привстает на каблуках, и на ее лице появляется довольное выражение.
– Скоро узнаешь.
Ничего себе! У меня нет никакого желания это узнавать. У меня даже нет желания думать о ее угрозах, но тем не менее я вижу перед глазами свою любимую мягкую игрушку зайца Отиса с петлей на шее и крестиками вместо глаз. Я иду на попятную:
– Послушай, Мэдисон, погоди. Джеймс еще не умер. Он очень болен, но жив. Вам обоим надо расслабиться, и мы с тобой все это проговорим в понедельник…
Выражение ее лица мгновенно меняется, и в глазах появляется надежда.
– Ты его вернешь? Серьезно? Спасибо, Рада, спасибо, спасибо, спасибо!
Прошло мгновение, и мы снова подруги. Всего две секунды до этого она мне угрожала, а сейчас, подумать только, меня обнимает. Но когда она перестает меня обнимать и отстраняется, я вижу в ее глазах искорки сумасшествия.
– Ты обещаешь, что вернешь его? – требовательно спрашивает она.
Нет. Я не хочу его возвращать. Мне уже все это ужасно надоело. Мэдисон надо отдохнуть от своих фантазий и вернуться ко всем нам в эту полную разочарований реальность. Мне так не хочется обещать ей то, чего я потом не собираюсь делать. Не врать – одно из моих правил. Отмазки, объяснения, алиби, но не вранье.
Но иногда приходится нарушать правила.
– Обещаю, – говорю я ей. – Я верну твоего Джеймса.
16. Пятница, вторая половина дня
Мэйби, Агнес и я обсуждаем на чердаке план подготовки к приезду мамы.
Мэйби, скрестив по-турецки ноги, сидит на своей кровати. Вокруг нее завал книг, бумажек и одежды. Я расположилась в кресле-мешке, а Агнес играет на полу с маленькими круглыми магнитами, которые купила в хозяйственном магазине. Я рассказываю им о своем разговоре с мамой.
– В общем, она сказала, что обязательно приедет, а когда именно это произойдет, узнает на следующей неделе.
Мэйби складывает руки на груди и закатывает глаза.
– Мне она сообщила то же самое. Мы об этом уже знаем.
Ей не понравилось, что я сама позвонила маме, а не стала дожидаться нашего еженедельного звонка. Я прекрасно понимаю, что чувствует моя старшая сестра. Нахожу в телефоне заметки по поводу операции «Мама».
– У нас нет времени на споры, согласны? Нам много чего надо сделать до ее приезда.
Агнес молчит. Она пытается соединить два магнита, которые отталкиваются друг от друга. Я уже готова начать зачитывать то, что написала, но тут Агнес тихо спрашивает:
– А что, если папа не хочет, чтобы мама возвращалась?
Мэйби отвечает на этот вопрос медленно и членораздельно, словно Агнес три года:
– Папа хочет, чтобы мама вернулась домой. Он был против, чтобы они расставались. Именно она ушла от него, а не наоборот.
– Я это знаю, – говорит Агнес. Она переворачивает один из магнитов, и они моментально прилипают друг к другу. Она снова их разъединяет. – Мне кажется, что сейчас он очень на нее зол.
