К сожалению, приходится признать, что, кроя Божий мир под себя, мы могли бы действовать поаккуратнее.
Сейчас мир напоминает комнату с заклеенными намертво окнами, в которой… ну, скажем, курят. Так курят, что под потолком коромыслом висит сизый дым и почти невозможно дышать. Наша злоба и ненависть – облака этого дыма.
Я рявкнула на кого-то в метро – облако едкого дыма поднялось к потолку. Не простила какую-то мелочь – еще облако. Соврала ради своего удобства – еще одно…
С нами в этой комнате наши старики и дети. Те, кто слабее нас.
Мы кое-как приспособились.
Наши легкие черны, в глазах у нас темно, но мы большие и сильные, мы справляемся.
Наши дети задыхаются первыми.
Мы спорим, кричим, мы чуть не деремся, дым все черней и удушливей, и вот уже их плача не слышно за нашими криками, но кто-то оборачивается и говорит: «Смотрите, он задыхается!»
Странно, но тут мы вспоминаем о Боге.
Мы требуем от Него справедливости. Мы хотим знать, как это вышло, что Он «наказал» самого маленького и слабого.
Он не может нам ответить. Он держит за руку того, кто задыхается в люльке. Там Его место, и с этого места Он не уйдет.
Я знаю, что нужно делать. И вы знаете. В общем, в этом нет ничего сложного.
Надо перестать дышать ненавистью и злобой.
И еще. Надо постараться влезть на табуретку и приоткрыть окно. Хоть чуточку. И подтащить к щели тех, кто еще не задохнулся.
Мне очень повезло. Значительную часть своей жизни я живу среди тех, кто пытается приоткрыть это самое «окно».
Удивительно, но нас очень много. Нас делается больше с каждым днем.
Я думаю, это происходит оттого, что Царство, где маленький Митя Панин играет с птицами, становится ближе с каждым днем.
Послесловие
Меня зовут Татьяна Викторовна Краснова, я москвичка, преподаватель факультета журналистики Московского университета. Это моя главная работа. Кроме того, я – мама, жена, журналист и художник.
Но есть у меня и вторая главная работа.
Уже больше десяти лет я занимаюсь тем, что не совсем правильно называют «благотворительностью». Это прекрасное слово, но применимо оно не к нам, а к тем людям, которых мы зовем жертвователями. Это они, богатые и бедные, знаменитые и безвестные, дарят свое время, силы и деньги тем, кто попал в беду. Они творят благо. Они помогают. Мои прекрасные друзья пытаются эту помощь правильно организовать.
Наше небольшое интернет-сообщество, например, помогает детям из стран СНГ, которые лечатся в московских клиниках. Попадают они сюда потому, что в бывших советских республиках нет такой развитой высокотехнологичной медицины, как в Москве.
Мой опыт состоит в том, что смерть неизбежна, а жизнь прекрасна и разнообразна.
«За Жизнь» – так называется один из моих любимых благотворительных фондов.
«Подари Жизнь» – называется другой.
Для меня очень важно было собрать под одной обложкой истории о счастье и горе, о радости и отчаянии. В конце концов, самой Жизни отлично удается собирать все эти сюжеты в одну пригоршню.
И еще – на своей удивительной палитре Жизнь запросто смешивает Очень Больших Людей, святых, воинов, героев – и «маленьких», просто живущих рядом друг с другом, в мире и ссоре. Я очень люблю и тех, и других.
