Засы́пав остатки костра, я направился к тропинке, но, вероятно, при этом слишком шумел, хотя мне и казалось, что я скольжу между деревьями, как беззвучная тень. Только успел высунуться из чащи, как мне в хребет уткнулось что-то твердое и стальной голос скомандовал:
– Стой! Раз, два!
Я замер, автоматически поднимая руки. Обернулся и не увидел за собой ничего. Даже белков глаз, которые обычно человеку спрятать сложно.
– На колени! – скомандовал тот же голос, снимая с моего плеча оружие.
Я подчинился, выкручивая шею и пытаясь рассмотреть, что это за невидимое создание меня задержало. Проворные пальцы тем временем забрали у меня и рюкзак. Чудак человек! Думает, что меня можно ограбить! Что у меня могут быть ценные вещи! Захватчик щелкнул фонариком и снял с лица какое-то устройство. Кажется, это был военный тепловизор. Ночное ви́дение. Такая цацка сдавалась в аренду на рынке в Грушевке за цинк и, похоже, жрала его быстрее, чем Герда – кошачий корм. Пять минут стоили два полных заряда. Но штука полезная, я не пожалел четыре цинка, чтобы десять минут побродить вокруг и поглазеть на то, как выглядят фигурки людей в разных спектрах. Человек, который меня остановил, был, должно быть, очень богат.
Он быстро обшарил мои карманы, нашел нож, достал его, расстегнул рюкзак и стал очень профессионально его потрошить. Он не был похож на бестолковых прислужников Царя Горы. Фонарик, прикрепленный под стволом короткоствольного автомата с глушителем, высвечивал каждый шов в моем рюкзачке. Заметив бутылку, в которой плескались остатки фирменного виски, он не стал ее конфисковывать. Значит, целью был не грабеж.
– Так. Встал. Иди прямо, – дал команду стальной голос.
Поднимаясь, я успел разглядеть фигуру, одетую в черное. Двигалась она абсолютно беззвучно, и, пока я шел к асфальту – а именно туда меня направил захватчик, – у меня было ощущение, будто за спиной у меня никого нет и я просто придумал чудака с тепловизором.
– Стой! Раз, два! – напомнил о себе голос сзади, как только мы дошли до дороги. – Руки за спину, сел на корточки!
Я осторожно опустился на асфальт. Сидеть в такой позе с руками за спиной было очень неудобно. Тело заваливалось назад, я наклонился вперед и немного приподнялся на цыпочки. Но уже через дюжину вдохов пальцы ног заболели, пришлось отклониться и опереться грудью на колени. Через три минуты такого мучительного балансирования все, что было ниже коленей, настолько безнадежно затекло, что если бы я решил сейчас встать и побежать, то не смог бы сделать и пары шагов.
Похоже, мой опытный захватчик на это и рассчитывал, не зря же не почесался даже меня связать. Скорее всего, он действовал по инструкции, придуманной для таких ситуаций задолго до того, как тепловизоры стали устройством, полезным круглые сутки напролет.
Скоро со стороны дороги, ведущей от Элеваторов и Заправки, донесся конский топот. Кони шли неторопливо, и было их немало. Там суетилось множество огоньков, издалека все это напоминало дискотеку. Немая фигура, стоявшая рядом со мной, три раза включила и выключила фонарик, предупреждая тех, кто приближался. Ему ответили одной вспышкой.
– Встать. Пять шагов к обочине, – приказал он мне.
Я поднялся на ноги, которые меня почти не слушались, предсказуемо бухнулся снова на колени, и вот так, почти ползком, исполнил его приказ. Пока я переползал, в мышцы поступила кровь, и в икры, щиколотки и ступни воткнулись маленькие иголочки. Гостей я встретил с праздничным выражением лица: так меня еще не корчило.
Сначала из темноты появилось шесть фигур, по три с каждой стороны. Они обшарили фонариками асфальт и обочины, возможно, ища взрывные устройства. У них были «калашниковы» с подствольными фонарями, переносные пулеметы и даже антикварный однозарядный гранатомет М7-9. Парад стрелкового оружия миновал нас в молчании, только металл позвякивал при каждом шаге. За ними тянулись три фургона основного обоза. Запряженные каждый четверкой лошадей, фургоны были поставлены на капитальные шасси из безвоздушной резины. По бокам они были укреплены листами металла. Установленные на подвижных платформах скорострельные пушки, снятые с БМП, придавали повозкам необычайно поэтичный вид. Последний фургон, тоже окруженный взводом охраны, остановился рядом с нами.
– Кто тут у тебя такой красивый? – спросил у моего захватчика саркастический голос. Вспыхнул прожектор, направленный прямо на мою скривленную физиономию.
– Захватили разведчика свиножопых. Прятался в лесу около Оракула. – Слово «рыскун» эти люди не использовали.
– А вы таки не знаете, почему Оракул потух? – спросил из фургона другой, властный голос. Он говорил с вопросительной интонацией, даже когда ни о чем не спрашивал.
– А у этого чё с мордоглядом? Ты ему что, аппендицит вырезал? – спросил первый.
– Да меня тут жабой поставили. Ноги затекли, – пробормотал я, но никто меня не слушал.
– Этот поселянин похож на разведчика, как я – на Моше Даяна, я вам скажу! – проговорил властный голос сверху. Он обратился ко мне:
– Вы кем таким будете?
– Надо идти, нельзя караван растягивать, – начал нервничать один из тех, кто стоял позади телеги.
– Я – Книжник. Иду в Город Света. Со свиноголовыми не знаком.
– Какой-то он дохлый. И в пальто. С чегой-т ты взял, что он разведчик? – спросил саркастичный.
– Свиножопый, однозначно. У него ни цинка с собой нет.
– А чёй-т у тебя при себе цинка нет? – поинтересовался издевательский голос.
– Закончился весь, – мрачно ответил я.
– Что будем с ним делать, товарищ Караванщик? – с иронией в голосе обратился саркастичный к властному. – Предлагаю стрельнуть в сторонке, просто на всякий случай. Чтобы минимизировать риски. Вдруг и правда свиножопый. – Мне показалось, что он шутит. Он снова обратился к моему захватчику: – А оружие было у него?
Тот молча показал мой нож и ружье.
– А можно ли мне поинтересоваться, как зовут по имени этого вот вашего специалиста? – нетерпеливо спросил у кого-то властный голос изнутри фургона. – Я их все время путаю, потому что похожи они, как селедки в бочке Хацкеля Мордуховича Шагала, я вам скажу. Третий сон без отдыха, а как обратиться – не знаю.
– Этот – рядовой взвода альфа, фронтальное обеспечение.
– А имя, данное мамой, которая его родила в этот многогрустный мир, у него есть?
– Как тебя зовут? Саша, кажется?
– Сергий, – ответил неуверенно мой компаньон. Видимо, он уже сам успел забыть свое человеческое имя.
– Сереженька! Дорогой вы мой! Вы видите у встреченного нами сельского жителя свиное рыло? Или, может, копыта? Тоже нет? Так я вам скажу, Сереженька, что этот деревенский и свинорылые – это две большие разницы! Вы куда шли себе? – спросил голос у меня.
– В Город Света. – Я поднял голову, жмурясь в свете прожектора.
