– Я понимаю… Мне очень жаль Конни, но и Сильвию жаль, ей тоже приходится нелегко.
– О боже, я так глупая! – Франческа прекрасно владела английским, но иногда, когда нервничала, начинала говорить с ошибками. – У меня есть Томаш, он потрясающий, у меня замечательные рестораны, и у меня есть Томми. И когда-нибудь ко мне вернется мой Алексей. Нужно ценить все это, а не жаловаться.
– Я не это имела в виду, но раз уж ты сама все понимаешь… – Клэр рассмеялась. – Знаешь, Алексей такой красивый, умный и добрый, он обязательно найдет дорогу обратно к тебе.
– О, Клэр, как тебе удается всегда подбирать правильные слова?
– Мяу!
Моя школа.
Франческа помогла Клэр уложить детей и уже собиралась уходить, когда Джонатан вернулся домой.
– Привет, милые дамы, – сказал он, целуя Клэр и обнимая Франческу. – Как у нас дела?
– Хорошо, и я уже убегаю, – ответила Франческа. – Пока Томаш не отправил за мной поисковую группу. Еще раз спасибо, Клэр, – сказала она, целуя ее в щеку, и погладила меня на прощание.
– За что это она тебя благодарила? – спросил Джонатан.
– О, она все переживает из-за Алексея. Сам понимаешь, трудный подросток.
– Да, Томаш что-то говорил. Если хочешь знать мое мнение, парень просто открывает для себя девчонок.
– Я тоже так считаю. Как думаешь, у него есть девушка? В конце концов, ему всего четырнадцать.
– Четырнадцатилетние сейчас ведут себя, как двадцатилетние. Они начинают взрослеть гораздо раньше.
– Ты бы не стал так говорить, если бы дело касалось Саммер, – заметила Клэр.
– Нет, ее я буду держать взаперти, пока ей не стукнет тридцать, – сказал Джонатан, и я так и не понял, в шутку или всерьез.
Но позже, уже улегшись спать, я задумался. Меня по-прежнему одолевало беспокойство о моей любимой Тигрице, о том, как я переживу потерю, но в голову то и дело лезли мысли об Алексее и Конни. И я решил, что завтра утром, как только проведаю Тигрицу, надо будет совершить еще одну вылазку. Я собирался навестить Бачка. Если кто и знает, что происходит, так только он, а если и ему ничего не известно, тогда он поможет выяснить, в чем дело. Может быть, это отвлечет меня от происходящего с Тигрицей, хотя казалось, что вряд ли такое возможно.
Глава 12
– Тигрица, мы должны сказать ему. – Я сидел на пороге ее дома.
– Хорошо, но не сегодня. Я неважно себя чувствую, мне нужно поспать. Можешь извиниться за меня? Обещаю, что скажу ему завтра.
Она выглядела очень грустной, и я уже не знал, где чья боль, потому что страдал за нас обоих. Да, я жалел себя и чувствовал опустошенным при мысли о том, что теряю ее, но в эту минуту я отбросил эгоизм и сосредоточился на бедственном положении Тигрицы. Ведь это она смертельно больна. А я даже не задумывался о том, как она страдает, и мне стало стыдно. Я понимал, что должен быть добрее к ней, забыть о себе, хоть это и нелегко.
– Конечно, тебе нужно отдохнуть, и завтра Джорджу скажешь не ты. Мы скажем. Встретимся здесь после завтрака. И… я люблю тебя.
– Я тоже тебя люблю, Алфи, прости меня…
– Тебе не за что просить прощения. Просто думай сейчас о себе, а я позабочусь обо всем остальном. В конце концов, это у меня хорошо получается.
Нам обоим удалось слегка улыбнуться, прежде чем мы расстались. Теперь надо было придумать, как удержать Джорджа подальше от Тигрицы, и я нашел идеальное решение: взял его с собой к Бачку. Как я уже говорил, до ресторана можно было дойти пешком, но все-таки он был достаточно далеко, и я мог увести Джорджа с Эдгар-Роуд на несколько часов. Я надеялся, что, когда мы вернемся, дети уже придут из школы и домашняя суматоха отвлечет Джорджа, так что ему больше не захочется выходить на улицу. Пока это был мой единственный план.
Я нашел Джорджа в саду на заднем дворе, когда он уже собирался зайти в дом.
– Ты был у Ханы? – спросил я.
– Да, но Сильвия сегодня дома, поэтому нам не удалось поболтать. Я хочу навестить маму Тигрицу.
Мое сердце словно пронзили ножом.
– Хорошая идея, но мне нужно сходить к Бачку. Не хочешь составить мне компанию? – предложил я, стараясь выглядеть беззаботным.
– О да, с удовольствием повидаюсь с Бачком. А к маме Тигрице я ведь могу сходить в любое время, когда захочу.
О боже. Как я и думал, мое сердце просто разрывалось от боли.
Всю дорогу Джордж болтал без умолку и, кажется, даже не замечал моего подавленного состояния. Я чувствовал, что если заговорю, то не удержу страшную правду, а для Джорджа, полагаю, было крайне важно услышать ее от нас с Тигрицей. В конце концов, в этом и заключается воспитание. Поэтому я пытался мяукать в нужных местах, вслушиваясь в его веселую болтовню. Я не мог представить Эдгар-Роуд без Тигрицы. Это казалось неправильным, верхом несправедливости.
– Пап, мы уже пришли, а ты все где-то витаешь, – сказал Джордж, когда мы проскользнули на задний двор ресторана.
– Извини, сынок. – Я решил, что нужно держать себя в лапах, и не только в ближайшие несколько часов, но и после… Нет, к мыслям о «после» я еще не был готов.
Мы застали Бачка за утренним туалетом.
– О, какой приятный сюрприз! – воскликнул он, как обычно, искренне радуясь нам.
Джордж сразу помчался к мусорным бакам посмотреть, нет ли там мышей, и на этот раз я отпустил его без возражений, потому что хотел поговорить с Бачком наедине.
– Я подумал, что лучше всего спросить у тебя: не знаешь ли ты, что происходит с Алексеем? Франческа заходила к нам вчера и была очень расстроена.
– Как интересно! Знаешь, вчера вечером я слышал ее разговор с Томашем, когда они закрывали ресторан. Он сказал, что она ведет себя глупо, что Алексей, может, и стал немного скрытным и залипает в телефоне, зато он не пьет, не курит, не балуется наркотиками.
– Ох! Он ведь не употребляет наркотики, да? – Я как-то упустил из виду, что мальчишек подстерегают такие опасности.
– Нет, Алфи, успокойся. Я знаю, что Алексей прокрадывается сюда тайком от родителей. Насколько я могу судить, он, похоже, завел подружку.
– О, всего-то? – Я почувствовал облегчение. Подружка – это здорово, и это не повод для беспокойства.
– Да, и он говорил ей, что хочет рассказать о ней своим родителям, но она почему-то возражала. Кажется, после знакомства с тобой я стал любителем подслушивать чужие разговоры. – Он рассмеялся, и я тоже не смог сдержать смех. До нашей встречи Бачок вел замкнутый образ жизни и занимался только собой. Поначалу он и меня пытался держать на расстоянии вытянутой лапы, но со мной такие номера не проходят, так что вскоре мы стали лучшими друзьями, и теперь он знает обо всем, что происходит вокруг.
