Она слушала, сжимая полотенце в руках.
– Правда в том, – на глаза навернулись слезы, – что я знал, каким образом должен поступить, чего хотел, но боялся потерпеть неудачу, не осознавая при этом, что все равно проиграл.
Бросившись к ней, обхватил лицо Кэт и начал поглаживать ее щеки большими пальцами.
– Мне следовало отпустить Мэдди и быть только с тобой, – признался я. – Привести тебя в свой дом, сделать законной женой, чтобы каждую проклятую ночь ты проводила в моей постели. – Я нагнулся и коснулся ее носа своим. Кэт дышала неровно и тихо плакала. – Я давно должен был жениться на тебе, и тогда Мэдок и Джаред выросли бы с двумя любящими родителями.
Поцеловав ее, я ощутил, как накопленную за шестнадцать лет боль вытеснило желание, никогда не угасавшее между нами. Кэт всегда будет необходима мне, потому что только она заставляла меня чувствовать себя живым. Помимо сына только она мотивировала меня совершенствоваться. Я постоянно разочаровывал ее, не боролся за нее, но сегодня положу этому конец. Мне больше не хотелось просыпаться без этой женщины.
– Я несчастен. Наша сегодняшняя встреча выбила почву у меня из-под ног. Каждый день без тебя мучителен. Может, я это заслужил, но мне очень жаль, что я не дал тебе того, в чем ты нуждалась. Прости, что на протяжении стольких лет плохо с тобой обращался.
Я обнял Кэт, притянул к себе и уткнулся лицом ей в шею, ощутив ее аромат.
– Выходи за меня, – прошептал я.
– Ты уже женат, – подметила она.
– Я ушел от нее несколько месяцев назад. Она переехала, я оформляю развод. Я люблю тебя и больше не хочу зря терять время.
Держась за мою шею, Кэт отстранилась и посмотрела на меня.
– Почему сейчас, спустя столько лет?
– Увидев тебя сегодня, я понял, что больше не смогу причинять тебе боль. Ты стала сильнее и, может… может быть… я перестану плохо на тебя влиять. Возможно, мне уже не придется стыдиться того, как я с тобой поступил, и держаться в стороне.
Ее глаза блестели.
– Я не готова.
– Ты по-прежнему меня любишь? – спросил едва слышно. Это все, что я хотел услышать.
– Да.
Я вновь поцеловал ее, нежно, неспешно, наслаждаясь нашими объятиями и мягкостью ее губ.
– Когда я вернусь за тобой, ты станешь моей навечно, – сказал, отпустив ее, и попятился. Я должен уйти, чтобы не торопить Кэт и не совершить очередную ошибку. – Скажи, что наша история не закончена.
Она спрятала руки за спину и оперлась на раковину; ее подбородок дрожал, но потом на губах появилась легкая улыбка.
– Что ж, время покажет.
Развернувшись, я вышел за дверь, до сих пор ощущая Кэт своей кожей.
Я приму этот вызов.
Глава 12
Ворвавшись в полицейский участок, я держу тяжелую деревянную дверь открытой для Фэллон, которая подталкивает вперед Эй-Джей. Они не ранены. Если бы что-то случилось, их бы доставили в больницу, а не в участок.
Внутри я замечаю Джареда, стоящего возле стойки вместе с Тэйт, в то время как их сын Джеймс сидит на черном мягком стуле и играет на телефоне одного из родителей.
– Что случилось? – восклицаю я, надеясь в первую очередь услышать «они целы».
Джаред оборачивается и отвечает мне, при этом сердито сверля взглядом копов.
– Нам не говорят, – рычит мой брат, после чего обращается к женщине-офицеру, подошедшей к столу. – Я хочу видеть своего ребенка!
– Джаред, успокойся, – отчитывает она, положив папку с файлами в канцелярский ящик. – Дилан в полном порядке. Как только Мэдок и Джекс появятся, мы выведем их.
Он толкает листок, лежащий на стойке, из-за чего тот планирует на пол, и со злобной миной отходит в сторону.
– Не вынуждай меня напомнить тебе, как камера выглядит изнутри, пацан! – рявкает на Джареда тучный коп с двойным подбородком, который стоит за женщиной.
Джаред хмурится, скрестив руки на груди, но умолкает. Если бы не испытывала беспокойства, я бы рассмеялась. После прочитанного сегодня понимаю, что секретов моих братьев хватит, чтобы заполнить целый стадион, вероятно.
В этот момент двери распахиваются, вбегают Мэдок и Джекс, следом за ними – Джульетта, и направляются прямиком к стойке.
– Барри! – окликает Мэдок пожилого копа, пригрозившего Джареду.
Договорив с другим офицером, он подходит к нам. Эй-Джей и Джеймс, увлеченные телефоном, остаются на стульях, а мы толпимся перед мужчиной.
– Дети в порядке. Никто не пострадал, вы можете забрать их домой сегодня.
– Что случилось? – подает голос Джекс.
– Кейд случился, – отвечает коп Барри, вскинув бровь. – На гонке Дилан произошла какая-то потасовка?
Джекс кивает.
– Да, один парнишка подрезал ее и вытеснил с трека. Он больше не будет гонять у нас.
– Да уж, не сомневаюсь, – поспешно соглашается офицер с неприкрытым сарказмом. – Ваши дети – не без посторонней помощи, полагаю – вырыли широкую, но неглубокую могилу на футбольном поле Уэстона. Потом украли машину того паренька, загнали ее в яму и прикопали. Они даже милую надгробную плиту сделали.
Смешки раздаются со всех сторон. Я сдерживаюсь, чтобы не хихикнуть, Тэйт прикрывает рот ладонью, а Мэдок и Джекс с трудом подавляют улыбки.
Ну конечно, они гордятся. Разумеется.
– Это не смешно, – огрызается полицейский.
– Только если самую малость, – бормочет Мэдок, избегая взгляда Барри, словно нашкодивший малыш.
– Ну, – продолжает тот, послав моему брату мрачную улыбку, – посмотрим, как вы примете следующие новости. Когда мальчик узнал об их выходке, погнался за ними со своими друзьями. Ваши дети предложили устроить реванш прямо на улицах нашего города. Кейд, Хоук и Дилан, по крайней мере, – уточняет коп.
Думаю, Хантер присоединился к ребятам лишь для того, чтобы уберечь Дилан от глупостей Кейда.
– В результате у трех машин помяты бока, а твой старый «босс», – мужчина смотрит на Джареда, – в данный момент стоит посреди магазина мороженого «Дюкейн», куда твоя дочь въехала через витрину.
– О боже! – в ужасе вскрикивает Тэйт.
Однако Барри поднимает руку и уверяет:
– Она цела. К счастью, в магазине оказалось пусто, поэтому никто не пострадал. – Затем он переводит взгляд на Мэдока. – Но мне поступают звонки от сотен негодующих родителей, Мэдок. На улицах были люди.
Мой брат опускает глаза, его веселье улетучивается. Они с Джаредом и Джексом, по-видимому, немного раскаиваются, ведь коп прав. Забавы забавами, пока кто-нибудь не получит серьезные травмы.
Сегодня чья-то жизнь могла необратимо измениться, потому что Кейд – я даже не сомневаюсь, что это была его идея, – считает себя неуязвимым.
