Бен посмотрел мне в глаза, рассматривая мое лицо, излучая ауру спокойствия. Он наверняка понимал истинную причину, скрывавшуюся за моими отговорками, но ничего не сказал, а молча принял то, что я не могла выразить словами.
Он хороший, умный парень, говорит, что считает меня красивой, и поддерживает мои решения. Глядя в его голубые глаза, я практически была готова раствориться в них, чтобы узнать, каково чувствовать теплую кожу Бена на своей, проверить, получится ли у него доставить мне такое же удовольствие, как…
Я вздохнула, выбросив эту идею из головы.
Поступив подобным образом, я использую его, чтобы прийти в себя, а мы оба достойны большего. Поэтому нам нужно подождать более подходящего момента.
Бен поднялся на одну ступеньку и целомудренно меня поцеловал. На этот раз я ощутила вкус корицы, затем вдохнула аромат его одеколона. Отстранившись, он нежно улыбнулся и развернулся, собираясь уйти.
Но я его остановила, схватила за плечи, притянула к себе и накрыла губы Бена своими. Парень вздрогнул от удивления. Дразня его языком, наклонила голову набок и стала целовать еще настойчивее, довольная тем, что у него перехватило дыхание. Бен обхватил рукой мою шею сзади. От этой близости мои щеки вспыхнули.
С ним всегда так приятно, спокойно. Бен хорошо целуется.
Только я полностью контролирую наши отношения. Когда он в первый раз попытался прикоснуться к моей груди, сначала спросил, не возражаю ли я. Позже мне было стыдно за свое легкое разочарование. Просто складывалось такое впечатление, словно он сам не знал, чего хочет, поэтому вполне рад следовать моим указаниям. Бен будет дожидаться моего разрешения, и я сомневалась, что когда-либо сочту такой подход возбуждающим.
Это не значит, что я хочу быть подконтрольной кому-то. Мне просто необходимо терять разум от страсти.
Он сделал шаг назад, улыбаясь чуть шире, чем раньше, прежде чем направился к своей машине.
Отперев дверь, я вошла в дом и сразу же услышала цокот маленьких коготков по деревянному полу. Когда Мэдмэн выбежал из кухни, подскочил и встал на меня передними лапами, я не сдержала улыбки. Наверное, он улизнул из заднего двора Джекса и пробрался внутрь через собачий лаз. Джекс с Джульеттой присматривали за ним, пока я гостила у Мэдока. Можно было взять пса с собой, но у меня выдалась такая загруженная неделя. Он получал больше внимания от моих друзей.
Мы с Джаредом подобрали его щенком десять лет назад. Большую часть времени Мэдмэн жил у Джареда, и я была счастлива, что последние два года он провел со мной.
Этому малышу всегда удавалось меня рассмешить. Даже сейчас, несмотря на старость, он не растерял своей энергии.
Я нагнулась и погладила Мэдмэна по голове, прекрасно зная, чего хотел этот разбойник: поесть, попить и чтобы ему почесали брюшко – желательно все одновременно.
Миновав беспорядок, оставленный малярами в столовой, я прошла в кухню. Мебель и полы были застелены белыми простынями, а в воздухе ощущался знакомый запах краски. Запах начала новой жизни.
Я подсыпала Мэдмэну корма и налила свежей воды, после чего закрыла глаза, глубоко вздохнула и прошла через прихожую, упиваясь воспоминаниями.
Мама часто перекрашивала стены, когда я была маленькой. Ей нравились перемены, поэтому химические запахи меня успокаивали. Таким был мой дом.
И мне было горько его терять. Отец отклонил два щедрых предложения. Я не возражала, хотя и не знала причины.
Умом я понимала, что продать дом – к лучшему. Да, мне будет не хватать друзей, живших по соседству, и сложно даже представить, что тут поселится кто-то другой, но я знала: нужно оставить Джареда позади, сбежать от воспоминаний, его старой комнаты, расположенной напротив моей; от будущего, в котором он станет наведываться в город, когда ему вздумается.
Поэтому любые изменения были необходимы.
В детстве мама как-то заставила меня пожертвовать часть моих старых игрушек перед Рождеством. Я расплакалась, а она сказала, что мне нужно освободить место для новых подарков от Санты. Многими игрушками я уже не пользовалась, но, несмотря на это, они были для меня друзьями. Куда их заберут? О них будут заботиться, любить?
По мнению мамы, все дается тяжело в первый раз. Но чем больше открываешься переменам, тем легче становится. Вот зачем она перекрашивала стены каждые несколько лет.
Перемены готовят нас к утратам. И она оказалась права: со временем с ними становится проще справляться. Мне следовало свыкнуться с возможными отношениями между мной и Беном или кем-то еще, а Джаред был волен делать все, чего только пожелает.
Так и должно быть.
Насколько бы неловко я себя ни чувствовала рядом с ним, знала ведь, что Джаред, скорее всего, вернется, чтобы навестить мать и поприсутствовать при рождении сестры. Как бы неловко я себя при этом ни чувствовала, портить ему этот визит я не собиралась.
Достав мобильник из кармана, я прошла в ванную и дрожащими пальцами на ходу набрала эсэмэску. Помедлив немного, отправила ее Джареду.
«Оставь меня в покое, и я сделаю то же самое».
Крепче сжала телефон на пару секунд, затем положила его на раковину и разделась.
Чтобы не думать о нем или о том, что он ответит и ответит ли вообще, расчесала волосы, затем надела тонкие белые пижамные шорты, черную толстовку с эмблемой Seether и легла на кровать.
Выключив свет, поставила мобильник на зарядку и свернулась калачиком под одеялом. Не стану дожидаться ответа от него. Не буду ждать Джареда.
* * *
Сонно потерев глаза, я наконец-то заметила новое сообщение:
«Не могу. И ты не можешь».
Я проверила время: начало третьего. Значит, я проспала всего около часа. Сначала мне показалось, что это написал отец. Он часто забывает о разнице во времени и может присылать эсэмэски посреди ночи. Но, вспомнив, что попросила Джареда оставить меня в покое, еще раз перечитала его ответ. То есть он намекает, будто я не могу себя контролировать?
– Высокомерный придурок, – выпалила я, яростно набирая сообщение, и повторила шепотом: – Не разговаривай со мной. Даже близко ко мне не подходи.
Швырнув телефон обратно на прикроватную тумбочку, уткнулась лицом в подушку с решительным намерением выбросить Джареда из головы.
Это не помогло.
Я стукнула кулаком по матрасу. Вот же говнюк!
– Напыщенный, самоуверенный сукин… – прорычала в подушку. Мне стало противно, оттого что в его словах была доля правды.
Я отчетливо помнила, как любила, когда он не оставлял меня в покое. Ему нравилось любое место, где можно было уединиться и раздеть меня.
Мой мобильник снова завибрировал. Зная, что нужно просто его проигнорировать, я моргнула. Но все равно подняла голову и, продолжая хмуриться, прочитала эсэмэску, всплывшую поверх экрана.
