– Молодой человек, купите кроличка! Кролик – символ плодовитости и счастья в личной жизни, – безнадежно обратился ко мне ма́сочник. И, заметив, что я не задерживаюсь, добавил уже совсем грустно: – Два по цене одного. – И когда я был уже совсем далеко: – Презерватив в подарок!
Так выглядит коммерческий крах. Надо было спросить, не Вова ли Челси его зовут.
Конечно же, торговали тут и сувенирами: магниты на холодильник в виде трех ампирных домиков с подсвеченными окнами за три цинка, светятся от батарейки ААА. Наклейки в виде лампочек накаливания с подписью Town of Light
[36] – такую штуку на холодильник я, может, себе бы и купил, если б планировал когда-нибудь вернуться в квартиру с холодильником. За туристическим хламом пошел другой хлам – ювелирный, и, хотя ни золото, ни бриллианты уже давно ничего не стоили, товар был заботливо накрыт стеклянными витринами, чтобы не искушать ловких на руку. У самых дорогих вещиц были установлены фонарики, которые помогали камням раскрывать свои достоинства. Я невольно скользнул по прилавку взглядом и внезапно остановился – идущие сзади налетели на меня и недовольно буркнули.
Между серьгами из обточенных в форме груши полукаратников за пять цинков и перстнем с огромным черным бриллиантом в ту же цену лежал золотой регал. На нем – вписанные в круг кирка и циркуль, ниже – корона, выложенная небольшими бриллиантами. Значок масонов.
– Я вижу у вас вещь, принадлежавшую человеку, которого я знал, – обратился я к продавцу, который хлебал растворимый суп из термоса.
Он поднялся с пластикового стула с энтузиазмом, но при взгляде на мое пальто коммерческий азарт на его лице погас.
– Тут все вещи принадлежали людям, которых кто-то знал. – Реплика прозвучала флегматично.
– Но кто принес этот регал? – Я ткнул в стеклянную витрину, и мой палец оставил на ней черный развод.
– А, это? Только что притащили, еще ценник не выставил. Какой-то козлобородый. С глазами как у Раскольникова. Фамильная реликвия? Могу за три цинка отдать.
– А бородка остренькая у него была? – Я попытался нарисовать мефистофелевский клинышек, но он заметил только мои перепачканные пальцы.
– Остренькая не остренькая, но держался Раскольников так, что я пересчитал товар после его ухода.
Он подозрительно оглядел меня, и я понял, что он пересчитает товар и после моего ухода. Плохая новость заключалась в том, что царство Доброго Царя перешло в плохие руки. Хорошая – в том, что сам Царь смог добраться до Города Света.
Отойдя от берега, я нырнул в человеческую реку, и течение подхватило меня и понесло через торговцев печеными каштанами, глотателей огня, парней, которые кувыркались под испанский рэп. И стоял тут на картонке белый в черных подпалинах мопс, собаку можно было погладить и потискать в руках пять минут всего за цинк, и стало мне от этого мопса грустно, и я попробовал поймать чей-нибудь приветливый взгляд, потому что человеку свойственно всматриваться во взгляды, когда он чувствует себя слабым. Но люди отворачивались. Мелькнула мысль, что именно таким, перепачканным, и надо сочувствовать, если видишь их на своем пути. Ведь они – самые беззащитные из нас, и им больше всего нужна твоя улыбка.
Толпа была бессердечна в своем праздничном убранстве. Это было состязание мод, стилей и причесок. Люди измерялись яркостью, а не тишиной в их глазах.
На одном из почти безлюдных островков праздничного потока стоял киоск, распространявший аромат, который забился ко мне в ноздри, подчинил волю и поволок за собой, будто быка за колечко в носу. Внутри все было как положено: раскаленная до красноты электрическая спираль, мясной конус рядом с ней и зажаренные обрезки, булькавшие в масле в сетке из нержавейки. Рядом стояли лоточки с салатом, немного пересушенной картошкой фри, капустой и другими составляющими донера. «Большой – 4 цинка, маленький – 3 цинка», – сообщал ценник.
Чувствуя, что слюна на языке скворчит, как те образки мяса в масле, я обратился к повару:
– Салям алейкум, уважаемый хозяин. Могу ли я спросить, из какого мяса сделано ваше кушанье?
– Мы используем в донерах только лучшую биокурятину, выкормленную картошкой и зерновыми смесями.
– Просто пахнет так, что… – Я сглотнул. – Как в прошлые времена. И что, никаких заменителей?
– Вы – в Городе Света, бей-эфенди. – Торговец сделал движение в сторону мясного конуса, как будто представляя мне почетного гражданина города. – За стеной вас могут накормить крысами и называть это донером или биточками из тараканов, и назвать это кёфтэ, но не в Городе Света.
– Скажите, а нет ли у вас особой инструкции по обслуживанию Кавалера Карнавала? Может, вы могли бы бесплатно накормить? – Я принял важный вид: расправил плечи, разгладил складки пальто так, что с них слетела тучка угольной пыли.
Повар посмотрел на меня, будто пытаясь узнать:
– Кавалер Карнавала…
От его взгляда я утратил надежду. Но все же попытался:
– Мужское воплощение праздника. Мне бы хватило маленького донера с двойной картошкой. Кетчуп, майонез, без лука.
– Нет, бей-эфенди, про Кавалера Карнавала я никогда не слышал. – Он развел руками. – Даму Карнавала узнать легко. Она ходит в деревянных башмаках, из-за чего возвышается над толпой. В этом году Гильдии выбрали Дамой девушку из Пшенок. Которые цинк майнят. Очень богатые, черти. А вот про Кавалера Карнавала я слышу в первый раз. У вас, может, продуктовый талон есть? Или визитка?
Я отрицательно покачал головой. Лицо мое выражало отчаяние путешественника, прошедшего через пустыню и обнаружившего, что впереди был всего лишь мираж.
– Тогда, боюсь, не могу вас угостить, потому Гильдии не компенсируют мне издержки… – Эту фразу я уже не дослушал.
Впереди над толпой возникло выкованное винтажным шрифтом Tall Deco слово «Метрополь», и оставалось только надеяться, что оттуда меня не погонят так же, как погнали от киоска с донерами.
Надо отметить, что блэкаут застал отельный бизнес в фазе его последних судорог. Так же как Uber и его последователи убили идею такси, а Lonely Planet придушил идею туристических агентств, Airbnb с помощью Интернета обанкротил гостиничный бизнес, существовавший дольше, чем литература и театр. Когда свет погас, в мире оставалось три типа съемного жилья:
1. «Гостевой дом» для прохвостов с подозрительной кредитной историей, которые не могли рассчитаться за проживание через онлайн-сервисы.
2. Тарифицируемый по часам отель для свиданий, куда шли пары, которые не хотели, чтобы их совместный отдых фиксировался в выписках по счету.
