Взгляд Фреден не сдвинулся ни на дюйм, на ее лице не появилось никакого выражения.
Бергер продолжил:
– Это было на ферме недалеко от Умео, девочке было десять лет, и звали ее Натали Фреден. Она действительно не хотела больше жить.
Он снова опустил глаза, посмотрел на пол, далеко в глубину. В нем росла ярость, раскаляясь докрасна, добела. Бергер резко встал, схватил ноутбук, услышал, как тот хрустнул у него между пальцев, почувствовал, что рана на правой руке разошлась, наклонился над столом и заорал так, как не орал уже несколько лет:
– Кто ты такая, черт побери?
Ее взгляд больше не был направлен на него. Она не отрываясь смотрела куда-то, но не в его сторону. Бергер услышал в ухе голос Ди, пытающейся его утихомирить, и вырвал из уха «ракушку».
Тут он заметил, куда смотрит Фреден. На красную лампочку. Их взгляды ненадолго встретились. Воздух меж ними был пропитан ядом. И в нем кружили демоны.
Бергер схватил правой рукой выключатель и вырубил его. Кровь забрызгала стену. Маленькая красная лампочка погасла.
Натали Фреден наклонилась в его сторону и прошипела:
– Поверь мне, ты не хочешь узнать, кто я такая.
Дверь контрольной комнаты распахнулась. В допросную ворвались Ди и Аллан. Бергер схватил ноутбук и швырнул его в стену. Кнопки молниями разлетелись по полу.
– Отведите ее в камеру, меня от нее тошнит, – закричал Бергер. – Полная изоляция, никаких контактов с кем бы то ни было. Сейчас же!
Он вылетел из комнаты. Рухнул на стул у своего рабочего стола. И остался неподвижно сидеть в темноте, уставившись в никуда.
Вскоре он почувствовал у себя на плече легкое касание руки. Первоначальное раздражение сменилось утешением, рука коснулась его сердца, обхватила его и успокоила.
– Я чувствую то же самое, Сэм, – сказала Ди. – Она действует дьявольски умело.
– Слишком умело, чтоб ее, – прорычал Бергер. – Она же чертов профессионал. Именно из-за этого все шло наперекосяк с самого начала.
Он встал. Мысли без слов носились у него в голове. Догадки.
– Останься здесь, – сказал он и ушел. Пробежал по коридорам, вниз по лестницам. Совершенно запыхавшись, пронесся через медиакабинет и распахнул дверь в скворечник Силь. Пятилетняя Мойра спала так же мирно, как несколько часов назад – казалось, она даже ни разу не шевельнулась в своей импровизированной постели, сооруженной из разложенного офисного кресла. Зато ее мать выглядела совершенно иначе. Она сидела бледная, взлохмаченная, с таким видом, словно давно уже ждет не дождется Бергера.
– Черт бы тебя побрал, – сказала Силь.
– «Виборг Детальист АБ». Что это такое?
– Ничего… хорошего.
– Я был уверен, что слышал это когда-то, при каких-то мутных обстоятельствах. Это СЭПО
[3]?
– Не знаю, СЭПО ли это, но именно там их кроты получают материалы. У них есть всё. И говоря это, я имею в виду действительно всё.
– Включая велосипеды средненькой марки «Рекс». Работающий под прикрытием тайный агент СЭПО. Твою мать!
Силь с усталым видом кивнула и сказала:
– Когда я попыталась пробраться в базу окольными путями, обнаружилась целая серия аномалий. Я предполагаю, что это связано с тем, что с первого января СЭПО стала самостоятельной организацией. Там царил хаос из-за реорганизации. Брандмауэры одно время плохо работали, и мне удалось туда попасть, откатившись назад во времени.
– Аномалии?
– Прежде всего список, – глухо сказала Силь. – Всего в несколько кликов. Которые, вероятно, стоили мне моей карьеры. Или еще чего похуже.
– Прекрати, Силь. Список?
– Личности внедряющихся агентов. Поделены на «внутренние ресурсы» и «внешние ресурсы».
– Что за чертовщина, – воскликнул Бергер. – У них есть список? Они там что, дурака валяют?
– Ох, я надеюсь, что я достаточно замела следы, – простонала Силь и испуганно посмотрела на спящую дочь. Я должна была как следует замести следы. Не может быть, чтобы остались какие-то указания на меня. Не может быть.
Бергер выдохнул. Осмотрелся. Ничего не увидел. Не увидел даже Мойру на разложенном кресле. Определенно не увидел, как она открыла глаза и посмотрела на него, как будто он привиделся ей в кошмаре.
– Хорошо, – сказал Бергер. – Хорошо. Успокойся, Силь, сделай несколько глубоких вдохов и все такое. Нам надо извлечь максимум из этой ситуации. У тебя есть тот список с ботоксом?
– Что? О чем ты?
– Ботокс. Список пациентов, которым делали инъекции ботокса против мигрени. Это единственное, чего не могли подделать. Никаких морщин на лбу. Этого не сфальсифицируешь.
– О’кей. Да, вот он. Чего ты хочешь?
– Сопоставь список пациентов со списком агентов.
– А, – сказала Силь, и намек на цвет вернулся на ее лицо. Она постучала по клавиатуре, потом резко оторвалась от компьютера.
Компьютер стоял и работал, а Силь повернулась к Бергеру.
– Что происходит, Сэмми? Натали Фреден из СЭПО? Внедренный агент?
– Не знаю. Понятия не имею.
Какое-то время они смотрели друг на друга. Потом компьютер звякнул. Силь быстро повернулась к нему, еще немного постучала по клавишам.
– Действительно есть одно имя, – слабым голосом сказала она. – Из «внутренних ресурсов». Начала лечение хронической мигрени ботоксом в каком-то месте, которое называется Эриксбергская клиника, в апреле полтора года назад. Женщина, тридцать семь лет.
– Что значит «внутренние ресурсы»? Она полицейский?
– Да, внешними может быть кто угодно от наемников до карманных воришек. Внутренние – это полицейские, которые работают под прикрытием. Но в данном случае она также занимается внутренними.
– Теперь я не понимаю, о чем ты.
– Внутренними расследованиями.
Бергер почувствовал, что летит вниз. Никакой защиты, никакой твердой почвы нигде. Нагоняющая клаустрофобию комнатка начала крутиться, и за этим головокружением он увидел взгляд Натали Фреден, очень явно направленный на красную лампочку. Он увидел, как она наклоняется к нему и шипит: «Поверь мне, ты не хочешь узнать, кто я такая».
И все встало на свои места. Почти все.
– О’кей, – сказал он. – О’кей. Как ее зовут?
– Молли Блум. На самом деле изначально актриса.
– Есть домашний адрес?
– Послушай, Сэм…
– Есть домашний адрес?
– Стенбоксгатан, 4, Эстермальм.
Бергер метался по тесной и душной комнате, тяжело дыша, пытаясь думать. Не очень получалось. Все же он сказал:
