– Тань, – попросил Гоша, – не морочь мне голову. Лучше скажи, как решать будем.
– Будем?!
– Ну да. Друг ты мне, или так? Я один не справлюсь!
– Прости, а что мы в этой связи можем решить?
– Свадьба будет, Тань. Все приедут. И придут все.
– То есть, надо, чтоб родители Миши и Маши приняли их друзей за однокурсниц из пединститута и за коллег по автосервису? – догадалась я.
– Именно! Я знал, что ты поймешь.
– Гоша, это нереально.
– Ну как нереально? Это больше, чем реально. Это через неделю.
– Гоша, ты порешь чушь. Ни один человек в трезвом уме…
– Я об этом думал.
– О чем?!
– О самогоне. Перед тобой стоит задача заболтать мамаш. Папаш я беру на себя.
Рассказывать об этой свадьбе, в общем, нечего. Свадьба как свадьба. Меня представили родителям как заведующую кафедрой в педагогическом, Гошу – как хозяина автосервиса. По правде сказать, Гоша выглядел убедительнее. Уж больно причудлив был вид моих «выпускниц».
Но дело, в общем, кое-как сошло, брак Миши и Маши оказался очень удачным, и вот, много лет спустя, уже в нынешнее вегетарианское время у меня в кармане раздался звонок телефона.
– Это Миша Стольник, помнишь такого? Посоветоваться надо. Уделишь 15 минут?
Мы встретились в университетском кафе. Я еще думала, что странно буду смотреться в таком обществе, но времени ехать куда-то не было, и я решила – наплевать. Подумаешь.
Он подошел к моему столику, и я обомлела. Высокий, коротко стриженый седоватый джентльмен в тонких золотых очках, твидовом пиджаке и замшевых ботинках.
– Что, изменился? – спросил он, и обернулся к официантке. – Двойной эспрессо и воду без газа.
– Миша?!
– Миша, Миша, – усмехнулся Стольник, – время не стоит на месте…
На экране дорогого мобильного телефона он показал мне фотографию смутно знакомой дамы в элегантном бежевом костюме. Рядом с дамой стояли два одинаковых молодых человека лет тринадцати, черноглазых и темноволосых. На заднем плане маячила стеклянная пирамида Лувра.
– Это Маша? – ошеломленно спросила я.
– Конечно, Маша. А это мои пацаны. Петр и Павел. Близнецы.
Собственно, приехал ко мне господин Столешников для того, чтобы попросить консультации о том, где лучше продолжить образование его сыновьям и есть ли смысл отправлять мальчиков в Англию немедленно или стоит подождать годок-другой.
Я дала старому знакомому пару дельных советов и несколько нужных контактов. На прощание не удержалась и спросила:
– Миш, а юность не вспоминаешь?
– А смысл? – прозвучало в ответ.
Год примерно 1997
Некая немолодая академическая дама звонит мне поутру с очень деликатным вопросом. У академической дамы кончились, простите, панталончики, и она звонит мне посоветоваться о том, где купить это изделие. Воспоминания привели даму в бельевой отдел ГУМа, где ее унизили, рассказав, что трикотажных трусов по колено на свете не бывает, и что трусы – это вон то со стразами по цене крыла боинга.
– Любезнейшая Мариванна, – говорю, – не переживайте, я нынче иду на рынок за своей нуждой, прикуплю и вам искомое 56 размера длиною до колена.
На рынке свежий ветерок полощет ассортимент неожиданно игривых расцветок. Прицениваюсь. Выясняется, что академический 56-ой есть только в КРАСНЫХ УТОЧКАХ. А нежно-голубые уточки, которые понравились мне гораздо больше, кончаются на 52-ом.
Погрустив, беру красных уточки на бежевом фоне, и еду дальше. В моих планах – заехать к другу Гоше, который в то квартировал в старом доме в каком-нибудь Кривоколенном переулке, в третьем, к примеру, этаже.
Теперь, я думаю, к тому дому и на козе кривой не подъехать, а тогда замки, видеокамеры и прочая роскошь были совсем не везде. Гоша помахал мне в окошко, и я вошла в подъезд.
На древнем лифте висит, конечно же, табличка «не работает», и я, вздохнув, иду себе по классической полутемной московской лестнице, думая о своем.
Меж этажами стоит, как вы догадываетесь, мужчина в плащике.
При виде меня он распахивает плащик, и двигается ко мне, ухмыляясь глумливо и плотоядно. Вокруг колен мужчины болтаются спущенные брюки и… трикотажные трусы в нежно-голубых уточках!
Как раз того цвета, которого мне не хватило в 56-ом размере.
– Уточки!!! – кричу я, Голубенькие!!!
Наверху открывается дверь.
– Какие нафиг уточки? – интересуется Гоша, свешиваясь через перила.
Огорченный до невозможности эксгибиционист, путаясь в портках и проклятиях, валится вниз по лестнице.
Я, взволнованная, влетаю наверх.
– Гоша! – кричу я, тут только что был мужик! Без трусов!
– Чо?! – рычит Гоша. – Стой тут, я ему ноги переломаю и вернусь!!!
– Погоди, я не о том! Он был не совсем без трусов, просто он их спустил, и смотри, смотри, у него на трусах были вот такие УТОЧКИ! – кричу я, вытягивая из сумки академические панталоны.
Гоша бледнеет, теряет волю и приваливается к стенке. Наступает тишина. Через пару секунд в тишине звучит вопрос:
– Это что, трофей?!
Бог знает сколько лет прошло, а те трофейные панталоны в уточках он мне припоминает по сию пору.
Намекая на то, что я превзошла женщину из анекдота, которая в сходной ситуации, как вы помните, заорала: «Ой, яйца-то я купить забыла!»
* * *
В роли «боевой подруги», я, конечно, не особенно успешна…
Мы договариваемся выпить кофе. Осень, и у меня профессиональный праздник – День Учителя.
В кафе мне приносят зеленый чай, и Гоша немедленно интересуется:
– А вот этот силос ты по своей воле пьешь? Или чтоб мне понравиться?
В этот момент звонит его телефон. Чувствуется, что собеседник сообщает Гоше что-то очень приятное.
– Слушай, – говорит Гоша, – мне такую вещь привезли! Такую вещь!
– Какую?
– Микро-Узи.
– Что?! Какое микро?
Следующие минут 10 я слушаю лекцию о «стрельбе с закрытого затвора», о «большей точности ведения огня одиночными выстрелами», о знаменитом еврейском конструкторе Узиэле Гале и прочих заманчивых вещах.
– Так это ружье?
– Это пистолет-пулемет.
– Погоди, но по моим представлениям гражданским лицам такое иметь запрещено.
– Почему ты все время пытаешься испортить мне настроение? – безмятежно интересуется Гоша. – Допивай, поехали.
– Куда?
