– Чего? – произнес я скорее для себя, чем для парней, наблюдая за ней в зеркало заднего вида.
– Она срежет через школу, – предположил Джекс, оглянувшись в заднее окно.
– Дерьмо, – прошипел я, вспомнив, что школьные ворота открывали по воскресеньям для тренировок бегунов. Она сможет проехать по территории школы практически без препятствий.
– Ты не уточнил, каким именно путем вы должны добраться домой, – подметил мой друг.
Да, знаю. Почему я не подумал об этом?
Обогнув площадь, свернул в переулок и помчался по менее людному району, предприятия и магазинчики в котором были закрыты по воскресеньям. С нервами на пределе и неослабевающей жаждой скорости я гнал вперед. Победа меня не интересовала, как обычно и большинство победителей.
Я просто хотел находиться здесь и сейчас с ней, видеть ее. Если не знал, где Тэйт, мне становилось не по себе.
Преодолев еще два поворота и с осторожностью миновав очередной знак «Стоп», я вырулил на Фолл-Эвэй-Лейн. В тот же момент она показалась из-за противоположного поворота.
– Топи! – заорал Мэдок. Я был готов врезать ему.
А я чем занимался, по его мнению?
Полным ходом мы мчались навстречу друг другу. Мой «мустанг» резко затормозил у тротуара буквально на полсекунды раньше Тэйт. Громкий визг наших шин разнесся по всей улице.
– Да! – выпалил Мэдок и завопил в окно: – Ву-ху!
Я уронил голову на подголовник, выдохнув весь воздух, накопившийся в легких. Джекс похлопал меня по плечу, один раз крепко сжав, после чего вылез из машины вслед за Мэдоком.
Девчонки вышли из G8, улыбаясь и смеясь. Парни похватали Фэллон и Джульетту в объятия, чтобы поцеловать.
Проведя ладонью по лицу, я ощутил выступивший пот, затем выбрался из машины брата и посмотрел на Тэйт. Она стояла, прислонившись к капоту и сложив руки на груди, и тоже смотрела на меня.
Девушка до сих пор пыталась отдышаться, ее грудь вздымалась и опадала, а пламя в глазах…
Господи.
Я глубоко вздохнул, прекрасно зная, чего она хочет, какие желания все еще держат в заложниках ее мозг и сердце, не позволяя правде сорваться с губ. Тэйт по-прежнему оставалась той же невинной, робкой девочкой, позволившей прикоснуться к ней в химической лаборатории четыре года назад, правда, была облачена в доспехи женщины, не решавшейся вновь довериться мне. Да она и раньше-то полностью не доверяла.
Послав ей полуулыбку, постарался взглядом передать то, что Тэйт уже сама понимала.
Ничто не изменилось, особенно наша прелюдия.
* * *
– Тебе что-нибудь нужно? – спросил я у мамы, прижимая плечом трубку к уху, пока застегивал ремень. Я был дома и только вышел из душа.
Джекс, Джульетта, Мэдок и Фэллон пригласили Пашу на ужин в «Марио» с компанией наших старых друзей.
Тэйт тоже осталась дома. Она постепенно перелопачивала список обязательного чтения для универа. Меня же ждали имейлы, финансовые сметы и тонна других мелочей, оставленных Пашей. Разобравшись с делами, я запрыгнул в душ, а потом позвонила мама, поинтересоваться, как дела.
– Ну, раз уж ты спросил… – бодро намекнула она. – Джейсон пропустит мой завтрашний плановый осмотр у доктора. Ты не сходишь со мной?
Я замер. О чем просила моя мать?
– К гинекологу? – поморщившись, я подхватил свои часы и застегнул их на запястье.
Мама прыснула от смеха.
– Он акушер-гинеколог. Не превращай это во что-то странное. – Я взял сотовый в руку и вытащил из комода черную футболку Джекса. Мои вещи все еще оставались у Мэдока. – Э, что ж… Я предпочел бы отказаться, но если нужен тебе…
Послышался ее тихий смех.
– Ты прелесть.
Закатив глаза, я на мгновение опустил телефон, чтобы надеть футболку.
– Во сколько за тобой заехать?
– В полдень, – ответила она. – И спасибо.
Хоть мама и не видела, я согласно кивнул. Я пытался вести себя добрее. Мне казалось, она это заслужила, но было чертовски сложно изменить наши отношения после столь долгого времени.
Как пробудить в себе симпатию и уважение к человеку, к которому в прошлом испытывал совершенно противоположные чувства?
Это не произойдет в одночасье. Более того, ощущение складывалось такое, что между нами навсегда останется доля неприязни.
Но Куинн Карутерс, моя пока не рожденная сестра, получит все. Никто не встанет у нее на пути, особенно я.
Ради нее я поставлю крест на остатках своей детской обиды.
Подойдя к окну, я сосредоточил взгляд на Тэйт. Она сидела по-турецки на кровати, в окружении книг. Ее волосы спадали на загорелые плечи. Когда девушка встала и зачем-то подошла к своему айподу, из моей груди вырвался тихий рык, а член напрягся, набух.
– Мне пора, – сказал матери. – Увидимся завтра. – Я сбросил вызов и опустил мобильник. Сжав его в пальцах, наблюдал за Тэйт всего несколько секунд. Цветущая, милая и прекрасная, она сводила меня с ума. Я сбежал по лестнице, отправив ей эсэмэску на ходу.
«Выйди на улицу».
Подхватив свою кожаную куртку и ключи, ворвался в гараж, затем нажал кнопку открытия дверей. На всякий случай добавил второе сообщение:
«Пожалуйста» – и оседлал мотоцикл.
Я завел мотор, сдал задом по подъездной дорожке, подъехал к дому Тэйт и отстегнул шлем, висевший на байке сбоку. Она вполне могла отказаться, но, к моему облегчению, ее входная дверь открылась.
Тэйт вышла на крыльцо со скрещенными на груди руками. Прикрывалась она явно из скромности, потому что была в коротких пижамных шортах, футболке и без лифчика.
С недоумевающим выражением лица Тэйт прошла по мощеной плиткой дорожке и склонила голову набок.
– Что ты здесь делаешь?
Обнадеживающе протянув ей шлем, я предложил:
– Не против ночной поездки на мотоцикле? Это же твое любимое занятие в летнее время.
Ладно, не самое любимое, почти.
Она посмотрела на меня как на психа:
– Я в пижаме, Джаред.
– В ней и останешься, – парировал я. – Обещаю.
Не впечатленная моей шуткой Тэйт прикрыла веки. Усилием воли я сдержал ухмылку.
Ее красные клетчатые шортики выглядели восхитительно. От одной мысли о бедрах девушки, кажущихся такими же гладкими и податливыми, как всегда, охватывающих мою талию, мной овладел трепет. Я не возражал и был готов на все, лишь бы ощутить его.
Тэйт изучающе рассматривала меня, пока винтики крутились у нее в голове. Только от моего внимания не ускользнул проблеск искушения в ее взгляде, которое она нарочно прятала.
