Началась новая передача. Крис заявил, что хочет ее посмотреть, но Кейти выключила телевизор и спрятала пульт. Тогда Крис сказал, что не она тут главная, а девушка спросила: «Кто же тогда?», и брат ответил:
– Мама.
Кейти возразила:
– Но ее ведь сейчас здесь нет, правда?
А Крис крикнул:
– Из-за тебя!
Несколько секунд он смотрел на Кейти, свирепо сверкая глазами, а потом, сердито топая, поднялся наверх. Может быть, он все-таки слышал их крики. Может, даже знал про дневник и ненавидел сестру.
Мэри упорно отказывалась ложиться спать, заявив, что лестница ненастоящая и по ней нельзя подняться. Кейти взбежала вверх и спустилась вниз, продемонстрировав, что все в порядке, и попрыгала на ступеньках, после чего Мэри наконец ей поверила.
Они пошли наверх, держась под руки. Это было мило.
– Где твоя мать? – вежливо спросила Мэри, когда Кейти помогала ей лечь в кровать.
– В гостинице.
– Некоторые любят гостиницы.
– Да нет, я совершила ужасный поступок, и теперь она меня ненавидит.
– Матери не могут ненавидеть своих детей. Такого не бывает. – Мэри сказала это очень уверенно, чем немного утешила Кейти. – Они любят их всем сердцем.
Кейти наклонилась и поцеловала Мэри в щеку.
– Я скучаю по тебе. Где ты была весь вечер?
– Прямо тут, – сказала старушка, укладываясь на подушку. – И не вздумай об этом забывать.
Кейти села на край кровати. Ей так хотелось, чтобы с ней осталась такая Мэри, но та уже засыпала, ее веки тяжелели. Кейти остро ощущала потерю. Очень скоро мог наступить день, когда возможности общаться с бабушкой не останется совсем. Это было неизбежно, поджидало их за углом. Кейти наклонилась, чтобы еще раз поцеловать Мэри.
– Кем я буду, когда ты меня забудешь? – прошептала она.
Бабушка сонно похлопала ее по руке.
– Будешь собой.
Через несколько секунд она заснула. Кейти легла на раскладное кресло рядом с Мэри и стала смотреть на тени на потолке. Странный свет проникал в комнату сквозь шторы. Девушка подумала – может быть, это луна? Но проверять не хотелось. Стоило ей чуть-чуть повернуть голову – и свет падал прямо в лицо.
Кейти думала о лесе в голове Мэри – о том, что там вряд ли светит луна. И наверное, прямо сейчас падают все новые и новые деревья. Она представила себе, что где-то там топает слон – чокнутый слон-лесоруб, обвязанный цепью, и эта цепь тянется за ним и ломает деревья. А еще он жестокий, грубый, и дышит тяжело, по-звериному. Утром, когда Мэри проснется, в ее лесу будет повалено столько деревьев…
Кейти подумала о маме в гостинице, спит ли она. А потом предположила – может, мама тайком пробралась в квартиру, пока они смотрели телевизор, и теперь спряталась в своей комнате? Кейти так поверила в это, что встала и заглянула в комнату Кэролайн, но там никого не было.
Девушка спустилась вниз за стаканом воды. Выключила телевизор из сети, проверила, заперта ли дверь. Но, когда вернулась в спальню, обнаружила, что Мэри встала и смотрит на стену. Она была похожа на привидение.
– Что ты делаешь?
Мэри сдвинула брови.
– Это ведь моя комната?
«На самом деле нет», – подумала Кейти и была потрясена тем, какое раздражение у нее вызвало поведение старухи.
– Ты проспала ровно двадцать минут, Мэри. Это странно.
– Да будет тебе известно, что я спала несколько часов. – Старуха прищурилась. – И некоторых моих вещей не хватает.
– Твоих фотографий? Они на шкафу. Хочешь вернуть их на место?
Мэри не ответила, поэтому Кейти решила заняться коллажем в надежде, что бабушка или присоединится к ней, или заскучает и снова заснет. Она взяла из стопки несколько фотографий, аккуратно отделила от уголков засохшую клейкую ленту, размяла его и принялась снова аккуратно прикреплять фотографии к стене, шепча при этом имена. Вот кинозвезды – Лорен, Грейс, Ингрид, Одри. А вот Мэри, ослепительнее, чем все они, в облегающем платье пятидесятых годов, с манящими глазами. Старушка подошла и встала рядом с Кейти, держа в руках еще несколько снимков. Кейти была этому рада: наконец хоть какая-то ниточка протянулась между ними.
– Теперь вот эту, – сказала Мэри. – Тут я и маленькая девочка.
Кейти взяла снимок. Она думала, что увидит на нем Мэри и свою мать в детстве, но ошиблась и теперь не могла поверить собственным глазам. Девушка села на кровать с фотографией в руках и смотрела, смотрела, смотрела… Ее словно бы унесло в кроличью нору, и она оказалась в мире, перевернутом вверх тормашками, где все теряло смысл.
– Это же ты и я, Мэри.
– Может быть.
– Но я тут маленькая. Как же такое возможно, если мы никогда не встречались?
– Конечно же, встречались. – Мэри покачала головой с таким видом, словно Кейти говорила сущие глупости. – Мы же сейчас здесь, да?
– Да нет же, когда я была маленькой! Мне на этой фотографии года четыре.
Кейти стояла в зеленой футболке, которую уже совсем не помнила. И стрижку с челкой она тоже не помнила. Девочка сидела на плечах у бабушки, обхватив ее руками, и они обе хохотали. Такую Мэри Кейти еще не видела ни разу: на снимке стояла женщина с короткой стрижкой под машинку, помадой, тенями для век и бриллиантовыми «гвоздиками» в ушах. Но это точно была Мэри, а это точно была Кейти, и они определенно находились в саду на заднем дворе их старого дома – вот край сарая, а вот надувной бассейн на траве.
– Мама говорила, ты не звонила, не писала и никогда не навещала нас. Она говорила, ты нами не интересовалась.
– Я очень интересовалась. Да будет тебе известно, что за мной послали.
– Мама попросила тебя приехать?
– Нет, – сказала Мэри, – мужчина. Он написал мне письмо.
Значит, это отец. Конечно! Мэри так и сказала в доме для престарелых.
– Стив прислал тебе письмо?
– Именно так, – гордо ответила старуха. – Там было написано: «Приезжайте быстрее, вы нам нужны».
Отцу понадобилась Мэри? Зачем, черт побери? В доме для престарелых бабушка сказала, что помогала… Но в чем?
Кейти вглядывалась в фотографию в поисках ответов. Они с Мэри были веселые и счастливые – значит, вряд ли случилась какая-то ужасная трагедия. Мэри напоминала такую бабушку, которых показывают в кино, – которая поведет тебя в дорогой ресторан или на спектакль в театр, у которой есть силы и энергия на все на свете и которая всегда готова посмеяться. Не молодая красавица с других фотографий, но и не старуха, как сейчас. Эта женщина была совершенно новой для нее. А она сама… Кейти улыбалась и смеялась, совсем как малышка со свадебной фотографии, так же, как порой улыбалась Мэри – запрокинув голову, зажмурив глаза. Воплощение радости. Глаза Кейт защипало от слез. Теперь она уже так не смеялась.
