– Ребята, съедите по бутерброду? – спросила миссис Палмер.
– С удовольствием! – с жаром откликнулся проголодавшийся Питер и спросил: – А Офелии рыбу взяли?
– Конечно, милый.
– Ее надо покормить, – забеспокоился Питер. – Папа вчера вечером ничего ей не дал. Сказал, что в дороге ей лучше поголодать.
– Офелия поест после выставки, – сказала вышагивающая впереди миссис Донован. – Она лучше выступит, если будет ждать награду в виде пищи.
Питер нахмурился. Да, он помнил, что перед выставкой часто не кормят собак, чтобы те выполняли все команды, предвкушая зажатый в кулаке хозяина кусочек. Но Офелия-то не собака!
– Миссис Донован, зачем… – начал было он, но начало фразы потонуло в ликующем вопле Кевина:
– Смотрите! Это же кентавры, да?
Из грузовика, припарковавшегося в стороне от стадиона, вывели трех полуконей: темноволосого вороного, русого гнедого и рыжеволосого чалого. Конские крупы лоснились, сияя на солнце, мощные копыта грохотали по деревянным сходням. Мускулистые руки кентавров были скованны наручниками за широкими спинами, на каждом был широкий кожаный ошейник с цепью, за которую тянул человек в униформе с эмблемой выставки.
– Могучие… – завороженно протянул Кевин. – Как Тарзаны, да?
– Нам как раз за ними, – подсказала миссис Донован. – Поспешим. Наше выступление через час, а мне еще надо переодеться. Питер, не забудь посетить туалет. Умойся, причешись.
Питеру не нравилось, что тренерша командует, но он прекрасно видел, что она волнуется. Ревниво разглядывает кентавров, морщит напудренный нос.
– Эти нам не конкуренты, Оливия, – со смешком сообщила она маме Питера. – Кентавры крайне редко выигрывают выставки. Уж Бирмингем – никогда.
– Как их содержат? – поинтересовалась миссис Палмер. – У них такой ухоженный вид…
– Они живут в больших клетках. Были попытки содержать их в вольерах, но кентавры – твари умные и ловкие. И беглецы по природе своей. – В глазах Вайноны Донован мелькнула искра интереса. – Смотрите, вон тот, гнедой, видите? Как косится, строптивец… Воспитан отвратительно, опасен для людей. Его бы вышколить сперва, а потом уже выставлять. У чалого повреждена спина: видите, задние ноги его плохо слушаются. А вороной хорош. Надо будет полюбопытствовать, чьи они. Но после, все после. Вот туда, в ту калитку. И держитесь от кентавров подальше.
Когда полуконей проводили мимо, Питер пересекся взглядом с чалым. Голубые глаза смотрели затравленно и печально. Рыжая челка прикрывала свежий кровоподтек. Лошадиный круп украшали шрамы. Пахло от него вовсе не лошадью, а обычным потом. Чалый посмотрел на Питера, поник головой и прошел за рабочим в калитку.
– Его что – били? – шепотом спросил Кевин. – Как же так? Они же такие роскошные… Слушай, я вспомнил тут… В новостях зимой рассказывали о массовом побеге кентавров в Глазго, кажется. С большой фермы. Сказали, что кентавры заразились чем-то очень опасным, и их пришлось всех… – Кевин запнулся. – Там и маленькие были. Как же так можно?..
Питер не нашел, что ответить. И заволновался: как там Офелия? Где она? Вдруг ей страшно, а его, Питера, нет рядом…
– Добрый день! – приветливо улыбнулась симпатичная девушка в голубом платье со значком-русалкой на белоснежном воротничке. – Это вход для участников. У вас есть виза для прохода в зоны рингов?
– Да, конечно, – торопливо закивала миссис Донован и протянула девушке перехваченные веревочкой билеты. – Взрослый и детский в зону рингов, детский и двое взрослых в ложу для владельцев. Мистер Палмер поможет с выгрузкой и подойдет к вам. Вот его именной билет.
Девушка еще раз улыбнулась и протянула миссис Палмер несколько ярких буклетов:
– Там схема выставки, расписание, каталог с разбивкой по видам. Добро пожаловать!
Когда мимо проходил Питер, девушка склонилась к нему и шепнула:
– Откуда вы?
– Из Дувра, – очень серьезно ответил Питер.
– А с кем приехали?
– Я сопровождаю русалочку.
– О! Удачи вашей хвостатенькой! – умиленно всплеснула руками девушка и приступила к проверке виз у следующих подошедших людей.
Питер, Кевин и дамы прошли узеньким проулком под трибунами и вышли в ярко освещенный широкий коридор. Кругом зеркала, у стен стояли удобные диванчики. Захотелось сесть и вытянуть ноги, но миссис Донован погнала мальчишек в туалет за углом. Кевин, до того погруженный в свои мысли, вышел из туалета чуть ли не пищащим от восторга: все сияло хромом и яркой белизной кафеля, мыло пахло мужским парфюмом.
– Я такое попрошу у папы на свой день рождения, – шепотом сообщил он Питеру, нюхая вымытые руки. – Офигеть же, какое оно здоровское!
– Мальчики, поторопитесь, – помахала им рукой миссис Палмер. – Кевин, нам с тобой вон в тот коридор, Питеру и миссис Донован дальше.
Она присела перед сыном на корточки, взяла за руку, поправила на нем воротник рубашки. Длинные ресницы трепетали как крылья бабочек, улыбка давалась маме с трудом.
– Не волнуйся, – уверенно сказал Питер. – Мы справимся. А у тебя сегодня самое красивое платье.
– Слушай все, что скажет миссис Донован, – строго велела мама, и они вместе с Кевином поспешили в ложу для владельцев оттудышей.
– Кев, с тебя фотографии! – крикнул Питер им вслед.
Миссис Донован схватила Питера за руку и нырнула в толпу, что шумела и толкалась перед ограждениями рингов. Люди стремились посмотреть на оттудышей, кто-то громко восторгался, кто-то восклицал «Бог мой, какое уродство!», щелкали фотокамеры. Пробираясь за тренером, Питер искал взглядом ринг, где располагались русалки. Он успел увидеть на плане выставки в коридоре под трибунами, что это слева от главного входа.
Их пропустили за ограждения, проверив визы, охранники пожелали победы. Питер не хотел победы. Ему важнее было оказаться поскорее рядом с Офелией. «Она же боится людей. А тут столько их, незнакомых, – думал он, с трудом успевая за тренером. – Она голодна, ей не понравилась дорога. Как она все это перенесет сегодня?»
Они прошли мимо ринга кентавров. Полуконей было десятка два, все лоснящиеся, с расчесанными хвостами. Большинство красиво подстрижены, у троих гнедых волосы, переходящие в густую гриву вдоль позвоночника, заплетены в аккуратные косы.
– Миссис Донован, – окликнул Питер. – А почему среди них нет женщин?
– Ты о ком? – спросила она и после того, как Питер указал на кентавров, ответила: – Их самки не особо красивы. Маленькие, приземистые, с неэстетичной грудью. Да и на бои их не выставишь, агрессии не хватает.
– Какие бои? – напрягся Питер.
– Кто сильнее, – лаконично пояснила Вайнона Донован.
Указатель к нужному рингу располагался аккурат за площадкой, где демонстрировались пикси. Их было очень, очень много. Одни в клетках, другие сидели на специальных деревцах в локоть высотой, украшенных искусственными листьями и цветами. Одно из деревьев было металлическим, листья и цветы – из драгоценных камней. Судя по тому, сколько рядом стояло охранников, камни были настоящими. Пикси попискивали, трепетали крылышками, пытаясь не то спрятаться, не то улететь, но их лапки надежно фиксировали тонкие цепочки.
