— Что на счёт поисковых групп? — продолжал Гроувер. — Что-нибудь известно?
Дриады обменялись встревоженными взглядами.
— Новости не хорошие, — сказал Джошуа. — До сих пор вернулась только одна группа и…
— Простите, — я взмолился. — Я понятия не имею, о чем вы все говорите, но Мэг тяжёлая. Куда мне её положить?
Гроувер встрепенулся:
— Точно, прости. Я покажу тебе, — он забросил левую руку Мэг на свои плечи, взяв на себя половину ее веса. Затем он посмотрел на дриад: — Ребята, как на счёт встретиться в Цистерне и пообедать? Нам о многом нужно поговорить.
Джошуа кивнул:
— Я предупрежу другие теплицы. И, Гроувер, ты обещал нам энчилады. Три дня назад.
— Я знаю, — вздохнул Гроувер. — Я достану ещё.
Вдвоём мы вытащили Мэг из теплицы.
Когда мы потащили её по склону холма, я задал Гроуверу вопрос, который терзал меня больше всего:
— Дриады едят энчилады?
Он выглядел оскорблённым.
— Конечно! А ты ожидал, что они питаются одними лишь удобрениями?
— Ну… да.
— Стереотипы, — пробормотал он.
Я решил, что стоит сменить тему.
— Мне показалось, или Мэг упала в обморок из-за названия этого места? Эталес. Это по-древнегречески «вечнозелёный», если я не ошибаюсь.
Странное название для места, расположенного в пустыне. Хотя всё же не так странно, как дриады, которые едят энчилады.
— Это название было вырезано на старом дверном пороге, — сказал Гроувер. — Мы много чего не знаем об этих руинах, но, как я уже сказал, у этого места много природной энергии. Кто бы ни построил здесь эти теплицы, он знал, что делает.
Хотел бы я сказать то же самое.
— Разве дриады не родились в теплицах? Они не помнят, кто их посадил?
— Большинство из них были слишком молоды, когда дом сгорел, — сказал Гроувер. — Некоторые из более взрослых растений могут знать больше, но они впали в спячку. Или, — он кивнул на разрушенные теплицы, — умерли.
Мы почтили ушедшие суккуленты минутой молчания.
Гроувер направил нас к самому большому кирпичному цилиндру. Судя по его размеру и расположению посреди руин, он когда-то был центральной опорной колонной для всего сооружения. По его периметру, как окна средневекового замка, на уровне земли были расположены прямоугольные отверстия. Мы протащили Мэг через одно из них и оказались в помещении, очень похожем на колодец, где мы боролись со стриксами.
Сверху простиралось небо. Спиральный пандус вёл вниз, но, к счастью, нам пришлось преодолеть всего двадцать футов, прежде чем дошли до дна. В центре грязного пола, как дырка в гигантском пончике, блестел синий бассейн, охлаждавший воздух и делавший окружающую обстановку более комфортной и приветливой. Вокруг бассейна кольцом лежали спальные мешки. Цветущие кактусы торчали из альковов в стенах.
По сравнению с обеденным павильоном в Лагере Полукровок или Вэйстейшн в Индиане Цистерна не представляла собой ничего особенного, но здесь я сразу почувствовал себя лучше и безопаснее. Я понял, о чём говорил Гроувер. Это место излучало успокаивающую энергию.
Мы проволокли Мэг по пандусу, ни разу не споткнувшись и не упав, что я счёл огромным достижением. Мы положили её на один из спальных мешков, после чего Гроувер осмотрел комнату.
— Мелли? — позвал он. — Глисон? Вы здесь, ребята?
Имя Глисон звучало смутно знакомым, но, как обычно, я не смог вспомнить его.
От растений не отделилось ни одного хлорофиллового пузырька. Мэг повернулась на бок и пробормотала во сне… что-то о Персике. Затем на краю водоёма начали собираться клочки белого тумана. Они слились в фигуру миниатюрной женщины в серебристом платье. Её тёмные волосы парили вокруг неё, будто она была под водой, показывая её слегка заострённые уши. В слинге на плече она держала спящего ребёнка, вероятно, месяцев семи, с копытцами на ногах и крошечными рожками на голове. Пухлая щека была придавлена к ключице матери. Его рот был просто слюнным рогом изобилия.
Облачная нимфа (конечно же, это была она) улыбнулась Гроуверу. Её карие глаза были красными от недосыпа. Она прижала палец к губам, показывая, что лучше не будить ребёнка. Её трудно было в этом винить. Дети сатиров в этом возрасте громкие, непослушные и могут сгрызать по несколько металлических банок в день.
— Мелли, тебе удалось! — прошептал Гроувер.
— Гроувер, дорогой, — она опустила взгляд на спящую Мэг, после чего наклонила голову в мою сторону. — Ты… ты тот самый?
— Если ты имеешь в виду Аполлона, — сказал я, — боюсь, что да.
Мелли поджала губы.
— Я слышала слухи, но не верила им. Бедняга, как ты держишься?
Раньше я бы высмеял любую нимфу, которая посмела бы назвать меня беднягой. Конечно, немногие нимфы проявляли ко мне такое участие. Обычно они слишком заняты, убегая от меня. Теперь же проявление беспокойства со стороны Мелли вызвало у меня комок в горле. У меня возникло желание опустить свою голову на её свободное плечо и выплакать ей все свои проблемы.
— Я… в порядке, — удалось выдавить мне. — Спасибо.
— Что насчёт твоей спящей подруги? — спросила она.
— Думаю, она просто устала, — ответил я, хотя не был уверен, что дело только в этом. — Алоэ Вера сказала, что скоро подойдёт и займётся ей.
Мелли выглядела обеспокоенной.
— Хорошо. Я позабочусь, чтобы Алоэ не перестаралась.
— Перестаралась?
Гроувер кашлянул.
— Где Глисон?
Мелли осмотрелась, будто только сейчас поняла, что Глисона нет рядом.
— Не знаю. Как только мы добрались до этого места, я проспала весь день. Он сказал, что собирается сходить в город, достать некоторые походные принадлежности. Который сейчас час?
— Солнце уже село, — ответил Гроувер.
— Он должен был вернуться к этому времени, — Мелли замерцала от волнения, становясь такой туманной, что я начал бояться, как бы ребёнок не упал сквозь её тело.
— Глисон — твой муж? — предположил я. — Сатир?
— Да, Глисон Хедж, — ответила она.
Тогда я смутно вспомнил сатира, который плыл с полубогами на корабле Арго II.
— Ты знаешь, куда он пошёл?
— Когда прибыли, мы проезжали мимо магазина армейских товаров, что внизу по склону. Он любит подобные магазины, — Мелли повернулась к Гроуверу. — Может быть, он просто отвлёкся, но… не мог бы ты сходить и проверить, как он там?
В этот момент до меня дошло, насколько же Гроувер Ундервуд должен быть измотан. Глаза у него были краснее, чем даже у Мелли, плечи поникли, тростниковые свирели безжизненно болтались на шее. В отличие от меня и Мэг, он не спал с прошлой ночи в Лабиринте. Он воспользовался криком Пана, доставил нас в безопасное место, потом весь день охранял нас, ожидая, пока проснутся дриады. Теперь его снова просили отправиться в путь, чтобы разыскать Глисона Хеджа.
