– Классно он – без седла верхом, – со сдержанным восхищением сказал Питер, глядя пастушку вслед.
– Ничего классного, – фыркнул Йон. – Жопу отобьет. А будет так нос задирать – еще и навернется.
Он проехался по дороге обратно, выписывая «змейку» и рисуя в пыли на обочине зигзаги, повернул назад, разогнался и в нескольких метрах от Питера поднял велосипед на дыбы.
– Этот конь ничем не хуже! – прокричал Йонас и взмахнул кепкой. – Ах-ха!
Последняя корова пересекла дорогу, косясь на мальчишек темным влажным глазом и позвякивая медным колокольцем, и ребята покатили дальше, распевая «Я поднимусь на крышу»:
– «Я поднимусь туда, где воздух чист и свеж! Я уйду от бестолковой толпы и уличного шума и буду смотреть всю ночь на звездное шоу! И ты, милая, можешь разделить это богатство со мной! Можешь со-о мно-ой! На крышу, ввысь! Идем, детка, идем на крышу за мной! Давай, детка, пойдем на крышу со мной!»
Дувр встретил их мелким дождем, и в кафе ребята прибыли мокрыми и слегка охрипшими.
– О, а вон Кевин. – Питер углядел у окошка за столиком знакомую шапку буйных кудрей и помахал рукой: – Хэй-хо, Кев!
– Опозданцы, – с укоризной произнес Кевин и отложил в сторону журнал, когда Йонас и Питер уселись напротив него. – Я думал, усну.
– Что читаешь? – полюбопытствовал Йон, кивнув на яркую обложку.
– «Нью сайенцист».
Кевин хмуро покосился на белобрысого мальчишку и недружелюбно произнес:
– Это ты, что ли, беглый нацист?
– Это Йонас Гертнер, мой друг, – спохватился Питер. – А это Кевин Блюм, тоже мой друг.
– И еврей, – широко ухмыльнулся Йон, глядя на кудрявого в упор.
– Знаешь, я сейчас встану и тебе двину, – мрачно пообещал Кевин.
Йонас расслабленно откинулся на спинку стула.
– Если я встану, когда ты соберешься двинуть, ты не допрыгнешь, – развязно произнес он.
– Давайте уже поедим, а потом пойдем подеремся на улице? – с наигранным весельем предложил Питер.
Повисла тишина. Йонас и Кевин буровили друг друга недобрыми взглядами, и Питер ощущал себя меж двух огней. «Познакомил друзей на свою голову, – думал он. – И что теперь делать?»
– Ах-ха, – первым нарушил молчание Йонас. – Чур, стыкаться будем вон на том газоне. Там бархатцы, в них валяться приятнее. И я бью первым – как и положено нацистскому агрессору. Только сразу наповал. Идет, очкарик?
– Да пошел ты, – огрызнулся Кевин и надулся.
– Как дети малые, – с укоризной сказал Питер и пошел к прилавку выбирать себе напиток и сладкое.
Когда он вернулся, таща поднос с пончиками, любимым мороженым Кева, яблочным штруделем для Йонаса и тремя позвякивающими бутылочками кока-колы, ребята уже передумали драться и перешли на следующий уровень выяснения отношений.
– Да фигня этот твой футбол! – кипятился Кевин, подавшись вперед через стол. – Много ума надо, чтобы мяч пинать? Что он миру даст, а? Где прогресс?
– Прогресс – это здоровые, сильные люди, – приподняв бровь, монотонно гнул Йонас. – Если все уткнутся в книжки, то человечество скоро зачахнет. Но сперва превратится в общество тощих очкариков.
– Ты мои очки не оскорбляй, – гордо заявил Кевин. – Думаешь, футболисты твои очков не носят?
Йонас тихо затрясся от смеха, закрыв лицо ладонями. Питер поставил поднос на стол и подмигнул Кевину:
– Тесла мог запросто испепелить футбольное поле вместе с игроками. А футболисты влегкую затоптали бы Теслу. По-моему, они равны по крутости.
– Ты интересуешься Теслой? – спросил удивленно Йонас, убирая руки от лица.
– Да. Я о нем все знаю! – гордо объявил Кевин и подозрительно поинтересовался: – А ты что, слышал о нем?
– Да, мне отец про него много рассказывал. Ну и слухи ходили, что Анэнербе пыталась его работы внедрять в практику.
– Фигня твоя Анэнербе, – фыркнул Кевин, но взгляд его смягчился.
– Она не моя, но Тесла крут, – лаконично отозвался Йонас и потянулся к подносу: – Ух ты! Пит, да ты просто щедрющая душища! Мегагалактической доброты малый! Я тебе потом за штрудель отдам.
Рукав рубашки задрался, и Питер увидел с тыльной стороны предплечья Йонаса тонкие розовые полосы шрамов, тянущиеся от локтевого сгиба к запястью. Шрамы не выглядели свежими, но Питер был готов поклясться, что три дня назад их не было. Точно: когда они играли в бадминтон у пруда, Йон был в футболке с дурацким Микки-Маусом. Это что, Лу его так поцарапал?
– Йон, – Питер толкнул друга коленом под столом, – это что у тебя?
Йонас вздрогнул, взгляд его испуганно метнулся. Он поправил рукав и сунул в рот большой кусок штруделя. Принялся жевать, мимикой показывая, как ему фантастически вкусно. Кевин огляделся по сторонам и, пока никто из обслуги кафе не видел, быстро открыл бутылочку с колой об край скамейки. Ловко отхлебнув выступившую пену, он поднял бутылочку вверх:
– За торжество науки! – провозгласил он.
– Угум, – с набитым ртом согласился Йонас.
– Йон, я спросил, – спокойно напомнил о себе Питер и взял пончик.
Сахарная пудра щедро посыпалась на колени и рубашку. Йонас с помощью железной крышечки открыл колу себе и Питеру, запил яблочный десерт и только тогда ответил:
– Это результат теста. Научный опыт был. Я почесался граблями.
Кевин рассмеялся, Йонас подхватил. Питер тоже усмехнулся, но в грабли не поверил. «Ладно, – решил он. – Я потом из него вытрясу правду. Может, при Кевине он не хочет говорить, но один на один со мной обязан быть честным!»
– Жалко, что про тебя не напишут газеты, – отсмеявшись, сказал Йонасу Кевин. – Я собираю вырезки про неудачные эксперименты. Знаешь, твои грабли бы украсили мою коллекцию.
– Пит, нарисуй ему статью? С моим портретом, – подмигнул из-под растрепанной челки Йон. – Ты крутой художник. Кев, ты в курсе?
– Само собой! Вся средняя школа за ним ходит и ноет, чтобы тот комикс нарисовал.
– Во-от! Мы сейчас быстренько статейку сочиним, а Палмер оформит. Идет, мистер Палмер?
– Вам это будет стоить десять фунтов! – взрослым басом ответил Питер, старательно надувая щеки.
– Да вы грабитель, а не журналист! – возмутился Йонас, уплетая штрудель и запивая его кока-колой. – Приличные люди платят за интервью!
– А журналисты не оформляют статьи! Это делают редакторы! – со знанием дела объявил Питер и потянулся за вторым пончиком.
Кевин сунул в рот ложку мороженого и вдруг подскочил на месте.
– Я придумал заголовок! «Грабли мира против нацизма»! – завопил он.
– Не! – замахал руками Йонас. – «Бешеные грабли из секретного отдела Британии нападают на фермеров»!
