Тьфу. Билл Шекспир. В смысле, да, он был хорош. Но даже он ужаснулся бы тому, сколько часов смертные тратят на то, чтобы вбить его пьесы в головы скучающих подростков, и сколько косяков, твидовых пиджаков, мраморных бюстов и плохих сочинений было вдохновлено даже самыми непопулярными его пьесами. В то же время Кристофер Марло, который жил в ту же эпоху и был куда красивее, оказался не у дел.
Но я отклонился от темы.
Пайпер постучала в дверь и заглянула в класс. Ученики резко перестали выглядеть скучающими. Пайпер сказала что-то учителю, который несколько раз моргнул, а затем махнул рукой парню, сидевшему в среднем ряду.
Через секунду Джейсон Грейс присоединился к нам во дворе.
Я видел его всего несколько раз — когда он был претором в лагере Юпитера; еще один раз, когда он был на Делосе; и потом, когда мы сражались бок о бок против гигантов в Парфеноне.
Сражался он вполне неплохо, но я бы не сказал, что уделял ему какое-то особое внимание. Тогда я еще был богом. Джейсон был всего лишь одним из полубогов на Арго II.
Сейчас в своей школьной форме он выглядел довольно впечатляюще. Его светлые волосы были коротко пострижены, голубые глаза сверкали за очками в черной оправе. Джейсон закрыл за собой дверь класса, сунул книги подмышку и выдавил улыбку; при этом бледный шрамик в уголке его губ дёрнулся.
— Пайпер. Привет.
Интересно, как Пайпер удавалось выглядеть такой спокойной. Я прошел через кучу сложных расставаний. Со временем это не становилось легче, а у Пайпер не было возможности обратить своего бывшего в дерево или просто подождать, пока его короткая смертная жизнь закончится, чтобы только потом вернуться на землю.
— Да, привет, — произнесла она с легким намеком на напряжение в голосе. — Это…
— Мэг МакКэффри, — произнес Джейсон. — И Аполлон. Я ждал вас, ребята.
Он не выглядел ужасно обрадованным из-за этого. Он сказал это так, как кто-нибудь может сообщить: «Я ждал результатов моего срочного сканирования мозга».
Мэг смерила взглядом Джейсона, как будто нашла его очки куда хуже своих.
— Да?
— Да, — Джейсон посмотрел по сторонам. — Давайте зайдем ко мне в комнату. Здесь небезопасно.
Глава 22
Мой школьный проект?
Игра «Монополия.
Языческий храм»
НАМ пришлось пройти мимо учителя и двух сторожей, но, благодаря чарам Пайпер, они все согласились, что для нас четверых (включая двух девушек) абсолютно нормально проскользнуть в общежитие в учебные часы.
Когда мы добрались до комнаты Джейсона, Пайпер остановилась перед дверью.
— Что ты имеешь в виду под «небезопасно»?
Джейсон посмотрел поверх её плеча.
— Монстры проникли в преподавательский состав. Я слежу за учителем гуманитарных наук. Уверен, что она эмпуса. Мне уже пришлось убить своего учителя по матанализу, потому что он был блеммией.
Из уст смертного такие слова наводили бы на мысли об одержимом, жаждущем крови параноике. Из уст полубога это звучало как описание обычной недели.
— Блеммии, да? — Мэг вновь изучила Джейсона, как будто придя к выводу, что его очки, возможно, не такие уж и плохие. — Ненавижу блеммий.
Джейсон ухмыльнулся.
— Заходите.
Я бы назвал его комнату спартанской, но я видел комнаты настоящих спартанцев. Им спальня Джейсона показалась бы до смешного комфортной.
На пятидесяти квадратных футах располагались книжный шкаф, кровать, стол и платяной шкаф. Единственной роскошью было открытое окно, из которого открывался вид на каньоны и доносился теплый аромат гиацинта. (Почему это должен быть именно гиацинт? Моё сердце всегда разбивается, когда я чувствую этот запах, даже спустя тысячи лет.)
На стене Джейсона висела рамка с фотографией его сестры Талии, улыбающейся в камеру, с луком за спиной, в то время как её волосы развевались на ветру. За исключением ярко-голубых глаз, она ничем не напоминала своего брата.
Впрочем, никто из них не выглядел похожим и на меня, а я, будучи сыном Зевса, технически был их братом. И я флиртовал с Талией, которая… фу-у. Будь ты проклят, отец, за то, что у тебя так много детей! Из-за этого мои попытки сходить на свидание с каждым тысячелетием все больше и больше напоминают минное поле.
— Кстати, твоя сестра передаёт привет, — сказал я.
Глаза Джейсона просветлели.
— Ты видел её?
Я пустился в пересказ наших приключений в Индианополисе: Вэйстейшн, император Коммод, охотницы Артемиды, спускающиеся на футбольный стадион, чтобы спасти нас. Затем я сдал немного назад и рассказал о Триумвирате и о обо всех унижениях, которые я перенес с тех пор, как вылез из того мусорного бака на Манхэттене.
Тем временем Пайпер сидела, скрестив ноги, на полу, спиной к стене, как можно дальше от более удобной для сидения кровати. Мэг стояла у стола Джейсона, рассматривая что-то вроде школьного проекта в виде куска пенопласта, усеянного маленькими пластиковыми коробочками, которые, возможно, изображали здания.
Когда я походя упомянул, что Лео жив, здоров и в настоящее время выполняет миссию в Лагере Юпитера, все электрические розетки в комнате заискрились. Джейсон посмотрел на Пайпер, ошёломлённый.
— Знаю, — сказала она. — После всего, через что мы прошли.
— Я не могу даже… — Джейсон тяжело сел на свою кровать. — Я даже не знаю, смеяться или кричать.
— Не ограничивай себя, — проворчала Пайпер. — Сделай и то, и другое.
Мэг окликнула нас со своего места у стола.
— Эй, что это?
Джейсон покраснел.
— Персональный проект.
— Храмовая гора, — подсказала Пайпер, старательно не выражая эмоций. — В Лагере Юпитера.
Я пригляделся. Пайпер была права. Я узнал композицию из храмов и святилищ, в которых полубоги Лагеря Юпитера почитали древних божеств. Каждое здание было представлено маленькой пластиковой коробочкой, приклеенной к доске, название каждого святилища было написано тут же, на пенопласте. Джейсон даже обозначил линии рельефа, показывая топографические уровни горы.
Я нашёл свой храм: «АПОЛЛОН», изображённый в виде красного пластикового здания. Оно даже близко не напоминало свой прототип, с его золотой крышей и филигранными платиновыми узорами, но я не хотел придираться.
— Это дома из «Монополии»? — спросила Мэг.
Джейсон пожал плечами.
— Я, типа, использовал то, что у меня было — зелёные дома и красные отели.
Я посмотрел на доску, прищурившись. Я достаточно давно не нисходил на Храмовую гору в лучах славы, но, казалось, свободного места на макете было меньше, чем на настоящей горе. Там были как минимум двадцать маленьких меток, которые я не мог опознать.
