Я не поверила своим ушам.
– Четыре убийства? Тетя Конфетка? Это какая-то ошибка. Она такая ласковая, нежная, прямо куколка.
Монтини щелкнула языком.
– Да уж. Таня лишила жизни свекровь, своих родственников: брата и его жену, плюс Веру Михайлову. Верочка стала первой жертвой.
– За что она с ними расправилась? – изумилась я.
Наталья Марковна встала и подошла к подоконнику.
– Листова обожала Юру, долго добивалась его внимания. Но Юрий на Таню даже не смотрел, ему нравилась Верочка Михайлова, он ей предложение сделал, день свадьбы назначили. Незадолго до бракосочетания Верушка трагически погибла, ее толпа в метро с платформы под поезд столкнула. Шансов выжить у нее не было. Юра чуть разума не лишился, Лена, мать его, в больницу попала, ей Верочка очень нравилась. Таня окружила заботой Юру и Елену, помогла им с похоронами, поминками. Ну и через год вышла замуж за любимого. Спустя какое-то время умерла свекровь. Свалилась в метро с платформы под поезд. Мы все были шокированы этим известием, вспомнили про Веру. Надо же, какое странное совпадение! Спустя год точно так же погиб брат Листовой. Метро – толкучка – поезд. Через шесть месяцев на тот свет подобным образом ушла его жена. Юра обратился в милицию, добрался до высокого начальства, рассказал про череду смертей в семье, о том, что все погибли одинаково. Высказал опасение за себя и жену. И что выяснилось? Таня всех спихнула. Она таким образом защищала своего обожаемого Юру. Оказывается, Вера один раз незадолго до свадьбы рассердилась на жениха за то, что тот не смог пойти с ней в театр, устроила скандал в присутствии Листовой, которая подружилась с мамой Юры, постоянно прибегала к ним в гости.
В момент перебранки Юра в сердцах воскликнул:
– Если ты до свадьбы на меня гавкаешь, то после похода в загс бить начнешь?
Вера рассмеялась, пожар утих. А Таня всерьез восприняла слова любимого. И Верушка оказалась на рельсах. Листова, как она говорила на суде, спасла Юру от смерти в результате побоев. Свекровь один раз выговорила сыну, что тот никак не поедет на дачу, где надо печную трубу почистить. Юрий ответил:
– Мама, лучше нанять специалиста. Я не умею делать такую работу и могу свалиться, шею сломать.
– Твой отец всегда сам забирался на верхотуру, – отрезала Елена, – раз папа мог, то и у тебя получится. Никого звать не стану. Еще чего! Платить какому-то мужику за то, что может сделать родной сын?
Не прошло и недели после того разговора, как Лена погибла. Таня решила спасти Юру от смертельного падения с крыши. И ее брат с женой, по мнению Листовой, тоже хотели навредить Юре. Я уж не помню как.
– Да она сумасшедшая! – прошептала я.
– Таню признали адекватной, – возразила Наталья, – отправили на зону, она там заразилась туберкулезом и умерла.
– Вам кажется, что Аня ведет себя, как Татьяна? – сообразила я.
– Какое-то время, да, я так думала, – подтвердила Монтини, – Нина вечно придиралась к Эдику, требовала от него внимания, сочувствия к своим выдуманным болячкам, упрекала его. Грымза, одним словом. Недели за две до смерти Нина напала на мужа с очередными претензиями. Эдик всегда молча «перепиливание» терпел, а тут не выдержал, резко высказался:
– Прекрати, устал слушать, какой я плохой. У меня после каждого скандала болит голова. Сначала немного, потом сильнее, а сейчас так заныла, что глаза закрываются. Если хочешь, чтобы меня инсульт хватил, то ты идешь по верному пути.
Наталья подошла ко мне, села рядом и обняла меня.
