Но как можно испытывать ностальгию по тому, чего не было? Неужели то, что мы называем «сожалением» и что обычно касается эпизодов нашей жизни, связанных с принятием важного решения, про которое мы почти наверняка знаем, что ошиблись, – неужели это сожаление распространяется на вещи гораздо более тонкие, опьяняя нас таинственным и сладостным чувством, именуемым ностальгией по возможному? Лоран ностальгировал по встрече с Лорой. В том возможном, которого не случилось, он видел, как они сидят за столиком кафе. Она пришла в белом платье на бретельках, с лиловой сумкой в руках и в солнечных очках. День и вправду выдался солнечный. На улице было тепло, и они решили устроиться на террасе.
– Это вы Лоран? – спросила она.
Она села за столик и сняла очки. Они долго смотрели друг на друга, не зная, с чего начать разговор. Потом Лора чуть прищурила свои светлые глаза и улыбнулась. Они долго проговорили, а затем пошли гулять по улицам. Лорану с невероятной ясностью представлялось, как он идет рядом с ней по тротуару. Солнце, проникая сквозь ветки деревьев, бросает на асфальт яркие пятна. На ногах у Лоры белые балетки, переступающие в ритме ее шагов из тени на свет и обратно. Но вот балетки останавливаются. Лоран замирает и смотрит Лоре в глаза. Лора тоже смотрит на него – пожалуй, слишком пристально? Он понимает, что наступает миг, когда он ее поцелует.
Вот о чем сказал Табукки в названии своей книги. О том, что ты что-то упустил, прошел мимо чего-то страшно важного. Мимо любви. Мимо дела своей жизни. Мимо переезда в другой город или другую страну. Мимо другой жизни. Мимо – хотя был совсем рядом. Так близко, что в редкие минуты тоски, наваливающейся на тебя подобно гипнозу, вопреки всякой очевидности хватаешься за частицы этого возможного. Ловишь его, как далекую радиочастоту. Передачу глушат помехи, но если напрячь слух, можно различить обрывки саундтрека несостоявшейся жизни. Расслышать непроизнесенные фразы, звук шагов по нехоженым местам и шум прибоя на неведомом берегу. Женский смех и слова любви, сказанные той, с кем у тебя ничего не было. Мысль о том, что все было возможно, не отпускает тебя ни на минуту. Не исключено – и даже вполне вероятно, – что она ответила бы тебе взаимностью. Но ничего не случилось. По какой-то неизвестной причине ты не поддался головокружительному наваждению и не преодолел те несколько сантиметров пространства, что разделяют два лица перед первым поцелуем. Ты прошел мимо, хотя был так близко, что сохранил в душе следы возможного.
Дамьен с профессором продолжали свою клоунаду, переключившись на вопрос о множественности вселенных, и жонглировали гипотезами, выдвинутыми учеными со звучащими по-русски фамилиями. Интересно, подумал Лоран, а есть ли в этих вселенных книжные магазины? И чем занимаются их владельцы? Таскают коробки с новыми поступлениями, составляют списки и иногда находят женские сумки? Он откинулся в компьютерном кресле и через стеклянную дверь посмотрел на сквер. Не исключено, что открывшаяся ему реальность и в самом деле представляла собой математическую формулу, впечатанную в сетчатку глаза, потому что Лоран не видел ни деревьев, ни решеток, ни статуи. Его мысли витали в другом месте. В доме Лоры. В своем воображении он сейчас стоял на ее лестничной площадке. Вот он сделал шаг вперед, повернул в двери ключ, и на площадку вышел Бельфегор и принялся крутиться возле его ног. Лоран ступил в квартиру. Картины на стенах, чаша с золочеными ключами, фикус возле окна… Он прошел на кухню, плеснул себе «Джека Дэниелса» и направился в гостиную. На диване сидела Лора. Заслышав его шаги, она повернула голову и улыбнулась ему.
