Когда все начинает напрягать, я прихожу в скейт-парк. Звучит, конечно, грандиозно, наверняка ты представишь себе огромную территорию, множество разнообразных трамплинов и горок, трибуны, тысячи профессиональных скейтеров, словно ты на X-Games.
Это не так. Я живу в небольшом уютном районе города, и местный скейт-парк ничего собой не представляет. Пара трамплинов, изрисованных граффити. Раньше тут был большой паркинг, но им особо никто не пользовался, поэтому на его месте построили несколько горок и нагнали малолетних скейтеров, чтобы не мешали людям в других местах.
Я не особо много катаюсь, но местная атмосфера расслабляет. Особенно вечером. Тут мало людей, и мне нравится наблюдать за их трюками. Обычно я включаю музыку в наушниках и сижу так тихо, что меня никогда и никто не замечает.
В этот вечер закат был прекрасен, именно в скейт-парке мне больше всего нравилось за ним наблюдать.
Я буквально начал погружаться в транс, как вдруг почувствовал чье-то присутствие. Обернувшись, увидел рядом долговязого загорелого парня. Быстро вытащив из правого уха наушник, вопросительно взглянул на него. Теперь можно было получше рассмотреть его.
Болезненная худоба, густые каштановые волосы с чуть более светлыми прядями, такие же густые брови и карие глаза. Правильные черты лица. Внешность модели. Выглядел он стильно и естественно.
– У тебя случайно пластырей не найдется? – спросил он, зажимая ладонью кровоточащую ссадину на голени.
– Не-а, обычно не ношу их с собой. – Я закурил сигарету и молча предложил ему.
Парень взял ее и сделал затяжку.
– Ты не катаешься? – спросил он, не увидев рядом доски.
– Только если по улицам района без горок. Я как мешок с дерьмом, это немного не мое, – ответил я, а затем добавил: – Кстати, никогда раньше тебя тут не видел.
– Просто все настолько одинаковые, что и не запомнишь, кто здесь бывает, а кто – нет, – буднично ответил брюнет. – Кстати, я Клемент. Можно просто Клем, – после паузы сказал он и протянул руку.
– Океан. – Я ответил рукопожатием. Клемент попытался скрыть удивление, но это ему не удалось.
– Океан? Это имя такое? – спросил он.
– Да. У родителей с головой не все в порядке, – спокойно ответил я, и в эту минуту удивление Клема сменилось загадочной усмешкой.
– Понимаю. Сам живу с неадекватами. Но они неплохие ребята. Легко нахожу с ними общий язык, – признался он, смотря куда-то вдаль.
– Ну тебя хотя бы не Океан зовут.
– А сколько тебе лет?
– Семнадцать. А тебе?
– Восемнадцать.
– Где учишься?
– Колледж. А ты?
– Школа. Год остался – и потом тоже в колледж, – с надеждой в голосе сказал я.
Слово за слово, и мы с ним разговорились. Этот тощий парнишка оказался весьма интересной личностью. Ему нравились те же книги, что и мне, у нас оказались похожими вкусы в музыке и фильмах, взгляды на общество и видеоигры. В общем, Клемент Флоран мог стать идеальным другом для меня.
Наше общение закончился тем, что мы обменялись номерами телефонов и договорились встретиться завтра на том же месте.
На следующий день я стал учиться кататься на скейте вместе с Клемом. Из него вышел хороший инструктор. Но как бы старательно он ни учил меня, на борде я все равно не стоял.
– Все, Клем, с меня хватит. Еще пара падений – и стану выглядеть как котлета для двойного чизбургера, – сказал я, рассматривая свои синяки и ссадины.
– Нет, ты, конечно, тоже «классный». Я же говорил надеть защиту.
– Ты смеешься? На кого я буду похож?
– Хватит вести себя как ребенок. – Он по-братски взъерошил мои волосы.
– Ладно, забей. Продолжим завтра, ок? Реально устал, – вздохнув, сказал я.
– Хорошо, тогда погнали ко мне, поиграем, – предложил Клем.
Он жил в двухэтажном доме в английском стиле вместе со своей матерью и ее новым парнем. С родителями он вел себя как с приятелями. Его мать была очень молода и походила на подростка. Любовник был еще моложе. Помимо всего прочего, они оказались художниками, и весь дом был украшен психоделическими картинами.
Особенно мне понравилась комната Клема. Постеры с аниме (От «Моей геройской академии «до «Блича»), пластинки Gorillaz, My Chemical Romance, RHCP, баллончики с красками, дорогие колонки и все в таком духе. В углу стояла акустическая гитара, на полках – книги.
Мы завалились на его мягкую кровать прямо в кроссовках и до ночи смотрели фильмы. Круто, когда дома у тебя столько свободы. Веди я себя так, родители вышвырнули бы меня в пансион, где пришлось бы торчать до восемнадцати лет. У Клемента в жизни все складывалось иначе.
Но всему хорошему приходит конец, и в полпервого ночи я увидел, что родители уже оборвали мой телефон звонками.
– И зачем столько раз звонить? – устало спросил я у матери.
На том конце провода тут же раздались крики.
– Океан, где ты?! Что случилось?! Мы с отцом столько раз тебе звонили, неужели так трудно взять трубку?! – визжала эта женщина.
– Честное слово, я не хочу это выслушивать. Скоро буду. Давай, – ответил я и, не дослушав ее, бросил трубку.
Клем смотрел на меня, усмехаясь.
– Видишь, какие они? Задалбывают как могут. Сколько можно трахать мне мозги? – раздраженно сказал я.
– Ладно тебе, забей. Все они одинаковы, – спокойно заметил Клемент, махнув рукой.
– Вижу, – тяжело вздохнув, ответил я. – Ладно, Клем, мне пора. Встретимся завтра.
Мы попрощались, и в половине второго я уже был в своей кровати. Без скандала, конечно же, не обошлось. Хорошо, что мы хотя бы не в квартире живем и у нас нет соседей, которые слышали бы эти шоу.
3
Леа
Почти все свое свободное время я проводил с Клементом. Хорошо, когда у тебя есть соулмэйт, с ним принимать этот мир намного легче.
Но потом в моей жизни появилась Леа.
Леа – самое прекрасное имя на свете. Самое звучное, самое красивое, самое нежное.
Не знаю, что особенного я в ней нашел. Она была такой же, как все, на девяносто девять процентов. Но сотый процент был чем-то неземным. Это нечто, что исходит изнутри, невидимое сияние, оно сверкает и стирает реальность.
Впервые я увидел ее около дома Клемента. В руках у нее были цветы. Именно от Клема узнал, что это его подруга детства, которая делает букеты на заказ.
Леа была мрачно красива. Худая фигура, аристократически бледная кожа, немного веснушчатое лицо, аккуратный маленький нос, каштановые вьющиеся волосы, острые ключицы и большие голубые глаза. Они как лед, в них отражался рай.
