– Вы одна в Нассау?
– Нет, – отвечает она. – С друзьями.
– Замужем?
Она смеется.
– Нет.
– Вы согласны стать моей женой?
– Нет.
Я говорю Сьюзи: «Проходи вперед. Мы за тобой». И снова обращаюсь к золотым глазам: «Давайте вместе что-нибудь придумаем, но прямо сейчас». Я вижу, как в золотых глазах появляется озорной блеск.
– Прогулка под парусами?
– Пусть будет прогулка под парусами.
На частном пляже отеля организован прокат небольших катамаранов. И вот мы в пляжной одежде на борту. Пытаюсь установить эти проклятые паруса, тяну за фал, чтобы поднять грот, вожусь со стакселем, цепляю за крючки нижний конец, отцепляю его, запутываюсь во всех веревках в пределах моей досягаемости. Словом, полный провал. Она смеется.
– Позвольте мне. Где вы учились парусному делу?
– По переписке. Но мой почтальон ненавидел меня.
Движения ее маленьких рук уверенны и грациозны, и уже через невероятно короткое время наш трансатлантический лайнер плывет в полной тишине, которая воцарилась на борту не только из-за отсутствия какого-либо двигателя, но и из-за того, что я молчу (такое случается со мной крайне редко) и, понятное дело, ей не надо поддерживать разговор. Я просто смотрю на нее, и время от времени ее глаза отрываются от горизонта, яркой белизны паруса, резкой синевы Карибского моря, чтобы наконец встретиться с моими глазами. Это длится тридцать или сорок минут, затем она берет курс в сторону пляжа. После немой улыбки она идет через пляж к отелю, а я, чтобы не выглядеть в ее глазах полным идиотом, если это вообще возможно, пытаюсь вытащить лодку на песок, как можно дальше от воды, чтобы ее не унесло приливом. Я тащу лодку по песку и смотрю, как она удаляется: не задержись я здесь, мы, наверное, вместе бы шли по холлу отеля. Затем я направляюсь к бассейну в левом крыле отеля и там снова сталкиваюсь со Сьюзи.
– Так-так-так! – говорит Сьюзи, размахивая руками, как сумасшедшая балерина.
– Сьюзи…
– Хочу сказать, что вы хорошо смотритесь вдвоем. Вы одного роста, а ты не гигант.
– Сьюзи…
– Милая пара. Она еще немного молода, но вы милы. Я говорила…
– СЬЮЗИ!
– Да, дорогой?
– Заткнись.
– Хорошо, дорогой.
Она целует меня, я целую ее, и мы направляемся к ее мужу – типичному англичанину с огромной челюстью, полной зубов. Довольно приятному, хотя и на двадцать лет старше жены. Чета Мозес, Анита и Петер, уже на месте, здесь и другие пары, и все пьют пунш с шампанским – отличное средство, чтобы наклюкаться в рекордно короткий срок. Катрин Варль появляется в компании молодой супружеской пары англичан. Они присоединяются к нам с наступлением темноты. Мы слушаем концерт оркестра гвардейцев Нассау в отеле Beach, а затем под занавес ночи, после шести часов непрерывного калипсо, при первых лучах кораллового рассвета устраиваем сказочную пирушку с жареными крабами.
Я собирался вылететь с Багам на следующий день: в Париже, где нам предстояла доработка деталей плана расправы над Ландо, меня ждал Лаватер. Я телеграфирую Марку, что задерживаюсь, не уточняя, по какой причине. Знаю, что он будет беспокоиться, но продлеваю свое пребывание на два дня, а потом еще на один. И те часы, что мы проведем вместе с Катрин, останутся в моей памяти яркими и неповторимыми.
Чтобы сделать нашу последнюю ночь на Багамах незабываемой, я дал волю своей фантазии: арендовал одно из судов с прозрачным дном, через которое можно наблюдать красочное великолепие коралловых рифов и косяки разноцветных рыб. Я попросил установить на нем прожектора, а также чтобы судно сопровождали две или три украшенные цветами лодки, набитые до краев музыкантами, играющими moderato и voluptuoso. Вначале все шло хорошо, и все было бы хорошо, но на тебе: тропический ливень превращает украшенные цветами лодки с музыкантами в жалкие плоты, а оркестранты, явно потешаясь надо мной и подражая своим собратьям с «Титаника», издевательски исполняют гимн «Ближе, Господь, к Тебе» под фальшивые и душераздирающие завывания скрипок.
Я проводил ее до номера. Мы выглядим как утопленники. Я говорю:
– Знаете, мне иногда кое-что удается в жизни. Я не всегда такой незадачливый.
Тишина. После чего я во второй раз спрашиваю, не выйдет ли она за меня замуж. Она смотрит на меня и серьезным тоном отвечает:
– Пока нет.
«Нет» я бы понял. Но это «пока» выше моего разумения.
– Потому что вы слишком молоды?
– Не только.
Она целует меня в щеку.
– Вы похожи на человека, который постоянно бежит…
– Танцует. Симбалли не бежит, он танцует. Симбалли – это я.
– Который бежит, гонится за чем-то очень важным для него. Возвращайтесь ко мне, когда закончите свой забег.
– Черт возьми! – возмутился я. – А если для этого потребуется двадцать лет?
– Вам просто нужно бежать быстрее. Или танцуйте быстрее.
На этом она снова целует меня в щеку (другую), слегка касается моих губ и закрывает дверь перед моим носом. На следующий день я возвращаюсь в Париж, где Анри-Жорж Ландо, точно баран, которого ведут на бойню, пока не знает, что упадет ему на голову.
Когда я отправлюсь по указанному ею адресу в шестнадцатом округе, где она якобы проживает со своей семьей, то обнаружу, что о Катрин Варль там никто не слышал.
Все навалилось разом: Ландо, золотые глаза Катрин, мой сговор с Турком, дела в Гонконге – все произошло примерно в одно и то же время, и это правда, что я стал похож на бегуна. Именно потому, что я бежал и не останавливался.
Теперь о моем сговоре с Турком. После нашей первой встречи в Хэмпстеде он сам позвонил мне. «Фрэнки…» – «Не называй меня Фрэнки. Франц или Симбалли». – «Ладно. Нет, я просто хотел тебе сказать, что в деле Ландо я пошел дальше…» – «Я не просил тебя об этом». – «Дальше, чем ты меня просил. И пойду еще дальше. Потому что твое дело меня забавляет, оно грязное, и это в моем вкусе. И еще: надеюсь, что ты не забудешь обо мне в своем новом деле. Я верю в тебя, Аллах с тобой, о брат мой, о сестра моя».
Аллах или нет, поди узнай, но у этого животного тонкий нюх. Почти сразу после описанных событий в Гонконге, где на мой счет в Банке Гонконга и Шанхая по-прежнему идут зачисления от бизнеса с гаджетами, меня ждет неожиданное дело. Как-то в пятницу во второй половине дня я возвращаюсь в офис на Де-Вё-роуд и нахожу записку с просьбой перезвонить по указанному номеру в Новые Территории. Набираю номер и слышу автоответчик, который приглашает меня подождать, а потом в трубке раздается голос, поначалу показавшийся мне незнакомым.
– Хак.
В какое-то мгновение срабатывает память: странный и необыкновенно спокойный дом, частично погруженный в море, китаец с умными глазами, с легким позвякиванием скользящий по черному полу на стальных ногах.