Возле дверей Уильям протянул ей дубликат ключей и смущенно закашлялся.
– Я должен тебе кое-что сказать… Пока ты не вошла. Понимаешь, я тебя обманул… Не хотел пугать…
Лора подняла на него глаза.
– Что-то с котом?
– Нет, нет, – со стоном произнес Уильям и тяжко вздохнул.
Что же это с ним творится? То напугал Амандину смертью Лоры, теперь вот Лору – смертью кота. Пожалуй, ему пора в отпуск. Махнуть, что ли, в Таиланд? Или на Бали. Куда угодно, лишь бы подальше.
– С котом все в порядке, – поспешил он успокоить Лору. Помолчал и добавил: – Твоя сумка. Она там. Ее вернули.
– Что-что? – не поняла Лора.
Уильям не отвечал, и тогда она отперла дверь, из-за которой показался Бельфегор.
– Ты моя лапочка, – запричитала Лора, – ну вот я и дома!
Она взяла кота на руки и вошла в квартиру. С самого порога ее охватило чувство, знакомое всем, кто возвращается домой после долгого отсутствия. Привычные вещи, которых давно не замечаешь, предстают в новом свете, словно с них вытерли пыль. Все кажется более ярким и выпуклым, как на отретушированной фотографии, снова играющей всеми своими контрастными цветами.
Гостиную заливал солнечный свет. Кот спрыгнул с рук хозяйки и улегся на полу. Лора повернулась к Уильяму.
– В спальне… – проговорил он.
Она подошла к двери и толкнула ее. На белом покрывале кровати стояла сумка. Рядом висело на плечиках белое платье. Между ручками лиловой кожи был засунут конверт, на котором виднелась сделанная черными чернилами надпись: «Лоре Валадье». Уильям закрыл глаза и прикусил нижнюю губу.
Вечером того дня, когда ему передали ключи, он заехал к Лоре покормить кота. Открывая дверь дубликатом ключей, отметил первую странность: она была не заперта, а просто захлопнута. На первый взгляд в квартире все было как всегда, хотя он кожей чуял: что-то здесь не так. Только через несколько минут, обойдя всю квартиру и добравшись до спальни, он обнаружил сумку, платье и письмо. И, разумеется, не устоял перед искушением. В конце концов, он нес свою долю ответственности за события, завершившиеся появлением на кровати сумки. Сняв с лампы колпак, он поднес к ней запечатанное письмо, чтобы его прочитать. Владелец книжного магазина Лоран никогда не был любовником Лоры. Совершенно посторонний человек, он просто случайно нашел на улице лиловую сумку. Уильям сел на диван. Нет, он ничего не станет говорить Лоре. Зачем ее пугать? Она почти неделю пролежала в коме и только-только собирается выписаться из больницы. Пусть уж лучше думает, что к ней заходил добросердечный сосед. А там видно будет. Его стратегия сработала наилучшим образом. Не успел он войти к ней в палату, как она засыпала его вопросами. Кто такой Лоран? Почему он кормил ее кота? Как они познакомились? Как он выглядит? Что он говорил? Уильям постарался как можно короче изложить обстоятельства появления Лорана. Он позвонил в дверь и сказал, что пришел повидаться с Лорой. Вел себя очень вежливо. Уильям объяснил, что Лора в больнице, а потом добавил, что ему самому надо на три дня уехать, и он не представляет, кто будет в это время кормить кота. И тогда Лоран любезно предложил свои услуги. Уильям не видел причин отказываться от предложения. Теперь ему ничего не стоило перейти к заключительному выводу.
– Точно тебе говорю, это кто-то из соседей! Кто же еще?!
– Наверное… – нехотя согласилась она. – В последнее время много новых въехало… Скорее всего, ты прав. На третьем эта же живет один, довольно симпатичный… Вроде бы подходит под твое описание. Если я правильно его поняла, работает художником комиксов.
