Дре выбирает небольшую фигурку волка, он застыл и выглядит так, будто вот-вот завоет. Я нахожу маленький кактус, очень похожий на настоящий, вплоть до мелочей. В нем даже есть небольшое дупло, в котором сидит крошечная сова.
– Теперь у тебя всегда с собой будет частичка пустыни, которую можно взять, куда бы ты ни направилась, – говорит Рут и зажимает кактус у меня в ладони.
Глава 67
Весна
ДНИ СТАНОВЯТСЯ ТЕПЛЕЕ и длиннее. Теперь я едва ли вспоминаю о Сете. Он все еще ошивается вокруг нашей компании, но его легко игнорировать. Их отношения с Либби то затухают, то вновь разгораются, но даже это меня не беспокоит. Основную часть времени я провожу с Дре и Заком, а также с другими нашими друзьями. Меня совсем не волнует, с кем я пойду на выпускной или как меня на него пригласят. Я просто хочу получить удовольствие от последних недель в школе.
Одним субботним утром в апреле я ем кукурузные хлопья на завтрак, а мама рядом со мной разбирает почту. Мы проводим гораздо больше времени вместе, и не только по средам, когда ездим в дом престарелых. Внезапно мама останавливается и поднимает толстый белый конверт.
– Рейко, что это?
На конверте миллион наклеек и марок, как будто он прилетел издалека. Например, из Японии. Я готовлюсь к еще одному отказу, и на этот раз принять его будет еще сложнее, потому что рядом и моя мама тоже, но отец уже берет конверт из маминых рук. Он скорее похож не на конверт, а на посылку.
– Рейко! Думаю, ты поступила! – говорит он.
– Поступила куда? – говорит мама, заглядывая ему через плечо.
Папа не слушает. Он разрывает конверт, а мне хочется исчезнуть, потому что отказ – сам по себе болезненное явление, не говоря уже о таком публичном отказе…
– Ты поступила! Поступила! Рейко! Тебя приняли в университет Темпл.
– Темпл в Японии?
Мамин голос полон напряжения. Я беру посылку из папиных рук.
– Я подумала… что раз они так и не послали мне электронное письмо, то я не поступила. Не ожидала, что они отправят его обычной почтой, тем более так поздно.
Папа улыбается во весь рот и практически подпрыгивает от радости.
– Наверное, поздно начали рассылку.
– Но… это же так далеко, – говорит мама.
Отец обнимает маму за плечи одной рукой. Я закрываю глаза, чтобы не видеть ее лица.
– Она же не будет жить дома вечно. Если это будет не Япония, так какое-нибудь другое место на Земле, – мягко говорит папа.
Я думаю о других университетах, в которые меня приняли. Папа был прав: мне есть из чего выбрать. Среди них есть и хорошие колледжи, но ни один не вызывает во мне столько положительных эмоций. Университет в Японии. Уехать и жить одной. Крошечная искорка желания, всегда глубоко спрятанная внутри, оживает и согревает меня. Дает мне силы.
– Я хочу поехать в Японию, – говорю я. Потрясенная мама присаживается на стул. У папы в глазах блестят слезы. – Но только, пап, это желание не связано с тобой. То есть я, конечно, рада, что ты будешь счастлив, но… Я всегда хотела туда поехать. Я, наверное, просто… скрывала это. Потому что чувствовала себя плохо. Испытывала чувство вины. И не хотела лететь через океан. Но теперь, мне кажется, я справлюсь, – я делаю глубокий вдох. – Даже без Мики.
– Именно этого она бы и хотела, – говорит папа.
– Знаю, – говорю я. – Но я не поэтому хочу поехать туда учиться. Нельзя всю жизнь жить ради нее. Я могу жить только ради себя.
Мама обнимает меня:
– Таково было бы и ее желание.
Я не видела Мику с того самого дня на пляже. Нужно поговорить с ней обо всем, все рассказать. Кажется, я знаю, где она. Знаю, куда мне за ней идти.
Глава 68
Весна
Я ОДНА САЖУСЬ В МАШИНУ. И выдвигаюсь на запад. Еду, еду, еду. Еду прочь из пустыни. Еду до тех пор, пока внезапно передо мной не вырастает океан. Пляж принадлежит только мне. Я снимаю сандалии и, держа их в руке, наступаю на песок. Он жжет мне ступни. Он мягче песка в пустыне. Мягче и мельче. «Рейко, Рейко, – зовет меня море. – Рейко, Рейко…» Я иду на зов. Шагаю по песку, глядя прямо перед собой, на уровне линии горизонта. Хватаю воздух ртом, когда холодная вода целует мои ступни. На секунду меня охватывает страх, но потом я глубоко вдыхаю и делаю еще один шаг, а потом еще один, пока вода не доходит мне до колен.
Над головой кричат чайки, вода очень холодна, солнце припекает, и на моем сердце такая тяжесть, что, кажется, оно вот-вот разорвется. Эта тяжесть копилась годами, и теперь холодная вода будто бы пронзает его, потому что сердце, наконец, разрывается, но мне не больно, я испытываю облегчение. А может быть, оно и не разорвалось, а, наоборот, срослось воедино. И Мика уже рядом со мной. Здесь нет никого, кроме нас. Мы стоим плечо к плечу по колено в воде.
– Я по тебе скучала, – говорю я.
– И я по тебе скучала, – отзывается она.
– Я поступила в университет Темпл, – рассказываю я.
– Знаю, – отвечает она. – И очень тобой горжусь.
– Япония так далеко. Это убьет маму.
– Нет, не убьет. С ней все будет хорошо. И с тобой тоже.
– Думаешь, мне стоит туда поехать?
– А ты сама что думаешь?
– Я скучаю по тебе, Мика, – повторяю я.
– Это не причина не ехать в Японию, – отвечает она. – Не причина не жить своей жизнью.
– Но мама, папа и Коджи. Что если что-то случится, а меня не будет рядом?
– Если ты останешься, плохое все равно может произойти. Ты всегда можешь вернуться домой. Всего один перелет на самолете.
– Перелет через океан.
– Жаль, я не могу полететь с тобой.
– Мне тоже жаль. – Я кладу голову на плечо. – Я боюсь, Мика.
Именно это я хочу ей сказать.
– Я знаю. Но с тобой все будет хорошо. Я обещаю.
– А как же ты? Я не могу оставить тебя здесь. Забыть тебя.
Мика улыбается, и это самая грустная улыбка на свете.
– Я навсегда остаюсь здесь, – произносит она и кладет руку мне на сердце. – И ты об этом знаешь.
– Но ты мне нужна, Мика.
– С тобой все будет в порядке, – говорит она с такой же твердой решимостью, с которой она сказала мне эти слова в тот день в океане. – Страх не может жить вечно.
Она берет обе мои ладони в свои.
– А ты… Ты куда отправишься? – спрашиваю я.
– Обо мне не беспокойся, Рейко. Я, в конце концов, твоя старшая сестра.
– Я люблю тебя, Мика.
– И я тебя, Рей-Рей.
Она отпускает мою руку и начинает растворяться в воздухе, пока передо мной не остается только бесконечное синее небо. Наконец я произношу слова, которые никогда не говорила. Слова, которые мне необходимо сказать вслух:
