* * *
Впервые за много дней солнце не обжигало. Казалось, оно устало само от себя и именно сегодня не прочь было понежиться средь пушистых облаков, утопая в них, словно в перинах. С моря дул прохладный ветерок, и Гала решила прогуляться. Она медленно брела по набережной и с удовольствием рассматривала многолюдный пляж, пестреющий от разноцветных купальных костюмов, шляп, тряпичных подстилок, мячей и корзин с провизией. Плешивая бездомная собака с закрученным каралькой хвостом семенила рядом. Иногда она обгоняла Галу, забегала в кусты в поисках пищи, прочесывала их и, не найдя ничего, выныривала из колючей зелени и снова путалась под ногами, словно никуда и не отлучалась. В очередной раз, когда попытка найти пищу не принесла успеха, Гала сжалилась над псиной и решила поделиться пончиком, купленным в кондитерской неподалеку от антикварной лавки. Услышав шелест бумаги, дворняга моментально насторожилась и устремила умный, всепонимающий взгляд на промасленный кулек, жадно втягивая ноздрями аромат ванили.
– Ешь, животина бездомная, – приговаривала Гала, отламывая кусок. – Думаешь, не знаю, как живется, когда никому не нужен? Даже молодых бросают, а про старых и говорить не приходится. Обидно. Понимаешь, сейчас именно та пора, когда есть мудрость, терпение, желание любить, и главное – все это хочется кому-нибудь продемонстрировать, а сверху тебе говорят, что все уже было, и глупо еще раз рассчитывать на выигрышный лотерейный билет. Перед возрастом, мой друг, все бессильны, как перед надвигающимся штормом. В молодости отсутствие таланта частенько заменяется красотой, и даже в глупости есть особое очарование. Любой недостаток с легкостью превращается в пикантную женскую слабость и приносит прекрасные дивиденды. Разве сейчас я могу себе это позволить? Могу. Да, могу, и не смотри на меня так. Мои года, как выдержанное вино. Оно переиграло и уже не порвет «меха», в которые его когда-то залил винодел. В нем такой вкусовой букет и эфир, что только мастер сможет оценить содержимое по достоинству. Да-да, собачка моя дорогая. Не торопись и тщательно пережевывай пищу.
Псина проглотила последний кусок и улеглась, давая понять, что разговор закончен.
– Отдыхай, – с пониманием произнесла Гала. – Вздремнуть после обеда не возбраняется даже животным. Благодарю за душевную беседу. Можешь гордиться, ты первый, кто слышал от меня подобные откровения. Боже мой, неужели старость добралась и до меня? Прочь! Прочь грустные мысли! Все будет хорошо и даже лучше. Мой лотерейный билет наверняка уже отпечатали в типографии, просто его сейчас не на что купить, но на днях я обязательно это сделаю.
Пес почесал лапой за ухом, покусал бок в надежде поймать надоедливую блоху и, завалившись на бок, захрапел.
* * *
В этот вечер Сава возвращался домой не один. На короткой толстой веревке он вел маленькую белоснежную козочку. Животина послушно плелась рядом и даже не пыталась оказывать сопротивление, словно поход по городу был для нее обычной ежедневной прогулкой. Изящные копытца, как рассыпанные бусинки, звонко стучали по булыжной мостовой, привлекая любопытные взгляды прохожих. Не успела странная пара зайти во двор, как из окна послышалось:
– Савелий Лазаревич, вы прям с дамой!
– Начинается… – недовольно пробурчал Сава.
– Я только хотела сказать, что она прэлесть, а вы грубиян. И прекратите так сильно тянуть животное. Ведете себя как балабуст.
– Сара Моисеевна, если вы когда-нибудь помрете и на том свете будет окно, вы и там преуспеете в подглядывании и подслушивании.
– Тогда лопните от избытка удовольствий, а я больше не скажу вам ни слова!
Не успел Сава привязать козу к ручке сарая и отвернуться, как она боднула хозяина в зад.
– Вот, значит, как ты отвечаешь на человеческую доброту! – возмутился Сава, потирая травмированное место. – Можно сказать, спас тебя от голодной смерти, а мне рог в спину?
– Так вам и надо, черствый вы человек. Если уж животное не хочет вас терпеть, значит, я была права.
– Кто-то обещал замолчать.
– А я передумала.
– Тьфу на вас! Не можете вы порадоваться за чужую удачу.
– Могу, уважаемый сосед. Какая удача, что с этого дня геморрой вам не грозит! – крикнула напоследок Сара Моисеевна и закрыла окно.
– Савелий, как вы додумались купить козу? – поинтересовалась Гала.
– Ну как же! Сами же просили, чтобы я присмотрел в подарок Мирав что-нибудь приятное и теплое. Для души, одним словом.
– Сава, я имела в виду совсем другое! Хотя… Наверное, вы угадали с подарком. Мирочке будет приятно. Чертовски хороша собой козочка и очень темпераментна, как я посмотрю. Предлагаю назвать ее Кармен.
– Выбрали же имечко, – проворчал Савелий. – За что вы ее так?
– Исключительно за красоту и коварство.
– Все вы женщины такие. Даже в козе ваша сущность норовит исподтишка мужчинам шпильку воткнуть.
– Уважаемый зять, если я еще что-нибудь понимаю в жизни, то именно такие женщины и будоражат ваше сознание. Мирав вам неинтересна в силу своей простоты и покорности. Вам стерва нужна.
– С чего это вы взяли?
– Не будем далеко ходить. Фирке, ее родной сестре, палец в рот не клади. Ты ей слово, она тебе – два. Почти никогда с вами не соглашается, смело говорит, что думает, и вы ее ой как уважаете и ставите жене в пример.
– Есть такое.
– А чем она лучше? Красивее? Нет. Может быть, умнее? Снова нет, если мне память не изменяет, мудрость тоже с годами не коснулась ее бестолковой головы. Все дело в отпоре, который она с легкостью может дать. Она заставляет себя уважать и с ней считаться. Женщина не должна быть легкой добычей для мужчин. Ее начинают ценить только после сражения. Ее нужно завоевывать. Знаете, чем хороши стервозы? Они держат мужчин в тонусе, не дают расслабиться. Она может быть грубовата, резка, может отвергать попытки ухаживания, а потом раз – и мягкая кошечка. Мужчина ставит ее благосклонность себе в заслугу и парит на седьмом небе от мнимого успеха. А женщина позволяет ему так думать. Дорогой зять, у меня большой опыт, и я точно знаю, что мужчинами нужно слегка пренебрегать. Только тогда вы начинаете нас ценить и хотеть. Обязательно научу Мирку правилам совместного проживания.
– Прекратить подрывные разговорчики! Жена должна знать свое место.
– Как она смогла прожить с вами столько лет! Бедная Мирочка! Она же была красавица, хохотушка, а теперь глубоко несчастна! Неужели вы не замечаете?
– Поосторожней с выражениями. Мне Мирав ничего такого не говорила.
– Как сказать?! Она же знает, что ее мнение для вас ничего не стоит. Вы самодур!
– Но-но!
– Да, именно так! Вы не переносите, если кто-то думает иначе. Мирав вас терпит только ради Менделя. А за что вас любить? Может быть, вы красавец? Нет. Может быть, добрый и ласковый? Снова мимо! Может быть, вы занимаете высокий пост, и ей за это нужно вас уважать? И тут мимо кассы. Да, кстати, иногда самодуров терпят за деньги, но в этом случае вы должны быть щедры и тратить на жену большие средства. Только с ними любой абсурд может выглядеть благородной миссией, и то недолго. А теперь, дорогой зять, я пойду посижу на свежем воздухе, а вы тем временем заварите свежий чай. И прошу, не подавайте мне в грубой чашке. Люблю пить из тонкого фарфора. В нем особенный аромат напитка, красота, игра цвета и даже некая интеллигентность, которую вы всю жизнь презираете. Хотя кому я объясняю! Вам не дано это понять. Надеюсь, после того что было сказано, я могу рассчитывать на кипяток с щепоткой заварки?
