Но много и таких как я.
Им я скажу по секрету: она живая. Только притворяется. Правда-правда.
* * *
При входе в циклопический торговый центр «Вавилон», в мраморном вестибюле мается циклопических же размеров механический динозавр, очень похожий на настоящего. Видно, что рептилии худо. Мимо динозавра толпой идут шопоголики, ползут ленты эскалаторов, злые дети строят динозавру рожи, пожилые дамы в мохеровых папахах фотографируются на его фоне.
Время от времени динозавр оглашает неприветливое помещение истошным ревом и принимается бить хвостом.
В реве слышна тоска по зеленым папоротниковым лесам и широким равнинам. Вместо равнин за стеклянной стеной – проспект Мира, серая московская зима. Динозавру понятно, что даже если разбить ненавистное стекло и вырваться на волю, то идти, в общем, некуда.
Перед динозавром стоит грустный таджик в форменной тужурке.
В руках у таджика ведро и швабра. Время от времени таджик протирает затоптанный мраморный пол, потом опирается на швабру и грустно смотрит сквозь витрину на тот же проспект Мира ту же серую московскую зиму.
Динозавр ревет. Таджик молчит, но видно, что динозавра он понимает очень хорошо.
– Мама! Мама! – орет ребенок в разноцветном комбинезоне. – Динозавр кушать просит!
– Он не хочет кушать, – говорит мама.
– Мама! А может, он хочет какать?!
– Не хочет, – отвечает мама, завязывая на ребенке шарф.
– Простите, а откуда вы знаете? – спрашиваю я.
Мама и ребенок замирают.
Динозавр и таджик смотрят в окно.
* * *
Характер Мариванны известен всему дачному кооперативу и известен, к сожалению, с самой неприятной и склочной стороны. Поведение Мариванны отличается нехорошей спонтанностью, высказывания ее часто причудливы и почти всегда нетолерантны. Список социально-политических и национально-религиозных явлений, которые Мариванна «на дух не переносит», – обширен. Список любимых Мариванной вещей и явлений краток, своеобразен и страшен.
В числе любимых вещей и явлений Мариванны числится русская баня.
Оную баню зять Мариванны выстроил на ее садовом участке в порядке индульгенции: более этого несчастного в кооперативе не видели. Ходят слухи, что Мариванна пустила окаянного на дрова, но это, конечно, грязная клевета, нечего и говорить.
Итак, Мариванна любит баню.
Летом баню топят ежевоскресно, моются торжественно, с питьем чая и проклятиями в адрес масонов, американского президента и израильской военщины, которым такой вид досуга недоступен.
Летом хорошо, но…
Следом за летом, как вы помните, наступает осень.
А за осенью – чрезвычайно долгая русская зима.
Зимой в поселке живут только сторож с собакой Жучкой и чокнутый миллионер Толик, который уже не первую зиму прячется от кредиторов на даче и ждет там своего киллера-биатлониста с ружьем и на лыжах.
Чтоб усложнить киллеру жизнь, Толик чистит в поселке одну улицу, в конце которой и стоит его дом, а в середине – дом Мариванны.
Трактор, расчищая путь киллеру Толику, отваливает снег к заборам по обе стороны от дороги.
Образуя в результате сугроб страшной величины и крутизны.
Вы спросите, при чем тут Мариванна?
Намедни Мариванна звонила мне, чтоб я «в этом своем инторнете» узнала, как написать прокурору жалобу на жлоба Толика за то, что тот «жжот» народный свет всю зиму круглыми ночами и возит в гости на тракторе непотребных баб с песнями и самогоном.
Выслушав речь Мариванны, я принялась было объяснять, что управу на Толика найти трудно, но на полпути осеклась и спросила:
– А вы, милый друг Мариванна, откуда знаете про эти непотребства?
– Эвона, – ответила Мариванна. – Так я ж кажинное воскресенье в бане париться езжу.
– Мариванна, – пережив минутную паузу спросила я. – А на чем же вы ездите?
– На электричке! – сурово ответила Мариванна. – Чай не баре.
– А пять километров лесом?
– А что ж поделаешь?!
– По целине?
– Уж как пойдет. Наметет – так и по целине.
– А на участок как попасть?
Вот тут, граждане, прошу вашего внимания и пользуюсь капслоком:
– ЗАПРОСТО! – ответствовала Мариванна. – Я НА СУГРОБ ЗАЛАЗИЮ, А С СУГРОБА НА СОСЕДСКИЙ ГАРАЖ ПЕРЕЛАЗИЮ, И НА СВОЙ УЧАСТОК ВНИЗ ПРЫГАЮ.
Так вот, граждане.
Будем считать, что это был Тост.
Чтоб вам всем в вашем разном возрасте на своем пути в баню к цели так же относиться ко всем препятствиям так, как относится к ним Мариванна.
Пью и я за ваше здоровье свой растворимый…
* * *
В приемной пахнет валериановыми каплями, стоматолог закрылся в кабинете, в углу на диванчике дама-врач и две медсестры утешают юную практикантку.
Та рыдает, размазывая тушь по хорошенькой мордочке.
Заглядываю в кабинет. Стоматолог курит в форточку. Нервный – аж страшно в кресло садиться.
– Что случилось? – спрашиваю.
В ответ слышу душераздирающее.
Стоматолог велел практикантке приготовить пятидесятипроцентный раствор офигениума.
– Как это – пятидесятипроцентный? – изумилась практикантка.
– Смешай в пропорции один к одному офигениум и дистиллированную воду, – пояснил стоматолог.
– Я не умею пропорции! – возразила практикантка. – Нас пропорциям не учат.
– Ну и вы что? – интересуюсь.
– Что я… Я разорался…
– Эк вы, – укоряю, – несдержанно, батенька. Что ж так сразу орать. Она, может, еще на санитарку не выучилась.
– Какая санитарка?! Старший курс мединститута! Выгоню!!! В ректорат позвоню!!!
Думаю: надо как-то утешить доктора.
Рассказываю ему «алаверды».
Вчера ко мне мама сыночку привела.
Мама – актриса. Сыночка в прошлом году поступил во ВГИК на оператора, но его там…
А как вы угадали? Да, его там действительно «не поняли».
Теперь, стало быть, изгнанный сыночка ищет место в жизни.
Позавчера сыночка решил, что журфак сойдет.
Но – ЕГЭ, ничего не сделаешь. Надо сдавать.
Сыночку привели ко мне.
На дворе 12 мая.
Ребенок НЕ ЗНАЕТ НИЧЕГО.
То есть – НУЛЬ. Зеро. Отрицательная величина. Йес ай из зе тейбыл.
Спрашиваю:
– Чего вы от меня хотите?
