Но не только в Бирке говорили про Ярицлейва из Гнезда. Он стал главным событием года во многих землях как по Балтике, так и Черному морю. И, само собой, в Ладоге тоже. Точнее, в поселении скандинавов - Альдейгьюборг, каковым этот город был в те годы.
Ярл Альдейгьюборг Ингвар нервно вышагивал по двору, слушая о том, что два жениха его дочери Ингибьёрг рассказывали ему страшные вещи. Повздорили они, значит, с третьим – с Фанмаром. Девчонка могла достаться только одному из них. А вместе с ней и наследование Ингвару. Вот и обострилась борьба. Поначалу то так конкурировали – относительно спокойно. Но это быстро закончилось, когда Фанмар устал играть в эти игры. Этот мерзавец поехал к своему побратиму Стурлаугу за помощью. То есть, решил по старинке, силой решить этот вопрос.
- Но кого выставит Стурлауг? У него всего три корабля. – Раздраженно произнес Ингвар, которому вся эта история чрезвычайно не нравилась.
- У него – да. Но Хрёрик из Дорестада ему жизнью обязан… - развел руками Снэколем.
- Да, - согласился с ним Хвитсерк. – Сам в поход может и не пойдет. А охочих отпустит. Много ли? Мало ли? Пока не угадаешь. Но Франмар приведет войско немалое, это точно.
- А может сам выйти? – Поинтересовался Ингвар. – Что слышно?
- Ничего пока не слышно, - пожал плечами Хвитсерк. - Все гадают. Хрёрик уже успокоил фризов, бунтовавших против него. Всех, кто был против, перебил. Остальные преисполнились радости и уважения к своему конунгу. Может и сам пойти. Но тогда нам совсем беда. Против него мы что соломинка. Сломит походя.
- Говорят, - заметил Снэколем, - у Гнезда новый славный хёвдинг. Может с ним сговориться? Если старейшин Гнезда поднять под его началом – подмога будет немалая.
- Сказывают, что он ромеец, - презрительно скривившись, произнес Ингвар. – Какой с него толк?
- Говорят, что он Торгрима легко побил.
- Сказки это. Ты, как и я, ходил в Константинополь. Видел их. Всея сила – доспехи добрые да подлости ловкие. Сами же в бою – ни рыба, ни мясо. Любой из наших может выйти против ромейца и верх взять. Если на равных. Если один на один.
- Ты не веришь Бьёрну? – Удивился Снэколь.
- Торгрим ему был как кость в горле.
- Его люди видели своими глазами бой с Торгримом. Чего им болтать? Да и люди сказывают, Хьярвальда тоже он. Так его вообще – с одного удара, словно новика несмышленого.
- Тогда это не ромеец… - пожал плечами Ингвар. - Но ты прав, надо послать людей в Гнездо. Может и удастся сговориться. Чай о Хрёрике тоже наслышаны. А он, если пойдет, сожрет всех…
Глава 3
Зима принесла новые сюрпризы.
Ярослав как-то не думал о том, что на дворе уже шел полным ходом средневековый оптимум, из-за которого ледостав начинался довольно поздно, был недолгим, а лед, в целом, довольно слабым. Плюс неустойчивость погоды, которую мотало от непродолжительных крепких морозов до оттепелей и продолжительных «околонулевых» периодов. То есть, реки не выполняли зимой функцию дорог из-за слишком высоких рисков провалиться под лед: или проломив слишком слабую корку, или уйти в полынью, запорошенную снегом.
Из-за чего Ярослав не раз вспомнил крепким словцом тех фантазеров, которые считают, что в 1242 году 5 апреля на льду Чудского озера была какая-то битва. Там и льда-то не было к этому сроку. Ведь средневековый оптимум хоть и был на излете, но все равно – до реалий Малого ледникового периода было далеко. То есть, басня это, сочиненная несколько веков спустя. Битва то была, наверное, но не такая и не точно не на льду. Вышло как в старом анекдоте про сломанный телефон.
- Правда ли, что шахматист Петросян выиграл в лотерею тысячу рублей?
- Правда, только не шахматист Петросян, а футболист «Арарата» Акопян, и не тысячу, а десять тысяч, и не рублей, а долларов, и не в лотерею, а в карты, и не выиграл, а проиграл.
Ну, может быть, не совсем так радикально. Но басня однозначно.
Так вот. Зима. Снег. Типичная для оптимума слякоть и общая мерзость погоды. То есть, уличный кошмар и пакость. Особенно на временных границах между сезонами. Выходить на улицу не хочется. Забиться бы на печь, да дремать до весны. Но такой печи не было. Не построили. Да и внутри новой усадьбы за высокими деревянными стенами не так уж и плохо получалось. Чай ветер не продувал. А двор, выложенный трамбованным камнем и песком, позволял избавиться от главной беды – от слякоти и грязи. Впрочем, это все никак не облегчало положения за пределами усадьбы. Там было мерзкое, промозглое болото с грязными, замученными жителями. Особенно доставалось бедноте, живущей в землянках.
В такую погоду хороший хозяин даже медведя на улицу не выгонит. Но именно это и дало внезапность нападающим. Никто их не ждал. Никто даже подумать не мог о них. А они взяли и приперлись - какие-то угро-финны на плетеных снегоступах. Не лыжах, нет. Просто короткие такие плетеные снегоступы, позволившие им легко перемещаться по раскисшим грунтам и слабому снегу.
Выскочили из леса и сразу в атаку. Хорошо, что люди далеко от жилья не бродили. Вот и попрятались кто-где.
Но нападающие шли целенаправленно не городище грабить, а «вскрывать» усадьбу Ярослава. Слухи о его богатстве уже облетели окрестные земли. Вот они и решили рискнуть. Да так ловко, так стремительно, что стоявший на посту дежурный дружинник едва успел ворота захлопнуть и запереть.
- Кто там?
- Да леший их разберет, - пожал плечами дружинник. - Не наши, точно.
- И не наши, - буркнул Кент, зашедший по делам…
Беготня быстро успокоилась. Ярослав спешно облачился в доспехи, схватил оружие и отправился на одну из угловых башен. Оттуда открывал отличный вид на ворота, к которым эти пришлые тащили какое-то бревно. И их было много. Слишком много.
Выхватив лук наш герой без всякой оглядки на экономию боеприпасов начал обстрел этих «гостей». К нему охотно присоединились дружинники. Хороших луков у тех не было. Но простой прямой лук и топорные стрелы наделать успели за лето-осень сторонним подрядом. Стреляли они, прямо скажем, не очень.
Да еще по пытающимся закрываться щитами противникам. Да и кое-кто из них пытался поддерживать коллег по опасному бизнесу. То есть, затеял перестрелку.
Бах! Ударило бревно в ворота.
- Черт! Ты и ты! Хватайте дротики! И сверху в них! – Рявкнул Ярослав, приказывая стоящим рядом дружинникам. Те подчинились. Простых сулиц тоже десятка два имелось. Вот ими и приголубили сверху. Эффект неожиданности помог. И «хвост» этого таранного расчета «посыпался». А остальные, бросив бревно, откатились от усадьбы шагов на тридцать. Этого было в целом достаточно, чтобы всякий обстрел прекратился.
Можно было, конечно, стрелять и дальше. Но толку от такого обстрела немного. Противник стоит рассеянный и слишком далеко. Если бы у Ярослава были большие запасы стрел, то он продолжил беспокоить пришлых. Но их он наделал всего-ничего. Не до них как-то было. Других дел хватало.
