Еще через двадцать минут нашим взорам открылись небольшие узкие улочки и старые дома типичного европейского стиля. Улицы были не такие переполненные, как в центре Барселоны, что, впрочем, не особо удивляло.
– Llegamos
[6], – сказал таксист, и я понял, что мы на месте.
Фигерас – это та же Барселона, только маленькая, более тихая и не такая яркая в плане архитектуры. Но не менее красивая.
Мы расплатились, взяли наш чемодан (да, один на двоих, так как мы не телки, чтобы набирать кучу одежды и косметики) и направились к дому Клемента, точнее, к квартире его бабушки.
– А долго нам идти? – спросил я, оглядываясь по сторонам.
– Около четырех минут медленным шагом, – ответил Клемент, что шел впереди.
– Хорошо.
Но спустя две минуты мы уже были на месте. Обычный дом средиземноморского типа в четыре этажа. На окнах множество цветов разных оттенков: желтые, красные, розовые, голубые, оранжевые… Леа бы понравилось…
– Океан, чего завис, кто дверь будет открывать? – раздраженно вздохнув, спросил Клем, державший чемодан.
Я распахнул дверь в маленький тихий подъезд, в котором наши голоса отдавались эхом.
– Видимо, нужно говорить тише, – шепотом подметил я.
– Тише? Это же испанцы, тишина не для них, – ответил Клемент и громко рассмеялся. От хохота, сопровождаемого эхом, у меня пошли мурашки по коже. Да, испанцы, конечно, шумные, как цыганский табор, но и Клем перебарщивает. С другой стороны, ему лучше знать, как тут у людей принято разговаривать между собой.
Квартира его бабушки располагалась на последнем этаже. У них в доме не было звонков, поэтому нужно было стучать. Она открыла сразу.
Передо мной предстала высокая и смуглая худощавая женщина шестидесяти или даже пятидесяти пяти лет на вид, с огромными карими глазами, красивым лицом, которое даже морщинки не портили, и густыми седыми волосами. Их слегка закрывал цветной платок, повязанный как арабский тюрбан. Наверняка в молодости она была красавицей.
На ней было множество всяких украшений. Фенечки, цветные браслетики, деревянные бусы, все это интересно сочеталось между собой. Она выглядела, как какая-то индийская царица. Увидев нас, женщина тепло улыбнулась, делая шаг вперед.
– Hola!
[7] – с улыбкой сказал Клемент и заключил ее в объятия. Он был намного выше, и это смотрелось довольно забавно, если учесть то, что эта женщина помнила его еще совсем крошечным.
– Hola mi querido!
[8] – прослезившись, произнесла она. Видимо, они давно не встречались.
– Este es mi amigo Océano
[9], – все так же улыбаясь, продолжил Клемент, показывая на меня.
На этом моменте правильно было бы нажать «Стоп», но моя жизнь не имеет такой кнопки. Но я все же сделаю это. Стоп. Клемент свободно говорит на испанском? Серьезно? А почему я раньше этого не заметил? Хотя для него это, наверное, нормально, он тут родился, в конце концов, и отчасти он каталонец. Но все же это было неожиданно.
Взгляд Лалы переключился на меня, и она на ломаном квебекском французском заговорила со мной.
– Это чудесное имя! Приятно тебя узнать. – Она протянула мне руку, которую я вежливо пожал и ответил, что мне тоже очень приятно с ней познакомиться.
Затем она попросила пройти в квартиру и заботливо отнесла рюкзаки в комнату, где нам предстояло ночевать.
Дома пахло ароматическими свечами и индийскими благовониями. Всюду стояли странные статуэтки индуистских богов (хотя вроде сам Клем говорил, что она буддистка), множество старых книг, стопками стоящих друг на друге, и фотографии. Много портретов из ее молодости, черно-белые свадебные снимки, фотки, на которых изображена она и ее муж в разных странах, фотки с дочерью (я сразу узнал молодую мать Клемента) и, конечно же, кадры с самим Клемом. Лицо у него совсем юное, наверное, ему тут лет пятнадцать или четырнадцать. И она выглядит моложе, а на голове у нее красуется сине-фиолетовый тюрбан, глаза красиво подчеркнуты подводкой или тенями, не знаю точно, как это называется.
Через десять минут бабушка Клемента позвала нас за стол.
– С чем они? – спросил Клемент, показывая на идеально ровные маффины, стоящие на столе. В моем присутствии они решили не разговаривать на испанском, чтобы я мог чувствовать себя комфортно и понимать, о чем идет речь.
– Черничные на йогуртовой основе. Помнишь, я их испекла в прошлый раз, когда ты прилетал в гости? – ответила Лала, разливая по кружкам мятный чай.
Маффины оказались вкусными, несмотря на то что к сладкому я совсем равнодушен. Остаток вечера мы слушали истории о бабушкиных путешествиях по всему миру, рассказывали ей об учебе, каникулах и дне рождения Клема.
– Твоя мама так любит это место. По крайней мере, в молодости они часто ездили туда праздновать что-либо или просто отдыхать на выходных. Жаль только, что ехать долго, – сказала Лала.
– Да уж. Но мы менялись местами. Вели машину по очереди, так что все не так плохо, – ответил Клем.
– А как там мама поживает? Она мне старается ничего не рассказывать, все время переживает из-за того, что я буду ее осуждать…
– Она все так же не может начать жить нормально. Больше мне нечего добавить, ты и так все понимаешь. Вообще не хочу обсуждать эти проблемы. Я на отдыхе все-таки, – довольно жестко и с усталостью в голосе проговорил мой друг.
– Да, понимаю. Больше ни слова, – кивнула Лала и улыбнулась как ни в чем не бывало.
Еще немного посидев с ней, мы стали собираться на прогулку. Клемент обещал показать мне Фигерас и окрестности города.
– Сходим на главную площадь, в музей Дали, а после завалимся в один довольно-таки неплохой бар, – пообещал он.
Хоть я и чувствовал легкую усталость и переутомление, отказываться от мини-экскурсии по городу мне совсем не хотелось. Клемент уставшим не выглядел. Он активно разбирал вещи, разговаривал, врубил музыку на полную громкость, словно долгого перелета и не было вовсе. Думаю, это все из-за энергетиков, которые он так часто пьет. Скоро они ему воду заменят.
– Может, тебе кофе выпить? Он тут неплохой. И спать перестанешь хотеть, так как с «убитым» человеком мучительно тяжело гулять, – предложил Клем.
– Ты же сам знаешь, что меня ничто не бодрит. – Я сразу вспомнил времена, когда мы оставались друг у друга дома на ночь, выпивали кофе или энергетики, устраивали киноночь и параллельно забавлялись с chatroulette
[10], но долго бодрыми мы не оставались. Все равно в четыре утра засыпали.
