– Все, хватит! – скомандовала мама, и Гретхен послушно завернула кран.
Она растянулась во весь рост. Тут взгляд ее упал на мамину весовую таблицу на стене.
– Здорово! – сказала Гретхен. – Уже на семь килограммов похудела! Такого еще не бывало!
Гретхен выглянула из-под пенной перины и оценивающе посмотрела на маму:
– Да, результат налицо!
Причем сказано это было не в порядке утешения, а совершенно искренне. Еще недавно, когда мама сидела на корзине, крышка была совсем не видна, а теперь справа и слева выглядывали края – сантиметра три-четыре с каждой стороны.
– Да, клетчатую юбку я уже на четыре клетки ушила! – гордо сообщила мама.
– Это же почти шесть сантиметров! – ахнула Гретхен.
– Семь, – поправила мама. – В груди уже минус девять, в талии – минус четыре. С талией бороться труднее всего.
Мама поднялась, чтобы посмотреться в большое зеркало. Но зеркало все запотело, и пришлось его обтирать.
– До замужества я весила пятьдесят килограммов! Но разве с этими обжорами Закмайерами можно остаться в форме?! Ну ничего, вот увидишь, я еще верну свое! Голову даю на отсеченье!
Гретхен в этот момент погрузилась под воду, изображая подводную лодку.
– Ты и сама у нас мастер поесть! – сказала Гретхен, высунув нос из пены.
– Что ты говоришь? – переспросила мама, продолжая вытирать зеркало.
– Что ты сама любишь поесть! – повторила Гретхен, резко вынырнув из-под белого одеяла и отплевываясь – пена попала ей в рот.
– Но при такой жизни это единственная радость, – отозвалась мама, глядя на свое отражение в сверкающем зеркале. – К тому же мне казалось, что раз уж я вышла замуж за Закмайера, то нужно жить по правилам, заведенным в этой семье.
Слушать такие речи Гретхен было неприятно. Ей казалось, что у мам таких проблем быть не должно. Мамам вообще по возможности надо обходиться без проблем. Ну, в крайнем случае можно волноваться о том, чтобы денег на все хватало, дети хорошо учились и в доме был порядок. На худой конец пусть беспокоятся о своей фигуре, но только причина должна быть простой и ясной: например, мало прошлогоднее платье, в которое непременно хочется снова влезть. А тут какое-то глобальное неудовольствие!
Размышления о допустимых границах материнских тревог, вероятно, отразились на лице Гретхен. Мама это заметила и поспешила замять семейную тему.
– Прости, болтаю невесть что, – сказала она со вздохом, собрала с пола мокрую одежду дочери и собралась уже выходить из ванной комнаты.
– А кстати, как было у профессора? – поинтересовалась Гретхен, вспомнив, что давно уже хотела задать маме этот вопрос.
– Да ничего, только непривычно как-то, когда перед тобой за каждый чих рассыпаются в благодарностях, – ответила мама, прислонившись к дверному косяку. – У него и убирать-то там нечего. Абсолютная чистота. Ну, с собакой погуляла… Но пес у него ползает как черепаха – можно заснуть на ходу!
Мама опять уселась на корзину с грязным бельем.
– Работа не пыльная, как говорится, – продолжила она и принялась подсчитывать, сколько заработает к осени, если будет ходить к профессору пять дней в неделю. Сумма получалась солидная.
– И на что ты потратишь эти деньги? – спросила Гретхен.
Мама замялась. Как будто обдумывала, посвятить Гретхен в свою тайну или нет. Но обдумать до конца эту мысль мама не успела, потому что из детской комнаты донесся громкий крик. Кричала Магда, которая с ревом влетела в ванную комнату и протянула маме игрушечную собачью конуру c фигуркой Снупи на крыше. Конура была копилкой, снизу она затыкалась плотной резиновой пробкой. Но сейчас на месте пробки зияла дыра.
– Чисто-пусто! – сообщила Магда, обливаясь слезами. – Целых два шиллинга и сорок грошей – фьють! Грабеж!!!
Мама попыталась успокоить Магду, но та утешилась только после того, как мама пообещала в качестве компенсации подарить ей двадцать шиллингов и как следует отчитать Гансика. Потому что Магда ни минуты не сомневалась, что обчистил ее именно он. Получив полное удовлетворение, Магда утерла слезы и, для порядка продолжая всхлипывать, удалилась за дверь.
– А что это за история с Кальбом? – спросила мама. – Если верить Гансику, ты хотела вытянуть у него десятку и потому пошла с этим типом на свидание.
Гретхен в ответ только хмыкнула и потянулась за шампунем. Она деловито отвинтила пробку и выдавила себе на макушку солидную порцию.
– Я думала, ты его видеть больше не желаешь! – продолжала мама.
Гретхен изо всех сил стала вспенивать шампунь. Она так усердно работала руками, будто боролась за призовое место на конкурсе мастеров мытья головы.
– Не хочешь говорить об этом? – осторожно поинтересовалась мама.
«Сказать? Не сказать?» – лихорадочно думала Гретхен. Она стерла пену со лба, пожала плечами и нехотя буркнула:
– Сама не знаю.
Но потом она все-таки рассказала маме о том, как Гансик над ней потешался и ни за что не хотел верить, что красавчик Кальб может интересоваться его сестрой. Только поэтому она и пошла на это свидание.
Мама возмутилась безобразным поведением Гансика.
– Я уж позабочусь о том, чтобы он отдал тебе десятку! – решительно сказала она. – Буду вычитать частями из его карманных денег!
Такой план Гретхен понравился. Намывая голову, она рассказала маме, как Флориан отнекивался и не хотел признаваться в том, что не сдержал данного слова. Она старалась не пропустить ни одной подробности. Умолчала только о том, как они прятались от дождя в «палатке» из плаща. И о том, что это ей было очень приятно. И о том, что в тот момент ей было совершенно все равно, врет он или нет.
– Ну и как ты думаешь с ним общаться дальше? – спросила мама.
– Расстались мы, в общем-то, мирно, – ответила Гретхен.
– Знаешь, что я тебе скажу, милая? – проговорила мама, выжимая мокрую футболку Гретхен. – Тут к бабке ходить не надо! Этот Кальб морочит тебе голову! Чтобы обниматься-обжиматься, ты ему подходишь, а вот в качестве подруги, которую он мог бы открыто всем предъявить, явно не устраиваешь!
– Но ведь он все-таки рассказал другим о наших отношениях, – робко вставила Гретхен.
– Что он там рассказал?! – с негодованием спросила мама и сердито швырнула скрученную футболку на пол. – Что он твой друг? Что ты ему нравишься? – Она покачала головой. – Нет! Он рассказал, что целовал тебя и тискал. Типичная картина! Просто похвастался своими достижениями! Так охотники хвастаются добычей. Когда все серьезно, порядочный молодой человек ничего такого о девочке рассказывать не будет! Понимаешь разницу?
Гретхен, конечно, разницу понимала, но все же попыталась возразить:
– Мне кажется, я ему нравлюсь! Я чувствую это…
