– Ну вот, смотрите, – начала Хелене, поднимая ладонь, чтобы считать подозрительные приметы на пальцах. – Почему вы почти никогда не снимаете тёмные очки или шляпу? Почему ты, Дака, спишь на брусьях, повиснув вниз головой, а ты, Сильвания, шатаешься на бревне? Почему вы иногда говорите такие странные слова, как «шлоц» или «фумпс»? Ведь я специально посмотрела, это совсем не по-румынски! Почему вы постоянно смазываетесь кремом от солнца, даже если нет никакого солнца? Почему от вас слегка попахивает прелью? Почему вы постоянно сонные? Почему ты, Сильвания, тайком из-под парты грызёшь колбасу и почему ты, Дака, постоянно летаешь на школьном дворе? – Хелене замолчала, потому что у неё закончились пальцы.
Сильвания поигрывала своей длинной перчаткой. Вокруг глаз у неё обозначились красные круги. Дака, глядя в пространство, вытянула губы трубочкой и пожала плечами.
Хелене подступила к девочкам на шаг ближе.
– Какая у вас тайна? – тихо, но настойчиво спросила она.
Сильвания обнаружила на своей чёрной перчатке какое-то интересное пятнышко, которое целиком захватило всё её внимание. Дака свела брови вместе и тихонько насвистывала «Трансильвания, родна инима мои».
– Это нечестно, – обвиняла Хелене. – Я вам свою тайну открыла. Вы единственные, кто её знает.
Дака и Сильвания нерешительно переглянулись.
– Я вам обещаю, я никому не скажу!
– Может, ты с нами вообще не захочешь иметь дела, если узнаешь, – высказала сомнение Сильвания.
– Да, может, ты тогда будешь нас бояться, – добавила Дака.
Хелене решительно помотала головой, отметая все сомнения:
– Я не испугаюсь. Чем страшнее ваша тайна, тем лучше.
Сильвания вопросительно посмотрела на Даку. Та пожала плечами. Выдать или нет Хелене Штайнбрюк их тайну? Просто так взять и выдать? Но они знали Хелене всего пару дней. А их тайна и в самом деле была совсем другого калибра, чем «я встаю по ночам и ем шоколад». Они ведь обещали своей матери ни с кем не обсуждать их вампирское происхождение и строго придерживаться семи радикальных правил. Не могли же они просто так сказать Хелене: «Да ничего особенного, мы полувампиры. Будет лучше всего, если ты сейчас же забудешь об этом». Ду-б-ду-шубиду. У Хелене бы сразу, пожалуй, сдали нервы. Она бы позвонила своему папе, вызвала полицию, пожарную команду или самого папу римского. В самом лучшем случае она бы решила, что её слуховой аппарат пришёл в негодность.
Правда, Хелене так и так уже не доверяет им. Если они просто промолчат, она только укрепится в своём недоверии. И тогда им уже не бывать друзьями. Потому что друзья – это те, кому доверяешь. И разве Хелене не права? Разве молчание не было в таком случае нечестным? Сама-то она доверила им свою самую большую тайну. А это было наверняка нелегко. Для неё этот слуховой аппарат значит так же много, как для Сильвании и Даки их длинные клыки, умение летать и телепортироваться – вместе взятые. Может, Хелене и не убежит от них с криком ужаса. Может, ей будет даже приятно, что она знакома с двумя полувампирами. Часто ли такое встретишь среди нормальных людей?
Дака откашлялась:
– Ну, значит, так…
– Это не так-то просто, – вставила Сильвания.
– Вообще-то это просто, но, с другой стороны, и непросто, – уточнила Дака.
– Ну и ничего. Вы ведь можете не торопиться и объясните мне всё толком, – сказала Хелене. Глаза её блестели от возбуждения.
Дака поскребла в затылке:
– М-да, ну, ты ведь знаешь, что мы приехали из Семиградья.
Хелене кивнула.
– А там…
– …там очень красиво, – подхватила Сильвания.
– Да, там чудесно! Леса, реки, горы, звери, люди, а есть и полу…
– …полусапожки, – перебила сестру Сильвания. – Как вот эти, – кивнула она на свои сапожки.
Хелене коротко взглянула на обувь Сильвании. И снова подняла на сестёр выжидательный взгляд.
Дака начала снова:
– Верно. А ещё в Семиградье есть полу…
– …обезьяны, – выпалила Сильвания.
– Полуобезьяны? В Румынии? – Хелене наморщила лоб, пытаясь представить себе это.
– Да, удивительно, не правда ли? – Красные круги вокруг глаз Сильвании уже нельзя было не заметить.
– И это имеет какое-то отношение к вашей тайне? – спросила Хелене.
– Не то чтобы очень, – признала Сильвания.
– Вообще-то, совсем никакого, – поправила Дака. И вопросительно посмотрела на сестру. Сильвания захлебнулась воздухом на вдохе и наконец кивнула. – Итак, – продолжила Дака.
– Только, чур, не вопить на весь сквер, не убегать и не падать в обморок, если можно. Дело вот какое… – Дака наклонилась вперёд и понизила голос до шёпота: – Мы с Сильванией, мы обе…
БУМС!
Все три девочки вздрогнули и резко обернулись. Под деревом, у которого они стояли, валялась школьная сумка. Девочки посмотрели вверх. С ветки свисали две ноги. Кто-то тихо ругался среди листвы. Раскрыв рот, Сильвания, Дака и Хелене смотрели, как с дерева слезает Людо Шварцер. Встав на твёрдую почву, он отряхнул со своей майки и брюк листья и обломки древесной коры. Поднял с земли свою школьную сумку. Потом посмотрел на девочек, переводя взгляд с одной на другую. На близняшках задержался дольше. При этом его брови сошлись на переносице, а глаза цвета охры потемнели. В конце концов он закинул сумку на плечо; не говоря ни слова, прошёл мимо девочек и скрылся в здании школы.
Сильвания содрогнулась:
– Ну и зловещий тип!
– Да, просто ужас, – сказала Хелене, посверкивая глазами. – Вы только посмотрите, у меня мурашки по всему телу, гусиная кожа. – Хелене протянула к близняшкам руку.
Дака и Сильвания согласно кивали.
– Может, здесь не самое лучшее место обмениваться тайнами, – предположила Сильвания.
– И не самое подходящее время. – Дака указала на большие часы, которые висели над входом в школу. – Через минуту уже будет звонок на первый урок.
На лице Хелены отобразилось разочарование.
– Ну хорошо, тогда отложим вашу тайну на потом. Можете рассказать мне её на перемене.
Сильвания отрицательно покачала головой:
– Пока Людо может появиться в любой момент, словно призрак, это, пожалуй, рискованно.
– Тайнами лучше всего обмениваться на тайном месте, – подтвердила Дака.
– И где же это? – спросила Хелене.
– Об этом надо ещё подумать, – ответила Сильвания.
Хелене с подозрением поглядела на близняшек:
– Но не думайте, что я всё забуду и не напомню вам!
– Нет!
– Никогда в жизни!
Сильвания и Дака дружно мотали головами.
