Можно предположить, что количество экстравагантных зданий и мраморных фасадов обратно пропорционально демократическому развитию той или иной страны. Киргизстан – единственный из «станов», который умудрился не раскошелиться даже на новый президентский дворец. Президент и правительство страны заседает в «Белом доме», мастодонте советских времен, в архитектуре которого смешался брутализм и новый классицизм. 24 марта 2005 г. его взяли штурмом возмущенные демонстранты.
Как и в Таджикистане, поначалу здесь все выглядело довольно многообещающим. Первые выборы 1990-х были относительно открытыми и свободными. И хотя квалифицированный кандидат в президенты был только один, в президентских выборах участвовало по меньшей мере несколько партий, которым было позволено баллотироваться в парламент. В 1987 г. во время выборов на первый срок в Верховный Совет Киргизской Советской Социалистической республики первый президент Киргизстана Аскар Акаев отличался от своих коллег в соседних странах сразу по нескольким важным пунктам: по образованию он был не инженером, а физиком, и за ним не тянулась длинная политическая карьера. В первый раз он довольно тепло отзывался о демократии и открытости, но по прошествии лет разрыв между теорией и практикой становился все сильнее, а результаты выборов – все более подтасованными.
А тут еще грянули экономические проблемы. В советские времена три четверти общего бюджета Киргизстана приходилось на субсидии из Москвы. За исключением сельскохозяйственной продукции и добываемого в шахтах золота, которое теперь попало в руки канадцев, Киргизстан не занимался существенными экспортными поставками. В течение нескольких лет независимости внешний долг вырос больше, чем внутренний валовой продукт. Одновременно с этим повысились цены, а зарплата уже не успевала за инфляцией. Когда в 2005 г. Акаев попытался внести в основной закон поправку, позволяющую ему быть переизбранным на четвертый срок, это стало последней каплей. В президентский дворец и в несколько правительственных зданий в Бишкеке ворвались разъяренные демонстранты, а затем под их власть попали все ключевые административные здания на юге страны. Акаев с семьей бежали в Москву, где им предоставили политическое убежище.
Весной во всем Киргизстане цветут дикие тюльпаны, именно поэтому восстание получило название «Тюльпановой революции», по аналогии с грузинской «Розовой революцией» 2003 г. и «Оранжевой революцией» на Украине в 2004 г. Впоследствии были найдены секретные дневники и документы, подтверждающие коррумпированность правительства Акаева: подробные прайс-листы указывают на то, что стоимость одного парламентского места составляла 30 000 долларов США, а, например, за посольскую должность в развитой западной стране пришлось бы выложить целых 200 000 долларов.
К сожалению, его преемник Курманбек Бакиев оказался ничем не лучше своего предшественника, скорее наоборот. Он тут же поставил некоторых членов своей семьи на ряд ключевых позиций в стране. В период президентства Бакиева немало депутатов из оппозиции и журналистов были убиты при загадочных обстоятельствах. Коррупция продолжалась как и прежде, не давая населению никакой передышки. В 2010 г. цены на отопление и электроэнергию выросли более чем вдвое. Когда власти в апреле того же года арестовали некоторых оппозиционных политиков прямо во время запланированных общественных собраний в Талассе, Нарыне и Бишкеке, народ понял, что с него хватит. 7 апреля разгневанные демонстранты опять отправились на штурм Белого дома. На этот раз во время боевых действий погибло 87 человек. За свой приказ открыть огонь по демонстрантам бывший президент и его брат, Януш Бакиев, впоследствии были заочно приговорены к пожизненному заключению. Семья Бакиева в настоящее время находится в Беларуси, где они получили политическое убежище.
Чтобы избежать ситуации, при которой следующий президент стал бы еще хуже, чем два предыдущих, Киргизстан первым во всем постсоветском пространстве Центральной Азии ввел у себя в правлении систему парламентаризма, обязав президента подчиняться парламенту и премьер-министру и при этом иметь ограниченную власть. После Бакиева на должность президента временно попала женщина, Роза Отунбаева, которая занимала президентское кресло вплоть до новых выборов 2011 г. Она покинула его точно в установленный срок, став, таким образом, не только первой женщиной-президентом во всем регионе, но и первым президентом Центральной Азии, добровольно покинувшим свой пост.
Среди пяти «станов» только в крошечном Киргизстане народ поднялся в знак протеста против властей и свергнул действующего президента. И не один, а целых два раза. Почему же это произошло именно здесь? А может быть, более актуален вопрос: почему это не произошло ни в одной из соседних стран? Одно из наиболее доступных объяснений – бедность. Перевороты имеют самую плодородную почву в бедных странах или в странах, где большая часть населения живет в бедности. Изначально движущей силой русской революции была обида, связанная со значительными различиями между богатыми и бедными, и точно так же как за Оранжевой революцией и Арабской весной здесь стояли бедность и факторы, связанные с ростом стоимости жизни.
Киргизстан – одна из самых бедных из бывших советских республик. Более трети населения здесь проживает за чертой бедности. Точно так же, как и Таджикистан, страна полностью зависит от доходов трудовых мигрантов в России. И хотя эту нужду нельзя назвать беспросветной, бедность здесь проглядывает повсюду, как, например, на импровизированных барахолках на тротуарах, где пенсионеры торгуют своими немногими ценностями. Здесь встретишь и подсвечник, и старую вазу, и парочку непрочитанных книг. Некоторые просто сидят, поставив перед собой стаканчик подсолнуховых семечек или засаленные весы, на которых они предлагают прохожим взвеситься всего за каких-то 50 эре
[19].
И Туркменистан, и Казахстан имеют большие запасы нефти и газа. Здесь высший класс утопает в деньгах, однако есть возможность подняться и у среднего класса. Таджики, понятное дело, боятся, что в их стране вновь воцарятся война и хаос, поэтому большинство готово снова и снова голосовать за своего президента. Им приходится мириться с коррупцией, кумовством и находящейся на грани краха экономикой до тех пор, пока президент стабилен. До тех пор, пока в стране мир. Узбекистан, сосед Киргизстана на востоке, также беден, однако богаче, чем Киргизстан, и, чтобы удержать власть, президент там не побрезгует ничем. Находясь почти на одном уровне с Туркменистаном и Северной Кореей, узбекский режим один из самых репрессивных. В данном случае здесь играет роль способность и готовность правительства прибегнуть к насилию. Первый президент Киргизстана Акаев запретил расстреливать участников демонстрации в Бишкеке. Его преемник не был столь принципиален: увидев, что сражение проиграно, он дал волю насилию. Узбекский президент, напротив, один раз уже применял против демонстрантов танки и автоматическое оружие и вряд ли подумает дважды, прежде чем повторить это снова.
Несмотря на то что по постсоветским странам Центральной Азии путешествовать намного безопаснее, чем по большинству европейских стран (не в последнюю очередь благодаря огромному количеству полицейских повсюду), вас все же предостерегают от ночных прогулок по Бишкеку. Преступность растет, все чаще случаются грабежи и нападения.
