Женщины группками расположились за четырьмя большими столами на веранде. Некоторые сидели спиной к Элис, лица других были заслонены. Но некоторые из них сидели к Элис в анфас. Они все были разного возраста. У одной шея была покрыта изящной татуировкой с лазурными птицами. На другой были эффектные очки в черной оправе. Там была женщина, у которой в волосы были вплетены крапчатые перья. Элис разглядела и еще одну: ее губы были идеально накрашены ярко-красной помадой, хотя лицо было грязным от пота и пыли.
Столы были накрыты белыми скатертями, уставлены зелеными салатами, запотевшими кувшинами с ледяной водой с кусочками лимона и лайма, тарелками с запеченными овощами, глубокими мисками с кишем и пирогом, горшочками с нарезанным авокадо и вазочками с клубникой. Хвост Гарри торчал меж двух стульев и непрерывно ходил из стороны в сторону. Элис, крадучись, сделала еще шажок. В центре каждого стола стояло по вазе такой широкой, что Элис усомнилась, чтобы кто-нибудь мог обхватить ее руками. Над каждой клубились шапки цветов. Как бы они понравились маме!..
– Вот и ты.
Элис испуганно отшатнулась.
– Новая одежда тебе идет, – сказала Джун из коридора у нее за спиной.
Элис не знала, куда девать глаза, поэтому уставилась на свои нежно-голубые ботинки.
– Элис, – начала Джун, протягивая руку, словно хотела погладить ее по щеке.
Элис уклонилась, и Джун тут же отдернула руку, браслеты звякнули.
С веранды донесся смех.
– Что ж, – Джун глянула через дверное стекло, – пойдем пообедаем. Цветам не терпится познакомиться с тобой.
8
Ванильная лилия
Значение: Посланник любви
Sowerbaea juncea / Восточная Австралия
Многолетнее растение со съедобным корнем; растет в эвкалиптовых чащах, лесистой местности, степях и на субальпийских лугах. Похожие на травинки листья обладают сильным ванильным ароматом. Цветы – от розовато-лиловых до белых, лепестки напоминают бумагу на ощупь и тоже имеют сладкий ванильный запах. После пожаров пускает новые ростки.
Джун распахнула стеклянную дверь. Сидевшие за столами женщины затихли. Она оглянулась и жестом пригласила Элис следовать за ней.
– Цветы, это Элис. Элис, это Цветы.
Их бормочущие приветствия вспорхнули и зашелестели по коже Элис. Она ущипнула себя за запястье, чтобы отвлечься от неприятного ощущения в животе.
– Элис, – Джун сделала паузу, – моя внучка.
Послышалось несколько одобрительных возгласов со стороны Цветов. Джун выждала несколько мгновений.
– Она приехала, чтобы присоединиться к нам в Торнфилде, – сообщила она.
Элис стало интересно, была ли среди них женщина с голубыми волосами, но любопытство оказалось недостаточным поводом, чтобы она заставила себя встретиться взглядом с кем-то из них. Никто не проронил ни слова. Гарри подошел бочком и сел у ее ног, привалившись к ней всем телом. Она благодарно похлопала его.
– О’кей, – нарушила тишину Джун, – тогда давайте есть. А, нет, секундочку, подождите. – Она окинула взглядом женщин, – Твиг, где Кэнди?
– Заканчивает на кухне. Она сказала начинать без нее.
Элис увидела, что голос исходил от сухопарой женщины с ореолом темных волос вокруг ясного, открытого лица. Она улыбнулась так, что по коже Элис прошла волна тепла, как будто она вышла на солнце.
– Спасибо, Твиг, – кивнула Джун. – Элис, это Твиг, она присматривает за Цветами и ведет хозяйство Торнфилда.
Твиг улыбнулась и помахала. Элис попробовала улыбнуться в ответ.
Джун двинулась дальше вокруг стола, представляя Цветы. Эффектные очки носила Софи. Перья были в волосах у Эми. Робин красила губы красной помадой. А у Миф на бледной шее были татуировки с лазурными птицами; когда она улыбнулась и кивнула Элис, их крылья задвигались. Другие имена пронеслись мимо Элис потоком. Некоторые из них – Флиндер, Танмайи и Ольга – она никогда прежде не слышала. Другие – Франсин, Розелла, Каролина, Бу – встречались ей в разных историях. Элис никогда не доводилось видеть таких старых людей, как Бу; ее кожа, вся в морщинах и складочках, походила на бумагу, да и сама Бу была словно живая страница из книги.
Когда Джун закончила с церемонией знакомства, она усадила Элис за стол. Возле ее места красовался венок из желтых цветов; они были похожи на маленькие короны.
– Железновии означают приветствие незнакомцу, – чопорно произнесла Джун, сев рядом с Элис.
Казалось, что ее руки никогда не перестают дрожать. Элис спрятала ноги под стул.
– Приступайте, Цветы, – скомандовала Джун, взмахнув рукой, ее браслеты звякнули.
По команде веранда пришла в движение. Миски переходили из рук в руки, стаканы ударялись и роняли капли с запотевших стенок. Стук и звон ложек, погружающихся в очередное блюдо, и щипцов, подхватывающих кружочки баклажана, время от времени перемежались с воодушевленным лаем Гарри. Гул женских голосов сперва усилился, а потом стал затихать, когда все уже набрали полные рты. Элис представила себе, что это стая чаек кричит над мокрым песком, на котором разворачивалось пиршество из раков ябби. Она продолжала сидеть, опустив подбородок на грудь и смутно осознавая, что Джун разговаривает с ней, накладывая всего понемножку в ее тарелку. Элис была слишком занята венком из желтых колокольчиков, чтобы думать о еде. Приветствие незнакомцу. Джун была ее бабушкой и опекуншей, но она была незнакомкой. Несмотря на жару, Элис дрожала. Когда ей показалось, что никто не смотрит, она вытащила несколько железновий из венка и спрятала их в карман.
Она рассматривала женщин, сидевших вокруг столов. У некоторых из них был грустный взгляд, который прояснялся, стоило им улыбнуться. В волосах нескольких из них, как у Джун, мелькало серебро. Когда они ловили на себе взгляд Элис, они махали ей, словно она делала их счастливыми, словно была чем-то, что они потеряли и нашли. Из наблюдений за ними, за тем, как они откликались на движения друг друга и делали все синхронно, у нее родилось ощущение, что они исполняют танец, который исполняли уже тысячу раз. Элис вспомнила сказку, которую читала вместе с матерью: это была история о двенадцати танцующих сестрах, которые каждую ночь исчезали из своего замка. Сидя на веранде среди этих женщин, каждая из которых была облачена в свою печаль, как в изысканнейшее бальное платье, Элис чудилось, что она уснула и проснулась в одной из маминых сказок.
Когда после обеда убрали посуду и Цветы вернулись к работе, Джун и Элис остались вдвоем на веранде за домом. Сочный полдень был напитан запахами запеченной земли и кокосового солнцезащитного крема. В отдалении верещали сороки и болтали кукабарры. Гарри, порядком наевшийся подачек со стола, развалился рядом.
– Пойдем, Элис, – позвала Джун, широко раскинув руки, – я тебе все тут покажу.
Элис последовала за ней по задней лестнице, которая спускалась к рядам цветов. Вблизи они оказались выше, чем выглядели сверху. Ощущения были те же, что и в зарослях тростника, так что Элис на миг остановилась в замешательстве.