– Но потом мне в голову пришло, что Аня вовсе не похожа на Таню. Очень прошу, пойми, я не заполошная идиотка, которая способна обвинить невестку в смертных грехах потому, что та суп варит не как я. Я абсолютно нормальна. И то, что сейчас скажу, исключительно мои домыслы. Доказательств нет. Нина погибла, съев плюшку с кремом, которую привезла ты. Прости, Степашка, но плюшки никто, кроме Нины, тогда не ел, – протянула Наталья. – Витя в тот год лечился от язвы желудка, ему кашу варили вязкую. У остальных были свои причины булки не трогать.
Мне стало неудобно.
– А я все их притаскиваю. Ну почему ты давно не сказала: «Степанида, мы этого не едим»?
– Да как-то обижать гостью неприлично, – смутилась Монтини, – ты же хотела как лучше. Аня не глупа. Она все заранее просчитала. В случае с Ниной она, очевидно, рассудила так: если найдут яд в теле, то будут думать, в чем он был. Что ела только Нина? Булочки. Кто их привез? Степа. Но в тот раз прокатило. А вчера? Где оказалась отрава? В булочках. Кто их привез? Степа! Анна решила пойти тем же путем. Понимаешь?
Я кивнула. Наталья отодвинулась от меня.
– Проследи за моими дальнейшими размышлениями. В случае с Ниной можно подумать, что Аня копия Тани Листовой. Она решила защитить любимого от инсульта и убила его первую жену. Но чем вызвано стремление отправить к праотцам Витю? Он к брату хорошо относится, никогда с ним не ругается, если Зина совершает бреющие полеты на метле вокруг Эдика, осаживает бабу. Старший брат никогда не сделал и не сказал ничего плохого младшему. Зачем его жизни лишать?
– Непонятно, – согласилась я.
– Вот я и подумала, – пробормотала Наталья Марковна, – может, дело не в патологической любви Ани к Эдику? Невестка не копия Тани Листовой! Возможно, она за что-то просто ненавидела Нину и терпеть не может Витю? Мои сыновья, Нина, Зина, Полина Носова – это одна детская, потом подростковая компания, которая развалилась, когда ребята школу окончили. Носова раньше в Москве училась, потом ее мать вдруг перевела в школу-интернат, которая работала в Опенкине. Там в основном жили дети актеров, певцов, дипломатов, тех, кто по долгу службы постоянно бывает в разъездах и не хочет, чтобы дитятко с дурной компанией связалось. Заведение постоянного проживания. Интернат считался лучшим в районе, поэтому туда возило детей местное начальство. Конечно, много лет прошло, но кое-кто из жителей помнит, как цыганский табор сожгли. Можешь оказать мне услугу? Съезди в Опенкино. Там живет Круглова. Серафима Николаевна прежде работала директором интерната, потом выкупила заведение, оно ей теперь принадлежит. Сима человек со связями, она дружила с Овечкиными больше, чем я, определенно про Аню знает что-то такое, о чем никому не ведомо. И откуда в лесу близ Опенкина оказалась девочка из табора в ожогах? Овечкины ее нашли через день-два-три после того, как Комариха сгорела. Аня стопроцентно дочь кого-то из погибших. И она решила за смерть своих отомстить. При чем тут Витя и Нина? Не знаю. Но, думаю, Симе известно то, что никому не рассказывали. Почему я так решила? Серафима, когда Нину хоронили, тихо так на кладбище себе под нос пробурчала:
– Даже если что-то сделала в детстве по глупости, все на небесах записано и отплатятся тебе чужие слезы. А обиженным – награда.
А потом Аню обняла, к себе прижала. Я сделала вид, что ничего не слышала, но мысль в голове сверкнула: что-то Сима знает эдакое!
Степа, если не хочешь поговорить с Кругловой, я не обижусь. Понимаю, дело щекотливое, вдруг что-то ужасное выяснится. Но, если честно, мне очень страшно за свою семью. Если станет известно, что Аня ни при чем, она ни малейшего отношения к табору не имела, вот тогда я обращусь в полицию.
